Михаил Вострышев - Русский Гамлет. Трагическая история Павла I

Аракчеев бросился перед великим князем на колени и в избытке чувств воскликнул:

— У меня только и есть, что Бог да вы!

Павел Петрович велел ему встать и идти за собой из церкви; потом, остановившись, быстро посмотрел на него и сказал:

— Ступай домой. Со временем я сделаю из тебя человека.

С этой минуты Аракчеев стал одним из самых близких лиц к великому князю.

В последние годы царствования Екатерины II между нею и цесаревичем Павлом Петровичем произошло полное охлаждение. Императрица выказывала сыну не только равнодушие, но и явное пренебрежение, а ее любимцы старались всячески его оскорбить.

Однажды на обеде в Зимнем дворце, на котором присутствовал цесаревич с семейством, зашел общий оживленный разговор. Цесаревич не принимал в нем никакого участия. Императрица, желая приобщить его к беседе, спросила его, с чьим мнением он согласен по вопросу, составлявшему суть разговора.

— С мнением князя Платона Александровича Зубова, — ответил цесаревич.

— Разве я сказал какую-нибудь глупость? — нагло рассмеялся фаворит.

Через несколько дней после своего восшествия на престол император Павел приказал послать фельдъегеря за одним отставным майором, который давно уже жил в своей деревушке. Майора привезли прямо во дворец и доложили государю.

— Ростопчин! — закричал Павел. — Пойди скажи, что я жалую его в подполковники!

Ростопчин исполнил приказ и вернулся в кабинет.

— Свечин! Пойди скажи, что я жалую его в полковники!

Свечин исполнил приказ.

— Ростопчин! Пойди скажи, что я жалую его в генерал-майоры!

— Свечин! Пойди скажи, что я жалую ему Анненскую ленту!..

Таким образом Ростопчин и Свечин ходили попеременно жаловать майора, не понимая, что это значит, как впрочем, и сам майор, стоявший ни жив ни мертв.

Наконец император спросил:

— Что? Я думаю, он очень удивляется? Что он говорит?

— Ни слова, ваше величество. Напуган очень.

Так позовите его в кабинет.

Майор вошел со страхом и трепетом.

— Поздравляю, ваше превосходительство, с монаршей милостью! — сказал император. При вашем чине нужно иметь и соответствующее состояние. Жалую вам триста душ! Довольны ли вы?

Майор благодарил, как умел, хоть ему и казалось, что все, что с ним происходит, — шутка.

— Как вы думаете, за что я вас жалую? — спросил император.

— Не знаю, ваше величество, не понимаю, чем я заслужил, — пробормотал майор.

— Я, разбирая послужные списки, нашел, что вы при императрице Екатерине были обойдены по службе, и решил доказать, что при мне и старая служба награждается. Прощайте, ваше превосходительство! Грамоты на пожалованные вам милости будут высланы к месту вашего жительства.

Майора тотчас увезли обратно в деревню. Жена встретила его со слезами на глазах. Когда мужа внезапно схватили и увезли в Петербург, она чуть не умерла от испуга и горя.

По воцарении императора Павла, к Безбородко пришли спросить, можно ли пропустить в Россию иностранные газеты, где, между прочими рассуждениями, помещено выражение: «Проснись, Павел!»

— Пустое пишут, — отвечал Безбородко, — уже так проснулся, что и нам никому спать не дает!

Император Павел по своем восшествии на престол освободил содержавшегося в Шлиссельбургской крепости писателя Н.И. Новикова и хотел пожаловать ему Анненскую ленту. Новиков не принял ее, сказав:

— Государь, что будут говорить о покойной императрице, когда вы пожалуете такой важный знак отличия человеку, которого она содержала в крепости?..

Возвращаясь после коронации в 1797 году из Москвы в Петербург окружным путем, Павел недалеко от Минска увидел на дороге барышню и молодого мужчину, стоявших на коленях и с надеждой смотревших в его сторону. Император приказал остановить лошадей, вышел из экипажа и спросил у молодых, что им нужно. Девушка, оказавшаяся из знатной и богатой семьи, любила молодого человека, но он был беден, и ее мать воспротивилась браку. Государь дал слово девушке похлопотать за нее, и тотчас же принялся за сватовство. Он достал свою дорожную шкатулку, написал письмо несговорчивой матери и, так как ее поместье находилось всего в трех верстах от большой дороги, послал туда письмо с фельдъегерем. Нетрудно догадаться, что такому свату барыня не смогла отказать.

Однажды император Павел, заехав в кадетский корпус, был в хорошем настроении, шутил с кадетами и позволял им в своем присутствии многие вольности.

— Кем ты хочешь быть? — спросил государь в малолетнем отделении одного воспитанника.

— Гусаром!

— Хорошо, будешь!.. А ты кем хочешь быть, — обратился Павел к другому мальчику.

— Государем! — смело ответил кадет, глядя в глаза императору.

— Не советую, брат, это тяжелое ремесло. Лучше ступай в гусары.

— Нет, я хочу стать государем.

— Зачем? — удивился Павел.

— Чтобы перевезти в Петербург папеньку и маменьку.

— А где же сейчас твой папенька?

— Он далеко, служит майором в украинском гарнизоне.

— Ну, это мы и сами сделаем, — пообещал государь, ласково потрепав кадета по щеке, и велел бывшему с ним дежурному генерал-адъютанту записать фамилию и место службы отца кадета.

Через месяц отец явился в корпус к сыну и с изумлением узнал причину милости императора, который перевел его в Сенатский полк и приказал выдать несколько тысяч рублей «на подъем и обмундирование».

До сведения Павла дошло, что офицер петербургского гренадерского полка Дяхтерев намеревается бежать за границу.

— Справедлив ли слух, что ты хочешь бежать за границу? — сурово спросил его император.

— Правда, государь, — признался смелый и умный Дяхтерев. — Но, к несчастью, кредиторы меня не пускают.

Этот ответ очень понравился Павлу, и он велел выдать Дяхтереву значительную сумму денег для погашения долгов и купить ему за счет казны дорожную коляску.

В последний год царствования Екатерины II в Петербург из Германии приехал какой-то влиятельный князек, имевший чрезвычайно красивую наружность. Цель его поездки заключалась в том, чтобы обратить на себя благосклонное внимание императрицы. Ему отвели квартиру во дворце, и он катался по городу всегда в сопровождении чиновника Министерства иностранных дел, нарочно назначенного состоять при нем. Несмотря на все интриги любимца государыни князя П. А. Зубова, приезжий гость приезжий гость все более начинал нравиться Екатерине.

В это время в Измайловском полку служил поручик князь Щербатов — молодой человек пылкого нрава, иногда предававшийся увлечениям и шалостям своих лет. Однажды он сидел в театре в первом ряду кресел, одетый в модный кафтан и с суковатой палкой в руке. Рядом с ним разместился немецкий князек с приставленным к нему чиновником. В антракте Щербатов спросил своего соседа: как ему нравятся русские актеры? Чопорный князек ничего не ответил. Щербатов повторил вопрос по-немецки. Тогда князек, окинув его гордым и презрительным взглядом, обратился к приставленному к нему чиновнику: