Георгий Любарский - Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

Германское добавление к системе римского права сделало английскую юстицию отличающейся от континентальной. Конституция, которая впоследствии образовалась в Англии, была открытого типа: разрешено все, что не запрещено, в отличие от системы оговаривающих разрешенное законов, как было на континенте. В процессе судебной практики присяжных стало вырабатываться общее право - ведь судить только по римским законам было невозможно. Это общее право возникало на прецедентной основе, что составляет особенность британского судопроизводства. В целом такая правовая система обладает меньшей пригодностью для нужд сильного централизованного государства, чем иерархическая закрытая система континентального типа. Но в том-то и дело, что государственность в Англии традиционно была слабее, чем на материке, и эту слабость Новое время обернуло силой, сделав Англию родоначальницей “свободного общества”. Тем самым постепенные нововведения в систему римской государственности, которые были сделаны в Англии исходя из местных условий, привели к существенному отличию ее развития от континента, где в значительной степени была скопирована система римского права и римского государственного устройства. Одной из важных черт этого особенного британского устройства правовой и политической жизни по сравнению с континентом, копирующим римскую правовую жизнь, стало относительное ослабление государственного элемента; различные сферы общественной жизни - культура, экономика - развивались в Британии без того преизбытка импульсов государственности, который характеризует их развитие на континенте.

Итак, можно сказать, что римляне обладали особым талантом - политическим, талантом в области управления государством. Дальнейшие весьма существенные преобразования государственной сферы, которые наступили уже в Новое время, являются логическим следствием римской политической системы. А именно, римляне вместо обычаев, памятных всем членам общества, кроме декретов вождя или императора, даваемых по случаю, разработали универсальную систему права, безличную в том смысле, что применяться она должна формально, без оглядки на личные отношения. Безличный характер права со временем претворился в особый тип государственного аппарата, который создали германские народы Нового времени. Римляне в значительной степени “сделали” такую вещь, как государство, их гений лежал в сфере государства и права, и в этом с ними не может сравниться ни один народ.

Кельты. История римлян и греков хрестоматийна, и характер их народов достаточно ясно прочитывается из истории. Нужды нет, что эти народы - греки и римляне - уже исчезли. То дело, которое они делали, нашло явное продолжение в дальнейшей истории. Вся историческая наука до XIX в. включительно была выстроена таким образом, чтобы продемонстрировать преемственность истории Нового времени к истории греко-римской цивилизации. Так что “деяния римлян” являются прописью исторической науки. Здесь важно обратить внимание именно на этот факт очевидной преемственности: то, что сделали греческий и латинский народы на протяжении тысячелетия, не пропало даром, мы можем с очевидностью утверждать, что сейчас пользуемся их наследием - и поэтому так сравнительно легко определяем черты их национального характера.

Однако многие другие народы существуют совсем иным образом, их вклад в историческое развитие вовсе не очевиден. Народы, которые жили севернее области распространения латинской цивилизации, рисуют перед нами совсем иную картину исторического бытия. Прежде всего мы замечаем, что это древние народы; как индоевропейские племена, германцы и кельты не моложе греков и римлян. Однако их образ выглядит совсем иначе; в то время как греки и римляне раскрываются на арене истории, творят события, исходя из народной души, - кельты и германцы в это время как будто спят. Когда они выступают перед нами - в момент противостояния Римской империи - они выглядят как совсем молодые народы, как народы, история которых по сути еще не началась. Это вовсе не субъективная оценка, основанная на неполноте наших знаний. Выше уже говорилось о том, как определяется одновременность и как определяется собственный возраст явлений. Мы с достаточной уверенностью можем предположить, что внешне оцениваемый возраст германских и кельтских племен с одной стороны, и возраст греков и латинян с другой, - примерно одинаков. Однако этот возраст не является собственным возрастом кельтов и германцев, это лишь внешний взгляд на них. Если же мы обратимся именно к тому, какими они вышли на арену истории, какими они столкнулись с римлянами, мы можем увидеть, что это действительно были очень молодые народы, народы с огромными силами, с значительной потенциальной энергией, которые, однако, еще не претворяют эту энергию в действия. Относительно германцев мы можем утверждать это с уверенностью: ведь мы знаем, как в дальнейшем сложилась их история. За время известной нам истории германцы взрослели, они многому научились у римлян и не только у них, они создали собственную цивилизацию, в которой мы сейчас и имеем счастье проживать. Кельты же сошли с исторической арены.

Народный характер кельтов в существенных своих чертах прочитывается именно из сопоставления этих фактов: молодой народ, полный потенциальной энергии, достаточно быстро исчезает, не совершив ничего внешним образом значительного. Такие ситуации принято объяснять “случайностью”; однако кельтов никто не истреблял. Область их расселения была столь широка, что нельзя сказать даже, что они были завоеваны. Они именно “сошли с исторической арены”, что подразумевает собственное действие субъекта. Когда мы встречаемся в истории с таким явлением - когда полное сил образование незаметно и без особых причин исчезает, - мы можем обратить внимание на это и проследить, куда перешли те силы, которые раньше жили в данном историческом теле.

На примере истории народа кельтов можно видеть, что происходит, когда определенным образом исчезает национальная идея. Первые следы кельтов обнаруживаются еще в конце II - начале I тысячелетия до Р.Х. А к рубежу новой эры кельты угасают. Кельты пожертвовали своей национальной идеей, и как национальная культура они исчезли - хотя люди, принадлежащие к этому народу, еще существуют. Теперь кельты - лишь остаток, включенный в задачи, выполняемые иными народами. Чрезвычайно симптоматично, что это очень быстрое изменение жизни народа произошло прямо перед началом новой эры. При этом кельтская жертва, по-видимому, и является целью кельтов, смыслом жизни этого народа. Определенные особенности кельтского культа, мистериальной жизни, а также особое устройство их общества привели к тому, что те силы, которые были у этого молодого и энергичного народа, влились в христианство, что еще достаточно отчетливо прочитывается в средневековой литературе, питающейся кельтскими мотивами.