Николай Иваницкий - Земля Тиан

Гостиничные слуги погрузили, с помощью Вана, на ветхие колясочки рикш тяжелые сундуки. У Цзы Фу пошел на пристань пешком и г-н Лю отправился проводить его.

— Прошу вас никуда не отлучаться, — обратился он к Вану на прощание. — Когда я вернусь с пристани, я хочу поговорить с вами.

Ван следил, как колыхающиеся на ухабах коляски с сундуками и худощавые фигуры г-на Лю и его брата исчезли в вечернем сумраке. Потом он опрометью бросился в комнату к Дорогову.

Павел Александрович и Тенишевский сидели друг против друга за столом. Тенишевский в одной фуфайке без рукавов и в коротких трусиках, с головой, повязанной полотенцем, Дорогов почти голый, в купальном костюме и холщовых башмаках. В комнате было душно и смрад москитной свечи, перемешанный с табачным дымом, наполнял ее сизыми слоями. Лица обоих были угрюмы и решительны. Они ссорились.

Но Ван не заметил этого.

— Джентльмены… — воскликнул он, — я пришел к вам…

— Вон отсюда, — вскричал Тенишевский, вставая, — пока я не проломил вам голову!

Ван выскочил из комнаты, как бумеранг.

«Они даже не захотели выслушать!..»

Он опустился на табуретку возле столика под прибитыми накрест старинными мечами и оставался так в тупом оцепенении, без мыслей и надежд. Мало-помалу гостиница затихала. Слуга неторопливо пересек дворик и исчез в глубине коридора. Душная, тяжелая ночь налегла на город. На улице стал накрапывать дождь. Девушки в своей комнате сначала разговаривали вполголоса, потом затихли. Тася в розовом халатике вышла, постояла и поднялась по лестнице на крышу.

У Вана не хватило уже сил испугаться, когда мимо него с улицы прошел г-н Лю. Он шел, опустив голову, погруженный в свои мысли, и не обратил на Вана ни малейшего внимания. В комнате у европейцев голоса смолкли. В полуоткрытую дверь Ван видел, что Дорогов оставался сидеть за столом, мрачно глядя перед собою. Через дворик на кухню прошла Маруся. Ван слышал, как она плескалась там водой, очевидно стирала. Потом, с головой, завязанной мокрым платком, она вернулась назад. Проходя через дворик, она заметила Вана.

— Г-н Ван, вы не спите? Что вы тут делаете один? Мечтаете?

Она улыбнулась. Ван тупо смотрел на нее, не понимая ее слов и даже не слыша их.

— Г-н Ван, — повторила она, — да что с вами? Вы нездоровы?

Он встал и схватил ее за руку. Как утопающий за соломинку, он уцепился за эти приветливо сказанные ею слова.

— Маруся, — зашептал он сбивчиво, — вы должны поверить мне… Нам грозит опасность… Надо предупредить, а они гонят меня и не хотят слушать!

Она отшатнулась и отдернула руку.

— Какая опасность? Кто не хочет вас слушать?

— Лю!.. — продолжал Ван скороговоркой. — Он может выйти каждую минуту и заговорить с ними… Тогда все пропало! Он арестует их, и вас, и меня… Раздавит, как кузнечиков!..

Она ничего не поняла.

— Арестует? Раздавит? За что? Г-н Ван, что вы бормочете?

— Багаж! — в ужасе прошептал он. — Они везут сундук!.. Сегодня, сейчас, сию минуту Лю потребует, чтобы они открыли сундук…

Она, наконец, стала понимать.

— Что они везут, г-н Ван?

Ван развел руками.

— Я не знаю, — сказал он жалобно, — но они не успеют уже спрятать. Лю может выйти из своей комнаты каждую минуту… А они не желают меня слушать!

— Покажите, где сундук, — торопливо проговорила она, — скорее!

