Клод Каэн - Турция до османских султанов. Империя великих сельджуков, тюркское государство и правление монголов. 1071–1330

Неудачное стечение обстоятельств, а именно тот факт, что все сыновья Кей-Хосрова были малолетними, еще больше усугубляло проблемы сельджукского государства, а требования монголов, очевидно, вынудили султана уменьшить войско. Соответственно, ему стало труднее удерживать в подчинении султаната крупных эмиров, чье влияние уже не раз было отмечено. Они, в свою очередь, ревностно относились друг к другу, и еще до отъезда Рукн ад-Дина некоторые из них были отстранены от власти или убиты другими, которые, что весьма примечательно, обратились за помощью к народной милиции в лице рунуд и акхи, о которых мы поговорим позже и чье влияние, естественно, возросло, когда центральная власть пришла в упадок. Благодаря искусным маневрам Шамс ад-Дину удалось одержать верх над своими противниками, и, женившись на матери султана, он уверился в том, что верховная власть принадлежит ему. Возможно, так бы оно и было, если бы не различные группировки, которые, как это часто бывает, обратились за помощью к иноземному суверену. Кроме того, монголы автоматически отдавали предпочтение тем правителям, которые лично приезжали к ним, чтобы выразить свое почтение, чем тем, кто этого не делал. Тайные враги Шамс ад-Дина внедрились в посольство Рукна. Впоследствии заговорщики без труда уговорили Батыя отдать Рукн ад-Дину ярлык, согласно которому султанат был пожалован ему. По возвращении в восточную часть владений Сельджукидов под охраной монгольского эскорта этот ярлык обеспечил Рукн ад-Дину признание. Наиб Изз ад-Дина Каратай, хотя он и не был приспешником монголов, рассудил, что нет другого выхода, кроме того, чтобы уступить. Он замыслил убить визиря, и тот был обезглавлен (Dhu’l-Hijja 646 (март 1249) г.).

Однако при попустительстве самих монгольских посланников остался открытым вопрос, исключает ли ярлык братьев Рукн ад-Дина, и если нет, то как следует разделить власть между ними. Чтобы обеспечить единство государства сельджуков, Каратай хотел установить нераздельную власть всех трех братьев. Другие предпочитали разделить Малую Азию между Изз ад-Дином, которому досталась бы западная часть, и Рукн ад-Дином, который получил бы восточную половину. Вопреки неоднозначности текстов, вначале, по-видимому, был принят второй вариант. Но потом, когда два брата в сопровождении своих небольших отрядов встретились в Аксарае, эмиры с обеих сторон, не уверенные в своем собственном будущем в случае разделения, вступили в бой. Отряд Изз ад-Дина одержал победу. Затем, чтобы обеспечить мир, Каратай и его друзья осуществили первый вариант. Правление было реорганизовано, и с этого момента истинным хозяином с присвоением ему титула атабека при Изз ад-Дине стал Каратай (Rabi’I 647 (июнь 1249) г.).

Каратай – вольноотпущенник греческого происхождения, возможно, со времени Кей-Кавуса и совершенно точно с начала царствования Кей-Кубада входивший в круг личных приспешников султана и занимавший в свое время должности tashtdar и amir-dawat , был человеком благочестивым, который, судя по всему, пользовался значительным влиянием и не принадлежал ни к каким фракциям даже после того, как стал наибом. Но перед ним стояла трудная задача. Нужно было разгромить Вайюза, и это было сделано. Нужно было задобрить Батыя, с которым интриговали сторонники Шамс ад-Дина. На практике именно им было поручено исполнять обязанности власти, хотя и в новых специфических обстоятельствах. С одной стороны, согласно монгольскому ярлыку, именно они назначались на определенные высшие должности, как будто власти сельджукского султаната было больше недостаточно, чтобы назначать свою собственную администрацию. Одновременно эмиры и знать, к которым монголы не были так благосклонны, поворачивались против тех, кто получал выгоду от монгольского протектората. С другой стороны, если раньше важным сановникам и функционерам платили деньгами и вдобавок в последнее время они получали как минимум небольшую территорию под свое управление, то теперь оказалось, что они делят между собой государственные земли, за счет которых должны покрывать свои издержки и получать плату за свою работу. В то время как новый визирь Баба Туграи и mustawfi оставались в Конье, наместник Малатьи, получив повышение по службе до amir-arid , вернулся в свою провинцию. Наместник Синопа, ставший наибом, вернулся в свою, и то же самое сделали некоторые другие. Последствия этой новой системы будут видны позже.

Эмиры и высшие чиновники продолжали напрямую интриговать с монголами. Мурин ад-Дин Сулейман, сын Мухадхаба и командующий войсками в Эрзинджане, отправился к Байджу, чтобы добиться той же милости, которая когда-то распространялась на его отца. Туграи приказал отправить ему секретное сообщение, но его перехватил и расшифровал Каратай. Вторжение монголов спасло Туграи, но поста визиря он лишился.

Безусловно, необходимо было сохранить добрые отношения с монголами, но Каратай старался под их сюзеренитетом поддерживать сплоченность государства сельджуков и его мусульманский характер перед лицом новых хозяев-немусульман. Что обсуждалось с халифом и кого Каратай отправил к нему посланником в 1251 году, неизвестно, но трудно поверить, что вопрос об интересах ислама в стране, находившейся под властью монголов, не поднимался. Примечательная особенность в том, что на монетах этого периода, как было общепринято, появляется только имя халифа, а не султана или его монгольского сюзерена. С той же точки зрения ничем не примечательны вакуфы, учрежденные Каратаем, которые мы обсудим позже и которые явно подтверждают выгоды для ремесла и для семьи жертвователя и в то же время возлагают на ислам сохранность институтов, подвергавшихся риску из-за разрушения государства.

Помимо этого Каратай старался упорядочить требования монголов. В дополнение к дани, которая, возможно, была фиксированной, сельджукские власти должны были обеспечивать содержание посланцев и войск, которые монголы могли прислать в «Рум». На практике это принимало форму непрекращающихся требований со стороны Байджу и его подчиненных, общую сумму которых невозможно было предсказать и которая выходила за пределы возможностей страны. Посланный к ним amir-dad Фахр ад-Дин Али (который еще появится позднее) должен был попытаться сделать так, чтобы эти обязательства стали фиксированными.

Однако монголы попросили, чтобы, как это раньше было сделано с Рукн ад-Дином, к ним теперь прислали Изз ад-Дина, который достиг возраста 19 лет. Как и в случае с Рукн ад-Дином, это определенно могло оказаться полезным. В то же время отсутствие в «Руме» могло сыграть ему во вред, поскольку этот молодой человек, жертвовавший всем ради удовольствий и осыпавший бесконечными подарками своих фаворитов, не пользовался особой популярностью. Встреча трех султанов была организована в Кайсери. Было решено послать младшего Ала ад-Дина Кей-Кубада к самому Великому Хану, чтобы оправдать отсутствие брата. Двое старших братьев вернулись в Конью (1254 г.).