Марта Палаццези - Туман [litres]

– Шутишь? Они из Африки. Здесь околеть можно от холода. А теперь тихо, нас не должны заметить.

Наконец Олли остановилась и показала огромную дыру в шатре. Кто-то попытался наспех залатать прореху, но Олли одним рывком оторвала ткань.

– Гости вперёд, – торжественно объявила она. – Спрячься за ящиками.

Секунду помедлив, я пригнулся и вошёл в шатёр. Меня сразу накрыла волна острых запахов и громких звуков. Я присел на корточки за ящиками, стоявшими рядом со входом, и вытянул шею, пытаясь разглядеть животных.

В центре шатра стояли клетки с самыми разными зверями. Прямо передо мной сидели три огромных льва – два самца с пышными гривами и самка. Неподалёку от них гигантская чёрная кошка с ярко-жёлтыми глазами нервно ходила по тесной клетке.

– Кто это? – спросил я.

– Пантера, – ответила Олли, сидевшая рядом. – Никогда не видел?

– Нет.

– Смит и Спэрроу выкупили её из другого цирка месяц назад.

Я подошёл к другим клеткам. Там сидели огромный бурый медведь с белой манишкой, пара тигров и четыре кабана.

– Волк там. – Олли показала на небольшую клетку, накрытую чёрной тканью. Она стояла в стороне от остальных, в самом дальнем углу. – Идём, покажу…

– Посмотрим, захочет ли этот паршивец слушаться нас сегодня!

Олли схватила меня за руку и шикнула, чтобы я замолчал. Спустя мгновенье в шатёр вошли мужчина и мальчик. У первого были крючковатый нос и маленькие глаза. Он напоминал хищную птицу. Даже волосы, светлые и редкие, походили на перья. Мужчина был худым, но мускулистым. В одной руке он держал кнут.

Мальчик, шедший рядом с ним, выглядел крупнее и походил на Тода. У него были тёмные глаза и волосы, рубцы на лице и крепкие руки. Но в отличие от Тода у мальчика был недобрый взгляд. Уж в этом я знал толк: на реке жило немало жестоких людей.

– Между инстинктом выживания и жестокостью очень тонкая грань, Клэй, – объяснил Старый Сэл в день, когда мне исполнилось восемь лет. – Мы, мадларки, защищаем свою территорию, но это не даёт нам права бить тех, кто слабее. Дерись только с теми, кто может дать сдачи.

С этими словами он протянул мне нож с резной рукоятью. Старый Сэл сам сделал его, соединив старый клинок с куском какого-то экзотического дерева, выпавшего с корабля. Нож и сейчас был со мной, во внутреннем кармане куртки. Я ни разу не воспользовался им и надеялся, что он никогда мне не пригодится.

Мальчик, стоявший перед клетками, выглядел так, словно воспользовался бы ножом без лишних слов и с огромным удовольствием.

– Парсон, дрессировщик, – прошептала Олли, кивнув в сторону мужчины. – А это его сын Хирам.

С их появлением многие животные ушли вглубь своих клеток. Хирам расхохотался и вынул из-за пазухи дубинку. Подойдя к клетке с медведем, он со всей силы ударил ею по железным прутьям. Медведь, один из немногих зверей, не спрятавшийся при виде Парсона и Хирама, издал жалобный рык и попятился.

– Ага, значит, не забыл? – воскликнул Хирам, размахивая дубинкой в воздухе.

– Хирам, – одёрнул его отец. – Не трать время попусту. Возьми удавку.

– Удавку? – прошептал я, и Олли тут же шикнула.

Хирам на мгновенье скрылся за клеткой со львами и вернулся, держа в одной руке длинный шест с петлёй и палку с железным заострённым концом в другой.

– Готов, сынок? – спросил Парсон.

– Сейчас развлечёмся, – усмехнулся Хирам.

Отец пристально посмотрел на него.

