Николас Старгардт - Мобилизованная нация. Германия 1939–1945

4 и 5 ноября 1944 г. бомбили родной город Августа Тёппервина, Золинген; во время второго налета авиация уничтожила центральные кварталы. По мнению Маргаретe, высказанному в письме мужу, погибли 6000 человек. Дом и обстановка Тёппервинов почти не пострадали. Она с их 16-летним сыном Карлом Христофом сумела благополучно добраться до сельской местности в Нижней Саксонии, протащив узлы, рюкзаки, чемоданы и сумки через вагоны битком набитых ночных поездов и через залы ожидания, полные измотанных солдат и гражданских лиц. Она испытывала счастье просто оттого, что «этот ад на западе» остался позади, и уже не понимала, «как могут люди так долго выдерживать все это с так туго натянутыми нервами… Перед каждым обедом нам приходилось спускаться в подвал. И все же жизнь идет» [981] Orlowski and Schneider (eds.). ‘Erschießen will ich nicht!’, 327: 12 Dec. 1944, цитируется письмо от Гретель от 21 ноября 1944 г.; 328: 25 Dec. 1944. .

По мере того как Лизелотта Пурпер вела счет «жемчужинам» немецких городов, уничтоженных союзническими авианалетами, – Страсбург, Фрайбург, Вена, Мюнхен, Нюрнберг, Брауншвейг, Штутгарт, «не говоря уж о нашем Гамбурге», – она наливалась бессильной яростью против «глобального преступного заговора», который продемонстрировал «такую бездонную ненависть и фанатичную волю к разрушению, каких еще не видел мир. Они не ведают, что творят!.. По всей вероятности, однажды – если завеса бессмысленной злобы падет с их глаз – они, может статься, узрят в смятении дело рук своих». Тон ее изменился по сравнению с письмами сентября, когда она с вызовом заявила: «Берлин всегда Берлин». «А что мы? – спрашивала она. – Мы горды, но бессильны. Если бы мы вновь обрели крылья…» [982] MfK-FA, 3.2002.0279, Лизелотта Пурпер к Курту Оргелю, 8 Dec. 1944.

В ночь на 12 сентября британские бомбардировщики опять посетили Штутгарт. За 31 минуту они сбросили 75 мощных мин, 4300 фугасных бомб и 180 тысяч зажигательных боеприпасов на старый городской центр, полностью уничтожив все на площади 5 квадратных километров. Повторилась история с налетом 29 июля, когда фугасы сносили крыши, а «зажигалки» вызвали множественные возгорания в городе. На сей раз застоявшийся воздух ранней осени в долине с крутыми склонами способствовал развитию огненной бури. Как в Ростоке, Гамбурге и Касселе, пытавшиеся спастись бегством становились зачастую жертвами большого костра, другие люди задыхались от угарного газа, просочившегося в их подвальные укрытия. Жар добрался и до многих городских бомбоубежищ. По оценкам, число погибших составило 1000 человек [983] Friedrich, Der Brand, 334–340. .

Потеря Франции и Бельгии привела к превращению вчерашних передовых баз немецких истребителей в аэродромы союзнической авиации. Утрата противником зенитных батарей и систем раннего оповещения о налетах по берегу Ла-Манша предоставила британской и американской авиации простор для выбора целей, в том числе прежде недоступных; армады бомбардировщиков появлялись порой совершенно внезапно. Со стратегической точки зрения наиболее важную фазу бомбовой войны ознаменовали собой бомбежки Рура, Гамбурга и Берлина с марта 1943 г. по март 1944 г. Однако в дальнейшем постоянный рост флотилий британских и американских бомбардировщиков позволил им в четырнадцать раз увеличить полезную нагрузку и работать вшестеро точнее, чем в 1941–1942 гг. Больше половины тоннажа сброшенных на Германию боеприпасов ливнями пролилось на нее в течение последних восьми месяцев Второй мировой войны [984] Groehler, Bombenkrieg gegen Deutschland, 378–381. .

Рост количества погибших не шел ни в какое сравнение с предыдущей фазой войны в воздухе. В ночь на 11 сентября 1944 г. в Дармштадте удалось разжечь огненную бурю, убившую 8494 человека: количество мертвецов за одну-единственную ночь превысило показатели потерь от бомбежек в Эссене за все время войны. В ночь на 5 декабря в Хайльбронне налет унес 5092 жизни; 16 декабря около 4000 человек погибли в Магдебурге. Свыше половины гражданских лиц в Германии, убитых в ходе войны в воздухе, нашли смерть после августа 1944 г.: 223 406 из всего 420 000 человек, по существующим оценкам [985] Ibid., 316–320, оценки смертей от бомбежек основаны на пересмотре в сторону увеличения численности, представленной полицией непосредственно сразу после события и в сравнении с принятыми как образец случаями. Любая статистика подобных вещей всегда примерна и по сей день остается источником политических противоречий. .

Помимо множества огненных бурь причиной такого скачка смертности у гражданских лиц во время налетов служила и внезапность. Население городов, наиболее часто подвергавшихся бомбардировкам, таких как Эссен, Дюссельдорф, Кёльн, Кассель, Гамбург и Берлин, нажило огромный опыт и осознавало, насколько опасно оказаться застигнутым бомбежкой на улице, знало оно уже, и где есть шанс спрятаться по пути на работу и обратно. В Мюнхене, Аугсбурге, Штутгарте, Вене и Зальцбурге людям пришлось приспосабливаться куда быстрее и в худших условиях. В городах, подвергавшихся ударам впервые, не находилось ни времени, ни материалов для строительства бомбоубежищ. Коль скоро союзники избирали целями районы рейха, прежде становившиеся центрами приема эвакуации, немцы обнаружили, что безопасности нет нигде.

По мере возвышения накала войны в воздухе слухи о «новом оружии» Германии крутились в основном вокруг того, чего особенно не хватало – самолетов-истребителей. «Почти повсеместно бытует мнение, что, если не удастся покончить с вражеским господством в воздухе, не удастся и добиться каких-либо изменений в ходе войны», – говорилось в ноябрьском отчете о состоянии настроений на национальном уровне для министерства пропаганды. Слухи возникали не на пустом месте: эскадрилья реактивных истребителей «Me‐262» проходила в это время подготовку и даже несколько раз участвовала в боях в период между августом и ноябрем, но по причине хронических неполадок с двигателями вступить в строй в полной мере смогла не ранее Нового года. Инженеры использовали все знания и мастерство для разработки новых моделей реактивных самолетов, среди которых и машина с прямоточным воздушно-реактивным двигателем Александра Липпиша – первая с революционным дельтовидным крылом. Однако Германия уже лишилась источников поставок хрома, вольфрама и бокситов из Турции и Португалии, поэтому для продолжения производства высококачественных стальных сплавов и алюминия располагала только накопленными запасами. В начале сентября ВВС США провели три сокрушительных налета на заводы по производству синтетического горючего, питавшего моторы люфтваффе, чем создали условия для последнего рывка в борьбе за стратегический контроль над немецким воздушным пространством. Нехватка авиационного топлива сокращала полетное время при подготовке состава, вследствие чего в бой против масс самолетов противника приходилось бросать недоученных пилотов. Во второй половине 1944 г., после потери 20 200 машин, прежнему грозному люфтваффе фактически пришел конец [986] Steinert, Hitlers Krieg und die Deutschen, 524 and 526: рапорт в Министерство пропаганды от 21 нояб. 1944 г.; Oberlandesgerichts-Präsident Düsseldorf, 29 Nov. 1944; Darmstadt, 1 Dec. 1944; рапорт в Министерство пропаганды от 5 дек. 1944 г; Dabrowski, Lippisch P13a and Experimental DM‐1; Birkenfeld, Der synthetische Treibstoff; Boog, ‘Strategische Luftkrieg in Europa und Reichsluftverteidigung’; Boog, Die deutsche Luftwaffennführung 1935–1945, 30. .