Эндрю Петтигри - Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе

«Второго числа этого месяца я отправил письмо Вашему Величеству на фрегате из Барселоны, владельца которого зовут Бернардино Морель, и я приложил копии депеш от 8, 10, 17 и 21 июля. Ввиду хорошей погоды, я верю, что они прибудут скоро, если только ни один корабль их не остановит» [408] Christina Borreguero Beltran, ‘Philip of Spain: The Spider’s Web of News and Information’, in Brendan Dooley (ed.), The Dissemination of News and the Emergence of Contemporaneity in Early Modern Europe (Aldershot: Ashgate, 2010), pp. 23–49, here p. 31. .

Это, конечно, означало, что довольно часто получалось несколько копий одной и той же депеши.

Общение с Мадридом было лишь частью обширной официальной переписки, которую вели агенты Филиппа за границей. Инструкции, переданные новому послу в Париже в 1580 году, требовали, чтобы он также поддерживал связь с губернаторами Милана и Фландрии, вице-королем Неаполя и послами в Риме, Венеции и Германии. Связь с некоторыми из самых дальних территорий была особенно сложной. Доставка почты в Испанию из Праги могла занять до пяти месяцев, а иногда и вовсе затеряться в пути [409] Beltran, ‘Philip of Spain’, p. 33. . Даже магистральные морские пути между Неаполем и Пиренейским полуостровом работали только часть года: с 15 ноября и по 15 марта галерный флот приостанавливал сообщение из-за сложных погодных условий в Средиземном море зимой. Тогда почту нужно было везти по окружному сухопутному маршруту через Геную и Барселону.

Поддержание связи с послами и союзниками было для Филиппа сложным и дорогостоящим делом даже в лучшие времена. А в период непрекращающейся войны это было особенно важно. Качество почтового сообщения явно ухудшилось во второй половине XVI века [410] Ниже, глава 8. . Количество задержек увеличивалось, и безопасность почты часто подвергалась риску. Обыкновенно почта задерживалась из-за войн во Франции. Основной маршрут между Барселоной и Италией проходил через юг Франции в Лионе. К 1562 году два важнейших перевалочных пункта на этом маршруте, Монпелье и Ним, находились в руках гугенотов, и курьеров часто обыскивали или грабили по пути. На северном пути в Брюссель густая лесистая местность вокруг Пуатье была известна разбоями. В 1568 году испанский королевский курьер был задержан и убит, и попытки вернуть дипломатическую почту оказались безуспешными. Вскоре было признано, что французские транзитные маршруты слишком опасны. Но для того чтобы избежать Франции, нужно было либо ехать по объездным поч-товым дорогам через Империю, либо использовать корабли в Ла-Манше, где испанские суда сталкивались с кальвинистскими каперами, базирующимися в английских портах или в Ла-Рошели.

В Брюсселе в военный период герцог Пармский столкнулся с определенными сложностями, связанными с коммуникацией с Филиппом II. Однажды в 1590 году ему пришлось отправить пять копий одной депеши, чтобы гарантировать ее получение. Следует признать, что иногда люди специально ссылались на логистические трудности. Когда в декабре 1585 года Парму попросили разработать оперативный план вторжения в Англию, ответ они подготовили только в апреле 1586 года и отправить его решили максимально длинным маршрутом через Люксембург и Италию, в результате чего в Мад-рид он прибыл только 20 июля. Таким образом, военная кампания в этом году оказалась невозможной, что позволило Парме сохранить свою армию в целости и сохранности для войны с голландцами в течение еще одного боевого сезона [411] Parker, Grand Strategy, p. 244. . Почтовые задержки также позволили венецианскому послу в Мадриде не оказаться в неудобном положении во время военной кампании Армады. Как мы помним, 17 августа венецианский сенат проголосовал за то, чтобы поздравить Филиппа с его знаменитой победой. К счастью, эти инструкции прибыли в Мадрид только 2 октября, когда масштабы катастрофы уже были очевидны. И посол решил не обращать внимания на депешу.

На бумаге информационная сеть, построенная Филиппом, впечатляла. Однако на практике логистические трудности, с которыми он сталкивался, означали, что значительно увеличившийся объем корреспонденции транспортировался неэффективно: Филипп регулярно получал устаревшие данные. Все это усугублялось его манерой ведения дел. Стиль правления Филиппа отличался от общепринятого. По возможности он избегал встреч. Ему приносили документы, и он рассматривал их в одиночестве. В этом была определенная рациональность — людей, стремившихся к аудиенции с королем, было слишком много, и даже регулярные встречи с послами требовали чрезмерно много времени [412] Parker, Grand Strategy , p. 218. . Некоторые приспосабливались к предпочтениям короля. Французский посол Фуркево, которому было приказано добиться аудиенции, вместо этого отправил Филиппу письмо. «Я знаю, что королю гораздо приятнее общаться с послами посредством переписки, — объяснил он Карлу IX» [413] Там же, с. 20. . Даже папский нунций, который четыре месяца не мог добиться аудиенции, оказался менее понимающим.

Такое поведение монарха полностью противоречило традициям придворной жизни, и многие подданные короля Филиппа выражали свое неодобрение. «Бог не посылал ваше величество и всех других королей на землю, чтобы они прятались за корреспонденцией», — с пугающе откровенным мужеством написал королевский помощник. И продолжил: «Манера ведения дел Вашего Величества заключается в том, что прячетесь за бумажками и избегаете своих подданных» [414] Там же. .

Филип не был отшельником. Он понимал важность общения с народом, а подданные его любили и всегда с энтузиазмом встречали. Похоже, он просто считал, что государственные дела лучше вести в переписке. Его отец Карл V создал высокоэффективную систему сортировки государственной документации, поступающей в канцелярию. Были организованы специальные советы, которые занимались отдельно делами каждой провинции и отдельно войной, финансами и лесным хозяйством. Однако Филип по-прежнему настаивал на том, чтобы все решения принимать самостоятельно. Король редко посещал собрания и не хотел участвовать в обсуждениях дел со своими советниками. Он также полностью отказался от традиционной практики отправки доверенных посланников с устными инструкциями: все было зафиксировано письменно.

Система отдельных советов не смогла ограничить количество бумаг, проходящих через стол короля. Филипп читал все, что попадалось ему на пути, даже записки от людей, которые обходили систему, чтобы прислать ему бумагу: первоначальный генеральный план экспедиции Армады был получен от одного такого неофициального источника (инквизитора и стратега-любителя Бернардино де Эскаланте). Для Филиппа было обычным делом получать тысячу петиций в месяц. Иногда он подписывал четыреста писем, все из которых читал и часто отправлял на доработку.