Эндрю Петтигри - Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе

Ренодо был весьма нестандартным журналистом [502] Feyel, L’annonce et la nouvelle, pp. 476–503. . Он родился в протестантской семье в 1586 году и был звездным студентом знаменитого медицинского факультета в Монпелье, получив докторскую степень в возрасте двадцати лет. Вернувшись в свой родной город Лауден, в 1611 году он был представлен местному епископу Арману де Ришелье. Ренодо сразу же оказался в кругу Ришелье. Назначенный королевским врачом в 1612 году, он последовал за Ришелье в Париж, обратился в католицизм и был назначен руководителем направления по оказанию помощи бедным в столице. Несмотря на небольшой опыт в печати, Ренодо имел хорошие связи в парижском светском обществе. И когда он попробовал свои силы в еженедельном выпуске новостей, вызвав тем самым возмущенные протесты со стороны издателей «Повседневных новостей», Ришелье увидел возможность взять под свой контроль зарождение во Франции новой газеты. 11 ноября 1631 года указом короля Ренодо получил исключительное право на печать, продажу и распространение газеты в королевстве [503] C. Moreau, Bibliographie des Mazarinades (Paris: Societe de l’histoire de France, 1850-51). .

Ренодо быстро воспользовался своим преимуществом. Эпстен был вынужден покинуть парижский консорциум, чтобы работать на Ренодо, который даже украл название и публиковал свои собственные «Повседневные новости» как дополнение к еженедельной «Газете». Однако его конкуренты не сдались без боя. Они заявили королю, что «Вестник Ренодо» — не более чем перевод новостей, собранных из иностранных газет, что на тот момент полностью устраивало Ришелье. А в 1633 и 1635 годах король лишний раз подтвердил исключительное право Ренодо, назначив более суровое наказание за нарушения. Парижский консорциум уступил.

Газета выходила каждую субботу. Используя три печатных машины, Ренодо мог печатать до 1200 экземпляров в день, что немаловажно, поскольку с добавлением «Повседневных новостей» издание выходило на двенадцати или более страницах. Несмотря на то что иностранные депеши оставались основой газеты, Ренодо начал предлагать все более подробные отчеты о деятельности короля из Парижа, Версаля или Сен-Жермен. Именно в этом газета отличалась от европейских норм, поскольку в противовес монотонным иностранным депешам новости из двора принимали тон благоговейной лести. Прославление короля Ренодо было безудержным и непрекращающимся: Франция была благословлена правителем редкой аристократии, таланта, отваги и человечности. Этот перечень всех достоинств, конечно, распространялся и на артистические таланты: король выступал в балете «с удовольствием, неотделимым от всех видов деятельности, в которых Его Величество проявлял себя» [504] Remerciment des imprimeurs a monseigneur le Cardinal Mazarin (N. Boisset, 1649), p. 4; Moreau, Mazarinades , no. 3,280. .

9.5. Парижская газета. Несмотря на то что у Ренодо не было опыта в печати, он грамотно использовал свой талант и чувство прекрасного

На самом деле Людовик XIII никогда не отличался крепким здоровьем. О его состоянии, постоянно ухудшающемся в 1642 году, о чем было хорошо известно при дворе, не упоминалось в газете. Такое же глубокое почтение, безусловно, проявлялось и к Ришелье, которому Ренодо был очень предан. Когда Ришелье предстал перед парижским парламентом в 1634 году, чтобы разобраться с трудным вопросом брака брата короля, Ренодо помогал ему, применяя свой талант убеждения:

«Непревзойденное красноречие его преосвященства и прекрасное знание материала сделали для него беседу настолько легкой, что он говорил почти час. Все это время взгляды всего собрания неуклонно смотрели на него, их уши прислушивались к каждому слову, а их тела были неподвижны, демонстрируя внимание. Единодушные аплодисменты не были лестью, так как именно их восторг доказал, что Ришелье завоевал сердца аудитории» [505] Avis burlesque du cheval de Mazarin a son maitre (Paris: veuve Musnier, 1649); Moreau, Mazarinades , no. 494. .

Помимо печати для государства и кардинала, Ренодо также нашел место в издании для самых разных отчетов из-за границы. После 1635 года депеши из Германии занимали все больше места, но Ренодо также держал своих читателей в курсе происходящего в английской монархии. Без сомнения, контраст со стабильностью французской короны был явным и полезным государству.

В такие неспокойные времена желание получать информацию распространилось далеко за пределы столичной элиты Парижа, и вскоре газеты начали несогласованно распространяться на провинциальных рынках: в Руане с 1631 года и с 1633 года в Экс-ан-Провансе. Вместо того чтобы участвовать в дорогостоящих судебных процессах или поставлять издания из Парижа, Ренодо нашел новое решение: он передал текст Бюллетеня лицензированным провинциальным типографиям [506] Moreau, Mazarinades, nos 811–835 (Courier), 1,466-1,472 (Gazette), 1,740-1,764 (Journal), 2,451-2,457 (Mercury). . А они печатали свои собственные издания. Таким образом, региональные издания «Новой газеты» были созданы в Руане, Лионе и Бордо. Отсюда копии могли попасть в любой уголок Франции. Например, в счетах продавца книг в Гренобле записано, что он отправлял копии клиентам в Ди, Валенсии, Гэпе, Ниме и Безаноне. Придворные новости теперь были слышны по всему королевству.

Это было разумно и прибыльно. С помощью такой системы Ренодо гарантировал, что ни одна типография на юге Франции, вдали от пристального надзора, не захочет рискнуть своими собственными газетами. Таким образом, случилось так, что королевство с населением около 20 миллионов человек, с более чем тридцатью установленными центрами печати получало одну еженедельную газету. Так продолжалось до великой Фронды середины века, временно приостановившей королевскую власть и вызвавшей новую бурю пуб-личных дебатов.

Недовольство дворянства, отстраненного от власти в период опекунства над Людовиком XIV, сосредоточилось на кардинале Мазарини, принявшем мантию Ришелье. За три года конфликта было напечатано около 5000 памфлетов, в том числе 3000 в одном только 1649 году [507] Le gazettier des-interresse (Paris: Jean Brunet, 1649), sig. B2r; Moreau, Mazarinades, no. 1,466. . Неудивительно, что в одном из памфлетов выражена благодарность Мазарини за такой объем работы для печатников: «Ваша жизнь — неиссякаемый предмет обсуждений для авторов и печатников… половина Парижа либо печатает, либо продает эти издания, другая половина их пишет» [508] Moreau, Mazarinades , no. 830. . В этих брошюрах было все: остроумие, ораторское искусство, страсть [509] Там же, с. 249–50, H. Carrier, La Presse de la Fronde (1648–1653): les Mazarinades (Paris: Droz, 1989), I, 188–189. . В этот период появилось много новых периодических изданий, как, например, брошюры «Курьеры» и «Журналы», странный «Меркурий» и даже один оптимистично названный «Беспристрастный газетчик» [510] Moreau, Mazarinades , no. 718. . Как и все остальные, это название было своеобразным обличением Мазарини и всех его трудов: