Андрей Поляков - Португалия. Полная история

Смерть принца ввергла португальцев в состояние неопределенности и тревоги. Людей беспокоила судьба трона и страны. Жоау Мануэл приходился монарху единственным прямым наследником. Всех остальных сыновей Жоау III к тому времени уже не было в живых.

На горизонте вновь замаячила испанская угроза. Опасения были ненапрасными. Минуло меньше двух столетий с тех пор, как в 1383–1385 годах соседняя страна пыталась воспользоваться династическими проблемами и присоединить к себе Португалию.

Тогда прервалась первая, Афонсинская, династия. Теперь на волоске висела судьба второй — Ависской. Дальнейшее зависело от того, как будут протекать роды. Архиепископ Лиссабона организовал крестный ход за благополучное разрешение принцессы от бремени.

Страхи оказались напрасными. 20 января появился на свет Себаштьяу, и в храмах зазвучали благодарственные молебны. Долгожданному наследнику дали прозвище «желанный».

Себаштьяу выделялся нетипичной для португальцев внешностью. Облик рыжеволосого голубоглазого блондина выдавал в нем потомка австрийских Габсбургов.

Король рос своенравным и честолюбивым. Ему претило принимать советы даже от своей опытной бабки, вдовы Жоау III Катарины Австрийской, которая осуществляла регентство в первые пять лет правления.

Затем регентство на шесть лет перешло к брату Жоау III кардиналу Энрике — тоже человеку пожилому и осмотрительному. Но как только королю исполнилось 14 и он достиг совершеннолетия, любое наставничество было отринуто, и началось единоличное правление.

Монарха воспитывали иезуиты. Они превратили его в ревностного католика, мечтавшего о подвигах во имя родной страны и католической веры. Его страстным желанием было стать «капитаном Христа».

С двух лет Себаштьяу страдал от неизвестного заболевания. Недуг периодически проявлялся, доставляя ему страдания, и явно накладывал отпечаток на его отношение к женщинам, которыми он совершенно не интересовался. Не получалось и с женитьбой, несмотря на попытки посватать за него принцесс из разных стран, в том числе будущую французскую королеву Маргариту Валуа, с легкой руки Александра Дюма-отца ставшую широко известной как королева Марго. Отсутствие наследника вызывало беспокойство у окружения.

Болезнь не помешала монарху обрести хорошую физическую форму. В любую погоду он мог часами фехтовать и скакать на лошади, объездил все королевство верхом, устраивал рыцарские турниры и сам принимал в них участие, занимался охотой и корридой.

Его правление отмечено важными государственными свершениями, снискавшими уважением и любовь народа. Себаштьяу приказал создать Общественные житницы — центры помощи земледельцам, оказавшимся в трудном положении. Там они могли получить кредит, разжиться семенами, а долг разрешалось вернуть частью будущего урожая. Когда в Португалии разразилась чума, король в помощь местным врачам пригласил медиков из Испании, а для вдов и сирот создал несколько приютов.

Себаштьяу сократил срок рассмотрения дел в суде, установив штрафы за затягивание процессов. Он впервые регламентировал государственную и военную службу, ввел единую систему мер и весов.

Луиш де Камоэнс посвятил молодому монарху поэму «Лузиады». «Мой государь, отчизны гордость, спаситель христианства от неверных» — так обращается поэт к юному властителю империи в своем прославленном произведении. Король благосклонно принял посвящение, в 1572 году встретился с Камоэнсом, назначил ему пенсию.

Однако иной раз его поступки не поддавались разумному объяснению. Летом 1569 года, например, во время посещения монастыря в Алкобасе Себаштьяу приказал вскрыть находившиеся там захоронения королей и с любопытством осматривал останки своих предшественников.

В 1571 году он выразил настойчивое желание отправиться в Индию, чтобы на деле доказать свою храбрость и величие. От опасного предприятия короля с трудом отговорил кардинал Энрике.

Затем Себаштьяу целиком завладела идея о военной экспедиции в Африку. Ему не терпелось расширить владения Португалии в Марокко, где к тому времени от них остались лишь несколько крепостей, нанести поражение мусульманам, отодвинуть турецкую угрозу, прославить католическую веру, доказать ее превосходство над протестантской.

К Африканской кампании монарха подталкивали подданные. Народ возмущался сдачей крепостей в Марокко, купцы жаловались на препятствия для торговли, которые возникли в связи с активизацией турок и мавров. Луиш де Камоэнс тоже призывал «могущественного короля» положить конец «исмаилитским подлостям».

В 1574 году 20-летний Себаштьяу первый раз побывал в Африке. Из португальского Танжера он совершил вылазку на марокканскую территорию, участвовал в нескольких столкновениях с мусульманскими отрядами, которые завершились для португальцев удачно. Победоносный опыт укрепил короля в его намерениях.

Большой африканский поход был задуман как крестовый. Ускорила приготовления мольба о помощи султана Марокко Мулая Мухаммада аль-Мутавакилля, которого дядя Абд аль-Малик лишил трона. Свергнутый властитель бежал сначала в Испанию, а затем — в Португалию.

Король решил воспользоваться этим обстоятельством. На руку португальцам была и междоусобица, ослаблявшая противника. Подготовка к экспедиции перешла в практическую стадию.

В испанском городе Гуадалупе Себаштьяу встретился с Филиппом II, который отказался от совместного похода, но пообещал прислать добровольцев. Римский Папа Григорий XIII согласился с тем, чтобы в 1576 году Себаштьяу забрал на финансирование экспедиции треть доходов всех церквей Португалии.

Денег все равно не хватало, поэтому король взял крупный иностранный заем. Купец Конрад Ротт из немецкого города Аугсбург одолжил 400 тысяч крузаду под 8 процентов. Новые христиане дали еще четверть миллиона крузаду в обмен на десятилетнюю отсрочку конфискации имущества осужденных Инквизицией.

Себаштьяу заявил, что сам возглавит поход. Возражения кардинала Энрике не возымели действия [89] Rebelo da Silva. Historia de Portugal nos seculos XVII e XVIII. T.1. Lisboa, 1971, p. 132. . Кончилось тем, что король провозгласил свое намерение публично, а кардинала оставил во главе страны на время своего отсутствия.

Себаштьяу удалось собрать 20-тысячное войско. Помимо конного полка численностью около полутора тысяч всадников, в который вошел весь цвет португальского дворянства, под началом монарха были четыре пехотных полка, представлявших разные провинции, а также испанцы, немцы, голландцы, валлонцы, итальянцы.

Разношерстной армии не хватало сплоченности и дисциплины. Иностранные наемники враждовали между собой и с португальцами. Первые жертвы появились еще до отплытия.