Георгий Любарский - Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

Кельты пришли в Европу примерно за 1500-1000 лет до Р.Х. и занимали ее всю в широтном протяжении - от Британии до Малой Азии. Дойдя до крайнего запада Европы, кельтские племена начали обратное движение; они проникли в центральную Европу, в Подунавье и Паннонию, и есть основания полагать, что и в Малую Азию они вернулись уже после того, как дошли до океана, - в Малую Азию они пришли с запада. Характерной особенностью народного духа кельтов было совсем особенное соотношение в нем трех сфер общественной жизни. Государственная жизнь кельтов была даже по сравнению с древними германцами достаточно ослабленной. По-видимому, объединение давалось кельтам с трудом. Экономическая жизнь у них была очень высоко развита, значительно выше многих современных им племен. Наконец, культурная жизнь кельтов была совершенно своеобразной. По-видимому, именно проникнутость их государственной жизни влияниями из сферы культуры и привела к особой судьбе кельтов. Именно влияния из сферы культурной жизни привели к обособленности кельтских племен, слабости тенденций к объединению - и в то же время сделали возможными ту удивительную, чрезвычайно редко в истории встречающуюся жертву, которое смогли принести кельтские племена. Культура кельтов - это культура сердечности, культура чувства.

Если попытаться охарактеризовать исток слабости государственной жизни кельтских племен, можно заметить, что связано это с особенным, чрезвычайно развитым чувством аристократизма. Гораздо сильнее, чем у германцев, и сильнее, чем у греков и римлян, у кельтов было развито представление о сильном и мудром вожде, который в мудрости своей распоряжается и управляет подчиненными и доверяющими ему людьми. Представление о королевстве по своему происхождению едва ли не в большей степени кельтское, чем германское. Такой “антидемократический” принцип иерархического объединения, конечно, достаточно пагубен для государственной жизни: борьба лидеров за власть разрушает общество, ни один самый мелкий властитель не хочет поступиться своими правами и находит полное понимание у своих приверженцев. Конечно, подобные вещи проявляются почти во всех сообществах людей и у всех народов; однако в Европе этот аристократический элемент культуры был более всего выражен именно у кельтов.

Развива вшаяся по этой причине особенная слабость государствен но-правовой сферы у кельтов привела к тому, что кельтские племена были объединены именно религией, мистериями, которые являлись средоточием их жизни, а не протогосударственными структурами. Откровения, полученные в этих мистериях, привели к тому, что кельты самоустранились из внешнего пласта исторических событий, подарили свои достижения окружающим народам. К III-II веку до Р.Х. и даже еще ранее кельтская волна, осуществлявшая в это время обратное движение - с запада на восток - стала стихать. Говорят о “падении боевого духа” кельтов, о том, что они “утратили былое мужество индоевропейцев”. Это и есть внешнее выражение тех глубинных процессов, которое мы можем наблюдать в политической истории, процессов, которые происходили в народной душе кельтов. Обратим внимание на внешне сходное, но глубочайше отличное явление: “падение нравов” конца Римской империи. Здесь мы можем отличить черты жертвы, принесенной кельтским народным духом, от внешне сходных, но иных по сути явлений упадка (сохранение агрессивной завоевательной политики римлян при невозможности препятствовать дроблению империи).

Кельты как народ не погибли, они частично ассимилировались с другими народами, отчасти продолжили замкнутое существование. Но их культура и экономика оказала огромное влияние на складываю щийся европейский мир. Смело можно сказать, что без кельтского субстрата европейская история была бы иной; кельтское влияние трудноуловимо, но весьма действенно. Крайне упрощая ситуацию, можно сказать, что Европа Нового времени строится на римской государственности (южный поток), германском племени (северный поток), христианской религии (восточный поток) и кельтском субстрате культуры (западный поток). Кельтская культура привносит в жизнь Европы тот особенный оттенок, который кельты придали всем явлениям, происходившим на территории их древнего владычества.

Нечто интересное можно узнать о кельтах из следующего сравнения. Цуг (Zug, 1967) показал, что китайские чань-буддийские коаны функционально (и едва ли не генетически) близки к загадкам, встречающимся в кельтском фольклоре (Rees, Rees, 1961). Кельтские загадки, как и коаны (знаменитый “хлопок одной ладони”), решаются, если отбросить принятые категории мысли и обрести целостный взгляд на мир; решение загадки как бы дополняет привычно-однобокую позицию до целого, и потому внешне кажется нелепым. Такое сближение кельтской и китайской культуры коренится в очень древних закономерностях, связанных с Посвящением. Загадки являются древним и распространенным способом воспитания народов, применяемым мудрецами. Поэтому, даже если не признавать генетического сходства загадок кельтов и коанов, можно утверждать, что сходство это проявилось в результате прохождения через одну ступень душевного развития. То кельтское сознание, которое породило эти загадки, было устроено еще совсем иначе, чем греческое или германское.

Здесь можно вспомнить и об особой роли кельтского христианства, то есть христианства, распространяемого из регионов с кельтским субстратом культуры, прежде всего Ирландии. Это кельтское христианство отличалось особенной культурностью и особенным, подвижническим проповедничеством. Ирландские монахи к VI в. прошли всю Европу из конца в конец, так что христианство смогло проникнуть в самые глухие уголки мира. Это кельтское христианство определенным образом противостояло Римской церкви, организующим импульсам, исходившим от римского первосвященника, причем противостояло тоже достаточно характерным образом - не организационно, не оформляясь в ересь, а совсем иначе, можно сказать - противостояло своим духовным авторитетом. Кельтское христианство вошло в совсем особенное соотношение с зарождавшимся рыцарством; если “континен тальное христианство” породило монашеские и рыцарские ордена, то кельтское христианство создало рыцарскую культуру, создало именно то, благодаря чему рыцарство стало играть в истории Европы позитивную роль, а не только роль разбойников. Рыцарство само по себе является продуктом иных сил, недоступных кельтам, но оно было огранено в определенные формы не без участия элементов кельтской культуры. Так, самые характерные из рыцарских легенд, включая и весь Артуровский цикл, восходят к кельтским источникам. Кельтское влияние сказывается также в разделении славян на западных и восточных: западные - это те, которых коснулось кельтское влияние.