Бернард Корнуэлл - Ружья стрелка Шарпа. Война стрелка Шарпа [сборник]

— Чего я не понимаю, — задумчиво повторил Шарп, — так это почему она сбежала.

— Втрескалась, наверное, в кого-то, — беззаботно заметил Хоган. — Девушки ее возраста из благородных семей особо подвержены сей напасти из-за всяких там романов. Увидимся через пару дней, Ричард, а может, и завтра. Вы только дождитесь подполковника Кристофера, он сейчас подойдет. И слушайте… — Капитан наклонился и, понизив голос, чтобы их никто не слышал, добавил: — Присматривайте за подполковником, Ричард. Он меня сильно беспокоит.

— Вам бы, сэр, лучше обо мне беспокоиться.

— А я и беспокоюсь. Уж можете мне поверить.

Хоган выпрямился, помахал на прощание рукой и поскакал за каретой, которая, выехав за ворота, влилась в поток беженцев.

Стук копыт затих. Из-за облачка выглянуло солнце. Французское ядро врезалось в дерево на вершине холма, и над склоном как будто расцвел красный цветок. Глядя на уносимые ветерком лепестки, рядовой Дэниел Хэгмэн покачал головой:

— Как на венчании. — Он повернулся — о крышу ударила пуля — и достал из кармана ножницы. — Закончим, сэр?

— А почему бы и нет, Дэн. — Шарп опустился на ступеньку и стащил с головы кивер.

Сержант Харпер проверил часовых, еще раз напомнив, что смотреть надо на север. На холме, возле одинокой пушки, появились португальские кавалеристы. Мушкеты еще стреляли, однако отступающих становилось все больше, и Шарп знал — еще несколько минут, и оборона падет окончательно. Хэгмэн взялся за дело.

— Вам же не надо, чтоб уши закрывало, так, сэр? — спросил он у Шарпа.

— Мне нравится покороче, Дэн.

— Понял, сэр. Та служба хороша, что быстро кончается. А теперь, сэр, сидите тихо. — Шарп почувствовал укол — Хэгмэн заколол вошь у него на шее, потом плюнул на палец и стер кровь. — Так что, лягушатники возьмут город, а, сэр?

— Похоже на то.

— А потом пойдут на Лиссабон?

— Лиссабон далеко.

— Может, и далеко, сэр, только их-то, чертей, много, а нас совсем чуть-чуть.

— Говорят, Уэлсли приезжает.

— Вы нам только об этом и твердите, сэр, только он же не чудотворец?

— Ты дрался в Копенгагене, Дэн. И здесь, на побережье. — Шарп имел в виду бои под Ролисом и Вимейру. — Должен сам знать.

— Из стрелковой цепи, как ни гляди, все генералы одинаковы. Да и кто знает, приедет ли сэр Артур на самом деле?

Слухи о предстоящей смене генерала Крэдока ходили уже некоторое время, но пока ничем не подтверждались, а потому верили в них немногие. Большинство считали, что британцам надо выходить из игры и пусть Португалия достается французам.

— Поверните голову вправо, — сказал Хэгмэн.

Ножницы деловито щелкали, делая свое дело, и даже не остановились, когда возле церкви на холме упало ядро. Над побеленной колокольней выросло облако пыли, а по стене ее пробежала вдруг трещина. Пушка выстрелила, и португальских кавалеристов затянуло дымом. Вдалеке прозвучала труба. Затрещали мушкеты. И снова тишина. Где-то за холмом, должно быть, горел дом — к небу тянулся густой столб дыма.

— Зачем называть дом «Прекрасным чертогом»? — подал голос Хэгмэн.

— А я и не знал, что ты умеешь читать.

— Я и не умею, сэр, это мне Исайя сказал.

— Танг! — позвал Шарп. — Зачем называть дом «Прекрасным чертогом»?

Исайя Танг, длинный, худой, чернявый и грамотный парень, вступивший в армию из-за того, что потерял уважаемую работу по причине постоянных запоев, усмехнулся:

— Потому что хозяин был добрый протестант, сэр.

— Что?

— Это из книги Джона Баньяна, сэр, — объяснил Танг. — Называется «Путешествие пилигрима».

— Слышал о такой, — сказал Шарп.

— Некоторые почитают ее обязательным чтением. Путешествие души от греха к спасению, сэр.

— То, что надо, когда свечки нечем зажигать.

— Там герой, христианин, — продолжал Танг, игнорируя саркастическую реплику лейтенанта, — приходит в «Прекрасный чертог» и разговаривает с четырьмя девственницами.

Хэгмэн ухмыльнулся:

— Может, и нам войти, сэр?

— Ты, Дэн, для девственницы стар.

— Мудрость, Благочестие, Милосердие и Благоразумие.

— Это еще что? — спросил Шарп.

— Так девственниц звали, сэр.

— Ну и ну.

— Милосердие — моя, — сказал Хэгмэн. — Воротник опустите, сэр. Вот так… Похоже, мистер Сэвидж был занудный старикан, если это он так дом назвал. — Он наклонился, чтобы выполнить сложный круговой маневр над высоким воротником. — Так зачем капитан оставил нас здесь, сэр?

— Хочет, чтобы мы присмотрели за подполковником Кристофером.

— Присмотрели за подполковником Кристофером, — медленно, с явным неодобрением повторил Хэгмэн. В команде Шарпа он был самым старшим по возрасту, в родном Чешире промышлял браконьерством, а потому и стрелял из бейкеровской винтовки лучше всех в роте. — Так, значит, сам за собой подполковник Кристофер присмотреть не может.

— Капитан Хоган оставил нас здесь, Дэн. Наверное, думает, что мы подполковнику зачем-то нужны.

— Капитан — хороший человек, сэр, — сказал Хэгмэн. — Можете опустить воротник, сэр. Почти готово.

Пока бывший браконьер заканчивал, Шарп раздумывал над тем, почему все-таки капитан оставил их в городе. И что означало его предупреждение. Присматривать за подполковником… Шарп встречался с ним всего лишь раз. Хоган проводил съемку местности в верховьях реки Кавадо, а подполковник и его слуга, ехавшие откуда-то со стороны холмов, устроили бивак неподалеку. Шарпу Кристофер не понравился сразу: чванливый и к работе капитана относился с плохо скрываемым презрением. «Вы описываете их ландшафт, Хоган, а я — их мозги. Сложная штука мозг, не то что ваши горы, мосты да речки». Свое присутствие в той части страны подполковник никак не объяснил, а на следующее утро уехал. Сказал лишь, что остановился в Порто, где, по всей видимости, и познакомился с миссис Сэвидж и ее дочерью. Странно только, что не убедил хозяйку уехать из города пораньше.

— Готово, сэр. — Хэгмэн завернул ножницы в кусочек кожи. — Теперь будете чувствовать ветерок, как новорожденный младенец, сэр.

— Тебе бы тоже не мешало подстричься.

— Никак нет, сэр. От стрижки мужчина слабеет, сэр. Силу теряет. — Хэгмэн перевел взгляд на холм. Два ядра ударили по дороге, и одно, оторвав португальскому пушкарю ногу, запрыгало дальше, разбрасывая капли крови, пока не налетело на стену, огораживавшую ближайший сад, и не остановилось. Хэгмэн усмехнулся. — Надо ж, а? Назвать девчонку Благоразумие! Таких и имен-то не бывает, сэр. Нехорошо это, сэр, называть ребенка Благоразумие.

— Это ж в книжке, Дэн. Там все можно.

Шарп поднялся на крыльцо и толкнул дверь. Заперто. Так где, черт бы его побрал, подполковник? Мимо пробежали еще несколько португальцев. Эти были напуганы так, что не остановились, даже увидев британских солдат. Пушку уже взяли на передок. Пули свистели, били в деревья, плющились о крышу, ставни и каменные стены «Прекрасного чертога». Шарп постучал кулаком в дверь, но ему никто не ответил.