Александр Евдокимов - Бунтари и мятежники. Политические дела из истории России

По окончании гражданской войны Тухачевский занимал в армейской структуре советского государства различные высокие должности, проявил себя в качестве отменного теоретика военного дела. В частности, он отмечал важную роль танковых войск и авиации в исходе будущей войны. В докладе наркому по военным и морским делам К. Е. Ворошилову от 11 января 1930 года Тухачевский указывал, как, по его мнению, должны быть расставлены приоритеты в развитии Рабоче-крестьянской Красной армии: «В итоге реконструктивных мероприятий РККА должна значительно повысить свою массовость с более широким применением территориально-милиционных формирований, значительно повысить свою техническую насыщенность, создать новые пропорциональные отношения авиации и танков и путем моторизации и реконструкции военных сообщений решительно увеличить свою подвижность» .

В том же докладе Тухачевский привел основные показатели, которых, с его точки зрения, должна была достичь обновленная РККА: «260 дивизий стр[елковых] и кав[алерийских], 50 дивизий АРГК плюс артиллерия большой мощности и минометы, 225 батальонов ПРГК, 40 тыс. самолетов в строю, 50 тыс. танков в строю» . Напротив этих фантастических цифр Сталин оставил помету: «Поехал…» В конце доклада также рукою Сталина оставлена запись: «Видимо, лавры т. Ларина не дают спать т. Тухачевскому. Жаль…» (Ю. Ларин был известен в качестве автора невероятных идей и проектов). Действительно, проверка возможностей советской промышленности выйти на предложенные Тухачевским ориентиры показала, что потребовалось бы в несколько раз увеличить производство военной техники в ущерб развитию гражданской промышленности.

Между тем Тухачевский был назначен начальником вооружений РККА, а затем заместителем наркома обороны. В его обязанности, среди прочего, входили вопросы выстраивания стратегии развития вооруженных сил, военно-технического оснащения армии, контроля за выполнением планов вооружения армии. В 1935 году ему наряду с Буденным, Егоровым, Блюхером и Ворошиловым было присвоено звание маршала Советского Союза.

Непосредственной причиной репрессий в отношении советских военачальников послужили разногласия между двумя группами влияния в наркомате обороны; одну из этих групп возглавлял нарком обороны Ворошилов, другую — Тухачевский. Разногласия касались подходов к реформированию армии и подготовки к будущей войне. Ситуацию ярко иллюстрируют слова Жукова в его интервью Симонову:

«Нужно сказать, что Ворошилов, тогдашний нарком, в этой роли был человеком малокомпетентным. Он так до конца и остался дилетантом в военных вопросах и никогда не знал их глубоко и серьёзно… А практически значительная часть работы в наркомате лежала в то время на Тухачевском, действительно являвшимся военным специалистом. У них бывали стычки с Ворошиловым и вообще существовали неприязненные отношения. Ворошилов очень не любил Тухачевского… Во время разработки Устава помню такой эпизод… Тухачевский, как председатель комиссии по Уставу, докладывал Ворошилову как наркому. Я присутствовал при этом. И Ворошилов по какому-то из пунктов… стал высказывать недовольство и предлагать что-то не шедшее к делу. Тухачевский, выслушав его, сказал своим обычным спокойным голосом:

— Товарищ нарком, комиссия не может принять ваших поправок.

— Почему? — спросил Ворошилов.

— Потому что ваши поправки являются некомпетентными, товарищ нарком.»

Разногласия зашли настолько далеко, что сторонники Тухачевского поставили перед Сталиным вопрос о смещении Ворошилова с должности наркома обороны. В споре двух маршалов Сталин встал на сторону Ворошилова как человека, чьи подходы наиболее соответствовали взглядам самого Сталина. Развязка не заставила себя долго ждать.

Первым звонком стал арест комкоров Примакова и Путны в августе 1936 года. Их практически в самом начале следствия причислили к некоей военно-троцкистской организации, но до поры имен соучастников они не называли. В апреле 1937 года Политбюро ЦК партии получило сообщение наркома внутренних дел Ежова о готовящемся террористическом акте в отношении советской делегации, направлявшейся в Англию по случаю коронации короля Георга VI. Под этим предлогом участие Тухачевского в делегации было отменено. 10 мая 1937 года Тухачевского понизили в должности до командующего войсками Приволжского военного округа, а уже 22 мая арестовали. В мае же под арест попали остальные участники «группы Тухачевского»: И. Э. Якир, И. П. Уборевич, А. И. Корк, Р. П. Эйдеман, Б. М. Фельдман. Не дожидаясь ареста, совершил самоубийство первый заместитель наркома обороны Я. Б. Гамарник.

Формальным поводом для ареста Тухачевского и военачальников из его окружения послужили сведения об их участии в заговоре с целью отстранения от власти действующих советских руководителей и установления военной диктатуры. Но наибольшим позором стали для Тухачевского выдвинутые против него обвинения в шпионаже в пользу Германии. Поначалу Тухачевский запирался, но после трех очных ставок согласился дать признательные показания.

26 мая Тухачевский написал следователю заявление с условиями чистосердечного признания: «Мне были даны очные ставки с Примаковым, Путна и Фельдманом, которые обвиняют меня как руководителя антисоветского военно-троцкистского заговора. Прошу представить мне еще пару показаний других участников этого заговора, которые также обвиняют меня. Обязуюсь дать чистосердечные показания без малейшего утаивания чего-либо из своей вины в этом деле, а равно из вины других лиц заговора» .

В тот же день, 26 мая, Тухачевский впервые признал вину: «[П]ризнаю наличие антисоветского заговора и то, что я был во главе его» . В ходе короткого предварительного следствия все подозреваемые дали признательные показания. На допросе 1 июня Тухачевский подробно рассказал, как формировался заговор и кто в нем участвовал. Идейным вдохновителем заговорщиков, согласно этим показаниям, оказался ненавистный советским лидерам Троцкий, находившийся в то время в эмиграции. По долгу службы Тухачевский неоднократно присутствовал на немецких военных маневрах. В ходе очередного визита в Германию посланник Троцкого передал Тухачевскому просьбу «взять на себя задачу по собиранию троцкистских кадров в армии» . Посланник также дал понять, что «Троцкий надеется на приход к власти Гитлера, а также на то, что Гитлер поддержит его, Троцкого, в борьбе с Советской властью».

Тухачевский перечислил вредительские действия, которые были предприняты его группой для снижения обороноспособности страны. В этом списке им были названы дезорганизация допризывной подготовки, организация диверсионных групп, срыв строительства железных, шоссейных и грунтовых дорог военного назначения, дезорганизация противовоздушной обороны ключевых городов, халатная приемка военной продукции, подготовка диверсионных взрывов наиболее крупных артиллерийских складов и т. п. Маршал также признался в передаче иностранным разведкам сведений о составе, вооружении и передвижениях советских войск. Он подробным образом нарисовал план поражения СССР в предстоящей войне с польско-германскими армиями и сообщил о вредительских действиях вовлеченных в заговор офицеров, которые должны были этому способствовать.