– Это не развлечение. Это работа.

С Хирама тут же слетела вся бравада.

– Да, отец.

Парсон подошёл к клетке с волком.

– Ну что, дьявольское отродье, сегодня ты в хорошем настроении? – спросил он и резким движением сдёрнул чёрную ткань.

В тот момент я впервые увидел Тумана.

– Какой красивый, – прошептала Олли.

Нет, этот волк был не просто красивым. Он был полем, обдуваемым ветром, ночной охотой, воем на луну и…

Теперь он был здесь. В клетке.

– Что с тобой? – Олли дотронулась до моего плеча. – Тебе не нравится?

Не нравится? Это создание с серебристой шкурой и огромными глазами цвета янтаря? Я никогда не видел ничего более потрясающего.

– Нравится. Просто…

– Что?

В ту секунду волк яростно зарычал, оскалив зубы. Он навострил уши, и шерсть на его загривке встала дыбом.

Казалось, Парсона и Хирама это не впечатлило. Дрессировщик расхохотался и подошёл к двери клетки, заставив волка попятиться.

– Сюда, Хирам. Приготовься.

Мальчик подошёл к отцу, крепко сжимая палку с удавкой. Как только Парсон приоткрыл дверь, Хи рам просунул палку внутрь и попытался на кинуть петлю на шею волка. Ему не удалось, и я улыбнулся.

Но когда Хирам просунул сквозь решётку шест с железным наконечником, моя улыбка исчезла.

– Ну же, сынок, пошевеливайся! – воскликнул отец.

«Вот бы волк выскочил из клетки, – подумал я. – Парсон бы не поймал его, и тогда…»

Хирам поднёс палку с удавкой к шее волка и ткнул в него шестом.

– Получай, тварь! – крикнул он.

Волк заскулил от боли.

– Нет! – закричал я, вскочив.

– Тише ты! – Олли схватила меня за руку. – Сиди на месте!

Я нехотя послушался. Парсон и Хирам были слишком заняты волком и не услышали нас.

– Они не должны этого делать! – воскликнул я.

– Конечно, должны, – возразила Олли. – Мы в цирке. Как, по-твоему, дрессируют животных?

– Не знаю. Не так.

– Это единственный способ. От животных нас отделяют только Парсон и Хирам. Без них звери бы разорвали нас.

Я не мог поверить своим ушам. Она что, на стороне этих мучителей?

– Вы заслуживаете этого, – отрезал я.

И, не дожидаясь ответа, выскочил из шатра и побежал к реке.

– Я помню эту испанскую майолику Чтобы достать её со дна реки, пришлось немало потрудиться, да?

Старый Сэл внимательно посмотрел на меня.

– Ты пришёл поговорить о том, что лежит у меня на полу?

Я сел в кресло у потухшего камина.

Была почти полночь. Я так и не смог уснуть и наконец вышел прогуляться по берегу реки. Как бывало всегда, через пару минут я уже шёл в сторону лачуги Старого Сэла, зная, что он не спит.

Я не ошибся. Пройдя рыбацкий док, я увидел своего наставника. Во рту у него была неизменная трубка, голову украшала фетровая шляпа. Его седая борода выглядела идеально (и я не понимал, как ему это удавалось). Я не знал, сколько лет было Старому Сэлу, но за всё время нашего знакомства он не изменился.

– Что случилось, мой мальчик? Проблемы с друзьями?

– С Тодом и Наки? Нет. Рано или поздно Тод переломает Наки кости, но в целом всё хорошо.

– Значит, девочка?

Я опустил голову.

– Возможно.

Старый Сэл выпустил из серебряной трубки облако дыма.

– Подожди пару лет, и мы вернёмся к этой теме.

– Ну да, – промямлил я. По правде говоря, мы, мадларки, не были желанными партиями в любовных играх, поэтому я сомневался, что когда-либо меня ждала серьёзная беседа на эту тему.