Александр Речкин - Королева железного века против Рима

В Камулодуне мятежники разрушили колонию и после двухдневной осады перебили защитников, забаррикадировавшихся в храме. Поселение было сожжено дотла, а жителей, независимо от возраста и пола, распяли, повесили, предали огню и вырезали. Военное кладбище к западу от колонии, с могилами вдоль главной дороги в Лондиниум, было разрушено, когда восставшие двинулись дальше к ставке прокуратора провинции.

Археологические свидетельства указывают на то, что ядро первого поселения Лондиниума находилось к востоку от реки Уолбрук, на холме у Корнхилла, где дорога от переправы через Темзу (чуть выше по течению от старого Лондонского моста) пересекалась с двумя главными дорогами – на Веруламий (в северо-западном направлении) и на Камулодун (в северо-восточном). К северу от этого перекрёстка располагался первый форум – небольшое открытое пространство, посыпанное гравием, теперь примерно там находится Лиденхоллский рынокк. Лондиниум, основанный как порт снабжения, имел прямолинейно спланированную уличную сеть, а в городе был построен водопровод. Он никогда не был столицей civitas, но впоследствии станет столицей провинции и формальным центром управления ею.

Лондиниум был основательно разграблен и разрушен повстанцами. Дион Кассий в «Римской истории» приводит кровавые подробности, без сомнения, чтобы пощекотать нервы мужской аудитории. Женщинам отрезали груди и засовывали их в рот, а тела протыкали кольями. Какие зверства были совершены над мужчинами, историк умалчивает. Как бы то ни было, вероятно, именно на этой стадии военные планы Боудики, которые, наверное, имелись в самом начале восстания, растворились в потоке бойни и грабежей. Кровавые события в Лондиниуме, должно быть, склонили чашу весов против интересов Боудики, её последователей теперь подстёгивали мысли о римском золоте и беззаботной жизни. Теперь повстанцев влекли вперёд жадность и похоть.

Разобравшись с Лондиниумом и его обитателями, Боудикка и её войско двинулись к следующей жертве – Веруламию. Как и у двух предыдущих поселений, у него не было надёжных крепостных стен. Римский город был невелик в сравнении с современными и занимал всего 8 гектаров. В Веруламии горизонт разрушений времени восстания Боудики состоит из архитектурных обломков и пепла, похожих на те, что найдены и в Камулодуне и Лондиниуме. Однако он отличается отсутствием каких-либо тайников с монетами или залежей обугленных злаков, поэтому было высказано предположение, что жители, страшась худшего, успели покинуть поселение и вывезти своё богатство в безопасные места до прибытия мятежников. Тем не менее, город, в котором когда-то кипела пусть и провинциальная, но бурная жизнь, теперь представлял собой почерневшую пустыню, где бродили голодные собаки. Боудика покинула опустошённый Веруламий на пике своего могущества и успеха.

Тацит оценил число погибших в трёх провинциальных городах в 70 000 человек, но ввиду относительно небольшого размера этих городов цифра кажется преувеличенной. Дион Кассий предлагает аналогичную цифру, он пишет: «в Британии произошла ужасная катастрофа. Два города были разграблены, 80 000 римлян и их союзников погибли, а остров был потерян для Рима». Сведения двух древних авторов, очевидно, неточны, но, тем не менее, не слишком далеки от истины. Согласно третьему источнику, Светонию, кризис почти убедил императора Нерона оставить провинцию как не стоящую ни гроша потраченных на неё денег. Если бы Боудика победила, ненавистные римляне были бы изгнаны из Британии.

