Леонид Спивак - Когда Америки не было

Чтобы поднять на бунт городское население, был пущен слух, что «деспот» де Ульоа собирается запретить ввоз в Луизиану качественных бордоских вин. Для галльского патриота отказ от бордо означал не только покушение на великие традиции, но и утерю связей с исторической родиной.

28 октября 1768 года торговцы Нового Орлеана вышли на улицы. Выкрикнули лозунг: «Vive le roi, vive le bon vin de Bordeaux» («Да здравствует король, да здравствует доброе бордоское!»). Растущая толпа на центральной площади города Place d'Armes кричала, что «никогда не станет пить презренное кастильское».

Капитан Пьер Маркиз, начальник городского ополчения, привел на улицы Нового Орлеана несколько сот вооруженных людей из близлежащих плантаций. Против них семьдесят пять испанских солдат Ульоа мало что могли сделать. Экс-губернатор Шарль-Филипп Обри курсировал между мятежным Верховным советом и забаррикадировавшимся в своем доме Антонио де Ульоа.

Карта Нового Орлеана с окрестностями

На второй день испанский губернатор решил не проливать кровь и вместе с беременной женой под охраной Обри отправился на французский корабль в порту. Туда же вывели испанских солдат. Верховный совет под началом Лафренье выпустил манифест, в котором провозгласил возвращение к порядкам, существовавшим при Людовике XV, и потребовал, чтобы Ульоа покинул Луизиану в течение трех дней. На главной площади Нового Орлеана Пляс д'Армс в очередной раз сменили флаги.

Когда свергнутый де Ульоа добрался до Гаваны, он увидел там испанские батальоны, которые неспешно готовились для отправки в Луизиану. Командовал войском бывший консул в Бордо Урисса, назначенный интендантом в Новый Орлеан. Он же собирался привезти для администрации Ульоа значительную сумму в звонкой монете, но теперь решил отправить деньги на родину.

Ответ из Мадрида последовал через несколько месяцев. 18 августа 1769 года испанский королевский флот вошел в устье Миссисипи. На его 24 кораблях находилось 2700 солдат и несколько десятков пушек. Командовал эскадрой опытный военачальник О'Рейли, назначенный вторым губернатором испанской Луизианы.

Дон Александр (Алехандро) О'Рейли был уроженцем Дублина, выходцем из старинного военного рода (по-английски фамилия пишется O'Reilly, а по-ирландски – O'Raghailligh). Как и тысячи других ирландских наемников («диких гусей»), он поступил на службу Его католическому Величеству королю Испании и отличился в нескольких баталиях в Европе. О'Рейли пользовался расположением короля Карла III, одно время даже был военным комендантом Мадрида.

Монастырь урсулинок в Новом Орлеане

Ступив на американскую землю, новый губернатор немедленно приказал Шарлю Обри провести церемонию поднятия ало-золотого испанского флага на Пляс д'Армс и торжественной передачи ему ключей от города на серебряном блюде. Вслед за этим он потребовал от поникшего Обри детального отчета обо всех обстоятельствах «винного бунта». Считается, что бывший французский губернатор назвал О'Рейли имена главных участников заговора, чем заслужил прощение испанского правителя и презрение соплеменников.

Тринадцать представителей городской верхушки вскоре оказались под стражей. Согласно законам пиренейской монархии, суд был закрытым и длился недолго. 24 октября 1769 года всем тринадцати вынесли обвинение в государственной измене. В Новом Орлеане воздвигли виселицы, но палача разыскать не смогли. На следующий день Лафренье, Маркиз и трое других «октябристов» были расстреляны у стены казармы испанскими солдатами. Шестой приговоренный к смерти умер во время следствия.

Семеро других заговорщиков, закованных в кандалы, отправились в казематы форта Моро на Кубе. Несколько десятков сочувствовавших восставшим выслали из Луизианы, их имущество конфисковали. О'Рейли также отправил на родину Шарля Обри, но неудачливый французский губернатор погиб во время кораблекрушения близ берегов Бордо.

Ирландец объявил амнистию рядовым участникам мятежа при условии принятия присяги на верность испанской короне. Верховный совет был распущен и вместо него создан местный городской совет Кабильдо. Губернатор разделил провинцию на 12 административных округов и 22 церковных прихода. Луизиана утратила всякую автономию и подпала под юрисдикцию властей в Гаване.

Через шесть месяцев, устроив дела политические, второй губернатор испанской Луизианы отбыл из Нового Орлеана. За счет солдат короля Карла III население города увеличилось более чем на треть. Тем не менее недостатка в антииспанских интригах и профранцузских заговорах не было и в последующие годы.

Не все из нововведений О'Рейли прошли проверку временем. Строгий правитель пытался улучшить городские нравы, закрыл многие злачные места и позволил содержать в Новом Орлеане всего двенадцать таверн и шесть биллиардных, где продавался алкоголь. В питейные заведения не допускались бродяги и женщины легкого поведения, строго запрещалось сквернословие и богохульство. Здесь явно прослеживается ирония истории: «город-круассан» и в последующие времена будет отмечен свободой нравов, фривольным карнавалом Марди Гра, а развеселая Бурбон-стрит в центре Французского квартала станет всемирно известной родиной коктейля.

Бывшие луизианские губернаторы О'Рейли и Ульоа дослужились до генеральских чинов. О'Рейли был верной шпагой иберийской короны во многих сражениях. Ульоа остаток жизни провел в уединении, занимаясь науками. Оба осели в Андалусии, близ порта Кадис. Граф О'Рейли построил здесь мощные береговые укрепления. Антонио де Ульоа открыл в Кадисе первую в Испании обсерваторию.

Фамилия О'Рейли промелькнет и в русской культуре. Путешествовавший по Европе московский аристократ из рода Вяземских и Долгоруковых познакомился в Бордо с племянницей графа Дженни О'Рейли (в замужестве Квин). Он увез Дженни от супруга-офицера, добился ее развода и обвенчался в России вопреки воле своих родителей. В скандальном браке в 1792 году появился на свет полуирландец князь Петр Андреевич Вяземский, будущий литератор, поэт, один из близких друзей Пушкина.

Превратности бордо на топких берегах Миссисипи обозначили грядущие политические коллизии. Как говорят французские виноделы, терруар – место происхождения – играет определяющую роль. В славном регионе Бордо на краю Атлантики в долине реки Жироны вина делят на левобережные и правобережные. Первые их них обладают более сильным и выраженным характером, а вторые – менее структурированные, моложе по нраву. На американском левом берегу великой реки активно заселялись и входили в экономический рост территории Кентукки, Теннесси, Иллинойса (пока еще колониальные владения), а на правобережье – ждали своего исторического часа неоглядные земли целинной Луизианы.