Не понимая, даже не пытаясь понять, что она собирается сделать, Ван повиновался. Быстро и бесшумно он принес из своей комнаты свечу.

— Ведь сундук, наверное, заперт, — остановила его Маруся, — как мы откроем?

— Да?!.. — Ван замялся.

— Г-н Ван, — раздался вдруг голос Лю из глубины дворика, — идите сюда!

Ван уронил свечу и стоял посреди двора с раскрытым ртом.

— Г-н Ван, — повторил Лю, — я жду вас.

— Да, да… сейчас, я иду… — едва мог выговорить Ван. — Я… иду.

И, как приговоренный к казни, медленно пошел.

Г-н Лю встретил его в дверях.

— Войдите и сядьте, — сказал он спокойно, — вы чем-то сильно взволнованы? Выпейте чая.

Он пододвинул чайник и чашечку. Ван как автомат сел и налил себе чая.

— Уважаемый г-н Ван, — сказал Лю, — посидите и успокойтесь. Я хочу поговорить с нашими «музыкантами», но прежде должен закончить несколько писем. Мне хочется, чтобы пока я занят, вы посидели здесь и никуда не ходили. Пейте чай, вот книга, вы можете почитать. Когда я освобожусь, мы пойдем к ним вместе.

Он взял в руку кисточку и наклонился над начатым письмом. Ван молча смотрел на него. На бледное лицо г-на Лю падал резкий колеблющийся свет свечи. Если бы Ван не был так пришиблен своими страхами, он не мог бы не обратить внимания на новый, несвойственный этому бесстрастному лицу отпечаток глубокой печали, поглотившей все помыслы г-на Лю. Он ничего не видел вокруг себя, не замечал и притаившегося на стуле Вана. Рука его быстро выводила столбики изящных иероглифов. Казалось, в эти безмолвные значки г-н Лю вкладывал всю свою душу, торопился излить на бумагу то, что тревожило и терзало его, будто кто-то невидимый стоял позади него и торопил, угрожая. Г-н Лю писал страницу за страницей. Ван, охваченный трепетом, сидел против него.

— Что ты говоришь? — воскликнул Павел Александрович, когда дверь за Ваном закрылась. — Лю украл Елену? Да ведь она бежала с Книжниковым!..

— Нет! — отрезал Тенишевский. — Книжников пошел на гарнир… Об этом ты, конечно, не знал. Что теперь делать, ты, само собою, тоже не знаешь. Ты толь-ко умеешь искать «грязь и гнусность» в моих поступках, пугать меня твоими кулачищами!.. Я не боюсь, прибереги их лучше для тех, на кого это может подействовать.

Дорогов был совершенно ошеломлен.

— Ты путаешь что-то, Валериан, — возразил он неуверенно.

— Я ничего не путаю, — сказал Тенишевский резко и взялся за ручку двери, — я говорю то, что знаю. А теперь ты посиди, попробуй позабыть о моей «непорядочности» и пораскинуть мозгами насчет собственного твоего поведения. Потом я вернусь и расскажу тебе, как нам надо поступить, чтобы этих самых девушек, о которых ты так беспокоишься, не дать в обиду и своего дела при этом не упустить… Ну, я тороплюсь. Меня ждет на крыше Тася. Слышал?

— Постой, — сказал Дорогов, — так что же, Лю и в самом деле оказывается бандитом?

Валериан Платонович не ответил, усмехнулся и вышел.

Валериан Платонович хорошо знал своего друга. Минуты бежали, а Дорогов все сидел, мрачно глядя перед собою, охваченный тяжелыми мыслями и угрызениями.

В дверь тихо постучали и тотчас, не дожидаясь ответа, в комнату вошел г-н Лю в сопровождении Вана. Дорогов окинул их взглядом, не предвещавшим ничего хорошего.

— Я хочу говорить с европейцами, — спокойно заговорил г-н Лю, — где же другой?

Ван перевел охрипшим голосом.