Талбот Мэнди - Орудие богов

– Собираюсь вынести, сагиб.

– Уборщица вынесет утром.

– Я всегда осмотрителен, сагиб. Осмотрительность – лучшая часть секретности! Всегда лучше сжечь выброшенные бумаги до того, как настанет утро.

– Ты совершенно прав. Спасибо, Сита Рам. Да, сожги бумаги!

И Сита Рам, сложив вместе обрывки, получил представление о том, что написано в письме, которое он нес. Костер на дороге был прекрасен и порадовал его эстетическое чувство, но тайные сведения его будоражили. Он переправился через реку и очень поздно ночью отыскал Тома Трайпа, трезвого, как стеклышко, который разъезжал верхом возле дома Блейна. Сита Рам вручил письмо и получил рупию за то, что собака Тома перепугала его до смерти. При виде письма Том выругался, но это уже была проблема Тома, а что в том письме – он и не догадывался.

На рассвете Сита Рам, заспанный, как сова, подошел к своему дому. Он протянул руку к двери, но чья-то чужая рука дотронулась до него сзади.

– Ты меня знаешь? – спросил голос незнакомца.

– Макхум Дасс! Я тебе ничего не должен!

– Лжец! У тебя мой документ на право владения домом! Отдай его, не то позову констебля!

– У меня? Твой документ? Ничего не знаю. Какой еще документ?

Макхум Дасс отказал себе в удовольствии поугрожать дальше:

– Смотри. Вот письмо. Прочти – и отдай мне мой документ!

– A-а. Тогда дело другое, – протянул Сита Рам, пряча в карман письмо Ясмини. – Подожди, я его принесу.

Через две минуты он вернулся с пергаментом, уложенным в жестяную трубочку.

– Разве я не получу компенсацию? – спросил Сита Рам. – Разве я не нашел эту бумагу и не сохранил ее? Где же награда?

– Компенсацию! – зарычал Макхум Дасс. – Ты не в тюрьме – вот тебе компенсация! В следующий раз, когда найдешь мою собственность, принеси ее мне, не то констеблю будет работенка!

– Пес! – огрызнулся бабу ему вслед. – Пес-ростовщик! Погоди – еще увидишь!

В доме Блейнов Ясмини отдавала распоряжения из спальни Тесс, где хозяйка спрятала ее от проницательных слуг. Принцесса пожелала снова переодеться, на этот раз в костюм для верховой езды Тесс: брюки, сапоги и шлем. Но Ясмини настояла, чтобы Тесс оставила себе костюм раджпута, хотя позволила уложить в сумку юбку, блузку и прочие женские вещи.

– Если меня увидят, будут уверены, что это вы! Но Чаму не должен меня видеть. Когда его уволят, он станет всякие сказки рассказывать, в том числе и то, что я обвинила его в воровстве; так что убедитесь, что Том Трайп обыскал погреб.

И пусть Чаму после подтвердит магарадже, что видел, как Том это делал – и что-то там нашел, и что Блейн сагиб разгневался и запер погреб и сверху положил груз. Мы должны выехать до рассвета. А теперь дайте мне бумагу и ручку – я напишу Макхуму Дассу.

В спальне не было чернил. Дик проводил принцессу в свой кабинет и под благовидным предлогом запер дверь. Он вознамерился узнать больше о заговоре, прежде чем в ту же ночь отпустить жену в какое-то новое сумасшедшее приключение. Он начал с того, что предложил Ясмини денег, подозревая, что беглая принцесса будет нуждаться в них больше, чем в чем-то ином. Но она в ответ достала припрятанный на груди сверток с тысячами индийских рупий и силой вынудила принять у нее некоторое их количество.

– Для троих нищих. По три рупии каждому.

– Послушайте, – сказал Дик, – не считаете ли вы, что надо было бы рассказать мне больше? Я не проговорюсь ни единой душе, но девушка, с которой вы хотите бежать, – моя жена, и я некоторым образом о ней беспокоюсь.

Ясмини встретилась взглядом с его серыми, как металл, глазами.

– Я еще никогда не доверяла мужчинам, даже тому, за кого выйду замуж, я не скажу всего, что скажу вам. Обещаете ли вы молчать?

– Нем как могила, – ответил Дик Блейн.

Они с Ясмини пробыли в кабинете куда дольше, чем требовалось, чтобы написать страничку письма.

Дик подвел к воротам лошадь Ясмини, она села в седло и без единого слова прощания помчалась по дороге, точно ветер с холма.

– Если кто-нибудь ее увидит, по городу пойдут слухи, что я умираю или уже умер, – сказал Дик жене. – Можно поклясться, что это ты, Тесс, мчишься за доктором!

Вскоре явился Том Трайп и заставил Чаму держать ему свечу, пока он обыскивал погреб.

– Держи свечу – и язык свой придержи, черт бы тебя побрал! – велел он дворецкому, негодующему, что его подняли с постели.

Дик уже положил серебряную трубочку на место. Том Трайп поднял камень, увидел ее, выругался и снова опустил камень.

– Вы что делаете? – Дик появился с фонарем на верхней площадке лестницы.

– Ищу ром! – отрезал Трайп. Потом повернулся к Чаму: – Видел, что я нашел? Скажи об этом хоть слово, черт этакий, и я тебе глотку раздеру!

– А ну, убирайтесь! – сердито приказал Дик. – Придется запереть погреб. Удивляюсь вам, Том Трайп, вы пользуетесь тем, что я отвернулся!

Сразу же, как только они поднялись, он запер погреб на висячий замок и прибил крышку к балке. Потом с помощью Тома водрузил на люк сейф, в котором хранил свои образцы и деньги.

– С меня довольно, Чаму, – сказал он наконец. – Не хочу держать дворецкого, который водит посторонних в погреб в такой час ночи! Можешь уходить. Даю тебе время до утра.

Чаму обнажил зубы. Это был его любимый метод.

– Магараджа сагиб, который меня рекомендовал, не будет доволен, что меня уволили.

– Да иди ты к чертям вместе со своим магараджей! – взорвался Дик. – Передай ему от меня, что мне не нравится, когда любопытные лезут ко мне в погреб! Иди, больше разговаривать не о чем. А повару скажи, как только он проснется, что мне не нравится пережевывать куски стекла в омлете. Их там не было? Ну и что? Скажи ему, что он уволен!

Позже Дик Блейн повез Тесс в коляске с холма, предварительно сменив свой костюм на обычную американскую одежду: имей он вид саиса, это увеличило бы риск навести людей Гангадхары на след Ясмини.

Во время поездки по темным улицам сказано было немного. Эти двое были привязаны друг к другу, и не требовалось много слов, когда приходилось расставаться, каждый знал о любви другого. У Тесс есть деньги, пистолет, патроны, съестное, перемена одежды, солнечные очки. Он убедился в этом дважды.

– Если на верблюде тебя затошнит, потерпи – это пройдет, – посоветовал Дик.

Верблюды стояли на коленях в темноте возле дома Макхума Дасса.

– Сюда! – позвала Ясмини. – Быстрей!

Дик поцеловал жену, помахал Ясмини, помог Тесс забраться на последнего верблюда в ряду стоявших на коленях животных, – и они отправились в темноту, точно призраки, абсолютно бесшумно, прежде чем Дик успел успокоить свою занервничавшую лошадку.