Раймон де Рувер - Возвышение и упадок Банка Медичи. Столетняя история наиболее влиятельной в Европе династии банкиров

О трудностях с переводом денег уже упоминалось. Конечно, никаких статистических данных не сохранилось, но весьма показательны жалобы Джованни Торнабуони, управляющего римским филиалом, на то, что филиалы по ту сторону Альп опустошали его резервы наличных денег, не переводя должным образом прибыль от продажи квасцов или деньги, собранные для папской казны [58] Римскому филиалу приходилось платить за квасцы, как только товар забирали со склада в Чивитавеккья, и кредитовать папскую казну, как только в Англии или во Фландрии собирались налоги. После 1470 г. папа вынужден был принять часть платы в виде фламандских и английских тканей и других товаров. . Последние платежи были односторонними, и, вместо того чтобы смягчить проблему, они ее усугубляли, увеличивая дисбаланс. Если в первой половине XIV в. в Италии образовался большой рынок для фламандских тканей, то после 1400 г. этот рынок прекратил свое существование. Английская шерсть была почти единственным товаром, который Флоренция закупала в Северной Европе, и объем торговли постоянно уменьшался из-за того, что приобретать лицензии на торговлю шерстью становилось все труднее. С распространением же суконных мануфактур в Англии оставалось все меньше шерсти, доступной для экспорта.

Лучшее доказательство, наверное, представляют грузовые списки флорентийских галер; несколько таких списков сохранились до наших дней. В одном из них, от 1466 г., перечислены 2253 мешка шерсти, 84 штуки сукна, оловянные и свинцовые чушки – товары, которые были наверняка взяты на борт в Англии. Единственный груз из Фландрии состоял из 30 тюков шелка и 26 тюков перьев. Кроме того, на галерах перевозили 40 тыс. дукатов в золотых слитках. Правда, невозможно понять, откуда перевозилось золото – из Фландрии или из Испании, где галеры обычно заходили в один или два порта. На следующий год в грузовом списке не было товаров, которые могли быть погружены на борт в Брюгге. В 1468 г. флорентийские галеры перевезли 1273 мешка шерсти, 67 тюков сукна, 416 свинцовых чушек. Все товары происходили из Англии. А из Фландрии? Ничего, кроме 7 тюков перьев.

Грузовой список бургундской галеры, захваченной весной 1473 г. данцигским капером неподалеку от Дюнкерка, когда галера шла из Зеландии в Англию, еще красноречивее. Томмазо Портинари, от имени компании Медичи как судовладельца, предъявил требование об убытках. Оценка груза на борту различается, что в нашем случае несущественно. Основная часть груза состояла из квасцов, предназначенных для Англии. По одной оценке, стоимость груза составляла 30 тыс. флоринов. Вдобавок на галере находилось на 7 или 8 тыс. флоринов шелковых, атласных, парчовых тканей и золотого шитья, судя по всему, купленных в Италии и направлявшихся в Англию. Что касается товаров, взятых на борт в Зеландии, в списке упоминаются два сундука шляпок, полотна и холстов, два тюка сукна из Брюгге и Армантьера, перья, связка мехов, партия гобеленов и два запрестольных образа на общую сумму в 2470 флоринов [59] Одним из запрестольных образов был «Страшный суд» Мемлинга, заказанный Анджело Тани. Присутствие гусиных перьев для постелей может показаться странным, но здесь нет никакой ошибки. Этот товар поставлялся из Прибалтики. Кроме того, Джироламо Строцци закупал перья в Брюгге. . Иными словами, из Фландрии в Италию поставлять было почти нечего. Известно, что галера направлялась в Саутгемптон, где должны были разгрузить квасцы и шелка и принять на борт груз шерсти, а также немного олова и свинца в качестве балласта.

Правда, торговые отношения между Нидерландами и Северной Италией были не такими односторонними, потому что часть фламандского сукна попадала в Милан посуху, а на венецианских галерах перевозили, помимо сукна, голландское полотно и другие товары. Тем не менее все как будто указывает на то, что к концу XV в. ситуация неуклонно ухудшалась и экспорт шерсти из Англии постепенно сходил на нет. Нет ничего удивительного в том, что флорентийские галеры, за недостатком обратного груза, первыми прекратили свои рейсы. Еще один немаловажный факт: корабли, перевозившие квасцы из Чивитавеккья во Фландрию, вынуждены были возвращаться с балластом, если не удавалось раздобыть груз шерсти. Кризис в торговле с Италией сыграл роковую роль и в судьбе порта Саутгемптон, который стремительно терял свое значение; вскоре после флорентийских галер туда перестали заходить и генуэзские карраки. Конечно, эти замечания не противоречат положениям профессора ван Хутте; наоборот, они придают им больше веса, поскольку галеры зависели от экспорта из Фландрии и Англии и, очевидно, перевозили очень мало товаров из Прибалтики или других регионов [60] Наверное, единственными исключениями были небольшие связки мехов и тюки с гусиными перьями из Пруссии, но эти статьи не имели большого значения. .

Упадок торговли с Италией, конечно, оказал неблагоприятное влияние на положение Банка Медичи. Из-за этого участились стычки между Торнабуони, управляющим римским филиалом, и Портинари, управляющим филиалом в Брюгге. Что еще важнее, кризис лишил банк опоры, придававшей ей прочное основание, и усилил желание размещать неиспользуемые средства на опасном поле государственных финансов.

Медичи не слишком активно выступали в роли андеррайтеров. В партнерских соглашениях, заключенных в Брюгге и Лондоне, особо запрещалось управляющим филиалами гарантировать любое страхование, но вменялось в обязанность полностью страховать все грузы, кроме тех, что перевозились на флорентийских или венецианских галерах. Какой-то андеррайтинг проводился в этих двух городах, что очевидно из страховых полисов, выписанных Бернардо Портинари, первым управляющим филиалом в Брюгге в 1444 г. на партию английской шерсти и в 1445 г. – на груз, состоявший из разнообразных товаров, в том числе гобеленов, полотна, мехов, чепцов и прочих тканей из Слёйса во Фландрии в Порто-Пизано, на флорентийских галерах. Однако, если груз был ценным, не всегда оказывалось возможным найти в Брюгге или Лондоне достаточно гарантов (андеррайтеров), чтобы покрыть риск. Крупным центром страхования, даже для кораблей или грузов, которые не попадали в этот порт, была Венеция. Поэтому неудивительно, что венецианский филиал Банка Медичи выписывал страховые полисы для других филиалов. Так, в 1455 г., венецианский филиал учел полис на 120 фунтов гроот в венецианской валюте, то есть 1200 дукатов, покрывавший груз шерсти, направлявшийся из Саутгемптона в Венецию на борту венецианских государственных галер. Премия составляла всего 3 %, так как несчастные случаи с такими галерами происходили редко.

При отправке грузов на других судах ставка была гораздо выше, даже если расстояние было короче. Например, согласно другому полису, выписанному в том же году на партию сукна, шерсти и свинца, которая направлялась из Лондона в Порто-Пизано на парусном судне под командованием Аполлонио Массари, страховая премия равнялась 6 и 7 %. Страховая оценка составляла 1600 венецианских дукатов; ее гарантировали 15 различных андеррайтеров. Как и раньше, страховой полис был гарантирован венецианским филиалом в пользу лондонского под управлением Симоне Нори. Такая разница в ставках между галерами и судами других типов считалась вполне нормальной.