Прежде чем продолжить рассказ, стоит вернуться назад и взглянуть на события, происходящие в Северном Уэльсе. Это был бедный, дикий, гористый и малонаселённый край. Крайне плохое место для завоеваний. Узкие, малопроходимые тропы соединяли редкие поселения. Большая часть страны была густо покрыта лесом с таким густым и колючим подлеском, что он не позволял никому при самых благоприятных обстоятельствах видеть на расстояние более 50 метров в любом направлении. Местность была изрезана оврагами и глубокими водотоками, берега которых заросли ежевикой и папоротником так густо, что местами становились почти непроходимыми. Но в Англси всё было совсем по-другому. Это был прекрасный остров за пределами дикого Уэльса, являвшийся с древних времён сердцем друидизма.

Однако римлян интересовали не фанатичные друиды Англси, ими двигали более прозаические интересы. Во-первых, Англси, является одной из самых больших плодородных областей, здесь едва ли не самые благоприятные климатические условия в Северном Уэльсе, в силу чего регион может по праву считаться местной житницей и, следовательно, ключом к контролю над областью. Во-вторых, в Англси были ценные минеральные ресурсы, в частности медная руда, наличие которой часто влияло на римскую стратегию сильнее, чем это обычно признается, – олово и медь сплавлялись вместе, чтобы получить бронзу, из которой делали, например, армейские шлемы. Радиоуглеродное датирование подтвердило, что добыча меди здесь велась ещё в 2000–1700 годах до нашей эры. Кроме того, как уже упоминалось ранее, Тацит утверждал, что Светоний Паулин стремился к впечатляющим завоеваниям на неизведанных и опасных границах империи, движимый ревностью к самому выдающемуся из своих современников, Домицию Корбулону. Таким образом, Светоний Паулин получил ещё одну, пусть и очень личную, причину для начала трудной компании по покорению Англси.

Светоний Паулин потратил два изнурительных года на завоевание Северного Уэльса, в конце концов, окружив Англси, где алтари в мрачных священных рощах были пропитаны человеческой кровью и пахли внутренностями. Его армия состояла из двух легионов, XIII Парного и XX, и вспомогательных войск, численность которых неизвестна. Впрочем, мы можем предположить, что пехотный контингент включал несколько когорт батавов: как упоминалось в источниках, в Британии восемь когорт батавов были присоединены к XIII легиону и должны были отправиться с ним в 67 году в рамках запланированной экспедиции Нерона на Кавказ, которая так и не состоялась. Можно также предположить, что кавалерийский контингент включал конницу батавов. В своей версии событий Тацит сообщает, что губернатор переправил пехоту через предательские отмели на плоскодонных лодках, в то время как кавалерия отправилась вброд, а некоторые солдаты плыли рядом со своими лошадьми. Вероятно, римляне переправились во время отлива в самом узком месте пролива Менаи. Сегодня он имеет ширину около 400 метров, однако изобилует зыбучими песками и водоворотами.

Защитники острова прибегли к «магии», чтобы напугать и ослабить захватчиков.

«На берегу стояло в полном вооружении вражеское войско, среди которого бегали женщины; похожие на фурий, в траурных одеяниях, с распущенными волосами, они держали в руках горящие факелы»; чтобы согреть своих свирепых мужчин в обжигающем жаре битвы. «Бывшие тут же друиды с воздетыми к небу руками возносили к богам молитвы и исторгали проклятия. Новизна этого зрелища потрясла наших воинов, и они, словно окаменев, подставляли неподвижные тела под сыплющиеся на них удары», – пишет Тацит. Легионеры были столь же суеверны, как и их враги-кельты, и даже закалённые ветераны, должно быть, взирали на берег с буйными воинами, которых они должны были победить, и прикидывали свои шансы на успех. Но всегда наступает момент, когда испуг, ярость, неуверенность, оправданная ли, нет ли, может преодолена, когда делается решительный шаг. Именно в этот момент Светоний Паулин выехал перед строем и, упрекая легионеров за необоснованные страхи и напоминая об их долге как солдат Рима, сломил возникшее было напряжение. Легионеры с боем кинулись вперёд. Бритты были разбиты и сломлены, а священные рощи вырублены.