Инна Владимирова - Blood diamond [litres самиздат]

– И что теперь делать? – спросил Бернард.

– Я узнал, что он завтра приедет в Марсель, так что, думаю, мы с вами поедем именно туда.

– А на какие деньги? – не унимался Морель. – Не думаю, что после вашего королевского ужина на башне у нас что-то осталось от тех часов.

– А как ты думаешь, зачем я вернулся и задержался на первом этаже?

В этот же момент Смит положил себе на колени то, что все это время было скрыто шляпой. Мэри с Бернардом увидели шкатулку, в которой мадам Каруа хранила все свои украшения.

– Жаль было покидать такую шикарную женщину, – молодой человек театрально вздохнул. – Увы! Пришлось оставить любимой записку: «Выезжаю срочно в Берлин. К ужину не жди. Твой Любимый». А шкатулку я захватил с собой так, на память…

Бернард, посмотрев на доверху заполненную украшениями шкатулку, расхохотался. Он, хоть особо этого и не хотел, но все же признал, что Мэри была права.

– Здесь было бы больше, – добавил Джон, – если бы она сегодня вечером не решила нарядиться как царица. Но, думаю, нам этого хватит, чтобы без проблем добраться до Марселя.

– И как вам не стыдно, – с укором произнесла девушка, не отрывая взгляда от золотых украшений, – грабить бедную вдовушку.

– Пошлая вещь, – заметил Джон, захлопнув крышку шкатулки, – но согласитесь, что я не мог покинуть любимую женщину, не оставив о ней никакого воспоминания. Однако времени терять не следует. Это еще только начало. Конец в Марселе. А это уже вам не вдова – там потруднее будет!

– Вы покинете вдову? – с надеждой спросила Мэри.

– Ну не брать же нам ее с собой, – ответил Смит. – Нам уже одного бриллиантового счастья хватает.

– Какой же вы идиот, – Мэри тихо и с облегчением рассмеялась. Она все еще не верила в свое маленькое счастье и то, что оказалась права.

– Думаю, когда мы найдем с вами ожерелье, вы уже так не скажете, – Джон лукаво улыбнулся. И уже более веселым тоном добавил: – Ну что ж, друзья мои, наша с вами игра продолжается! Завтра к обеду мы в Марселе!

Глава 4

Джон, Бернард и Мэрион, напирая друг на друга, стояли у открытого окна жесткого вагона и внимательно смотрели на коров, медленно сходивших с насыпи, на хвою, на дощатые дачные платформы, на бесконечные луга.

Все дорожные анекдоты были уже рассказаны. «La Croix» от понедельника прочитана до объявлений и покрыта масляными пятнами. Все цыплята, яйца и маслины были съедены.

Изредка из реденьких лесочков и рощ подскакивали к насыпи веселенькие дома фермеров, попадающиеся на полях. На одной из остановок поезда троица увидела перед собой небольшой поселок. Были среди домов этого поселка целые деревянные дворцы, блещущие стеклом своих веранд и свежевыкрашенными железными крышами. Были и простые одно или двухэтажные каменные домишки с крохотными квадратными оконцами, от которых так и веяло уютом.

– Смотри, Берни, – произнес Джон. – Видите – двухэтажный дом.

– Вижу, – кивнул мужчина. – Хороший дом.

– Однажды и я буду жить в таком же, – мечтательно вздохнул Смит. Но тут же спешно прибавил: – Да и вы тоже.

– Вы разве собираетесь остаться во Франции? – спросила Мэрион, взглянув на него.

– А вас это не устраивает? – ухмыльнулся он. Мэри промолчала, решив не отвечать ему.

Джон удовлетворился ее молчанием. Он волновался. В то время как пассажиры с видом знатоков рассматривали горизонт и, перевирая сохранившиеся в памяти воспоминания о Великой французской революции, рассказывали друг другу прошлое и настоящее Марселя, Джон Смит упорно старался представить себе, что им предстоит сделать. Марсель представлялся ему в виде многоверстного коридора, с каждой стороны которого было множество дверей, и лишь одна из них вела к заветным бриллиантам. И Джон знал, что ему лишь один раз нужно войти в правильную дверь и забрать бриллианты. Если же он ошибется с дверью, то…

– Что будем делать? – нервозно спросил Бернард, поглядев в окно. – У нас осталось денег только на скудный завтрак и свежий номер газеты.

Насчет скудного финансового положения Морель был прав. Оказалось, что в шкатулке мадам Каруа по большей части и настоящих украшений-то не было – в основном, это была дешевая бижутерия. Все же украшения, которые представляли из себя хоть какую-то ценность, троица продала, и этих денег им хватило лишь на три билета в жестком вагоне до Марселя.

– Тебе, друг мой, пора уже лечиться электричеством, – с улыбкой ответил Джон. – Не устраивай преждевременной истерики. Если ты уже не можешь не переживать, то переживай молча.

Бернард посмотрел на Мэри, пытаясь найти с ее стороны хоть какую-то поддержку. Девушка, быстро взглянув на мужчину, пожала плечами и вернулась к созерцанию горизонта. Не найдя поддержки, Бернард принялся переживать молча.

Поезд прыгал на стрелках. Глядя на него, семафоры разевали рты. Пути учащались. Чувствовалось приближение огромного железнодорожного узла. Оставался самый томительный участок пути – последний час перед Марселем.

Спустя час Марсель встретил троицу сплетением узеньких улочек, резким запахом моря и обилием выходцев из арабских стран.

– Мы куда теперь? В гостиницу? – спросил Бернард, сходя с вокзальной паперти и трусливо озираясь. Однажды его уже схватили в Марселе за мелкую кражу, так что он не хотел бы снова оказаться в местном отделении полиции.

– Здесь в гостиницах, – сообщил Джон, – живут только граждане, приезжающие по командировкам, а мы, дорогой товарищ, частники. Мы не любим накладных расходов.

– И что же вы предлагаете? – Мэри оглянулась, внимательным взглядом прощупывая проходящих мимо них людей с толстыми чемоданами.

– Мэри, дорогая моя, утихомирьте пыл, – рассмеялся Джон, проследив за ее взглядом. – Мы пока еще не настолько опустились, чтобы воровать прямо на людях средь бела дня. Что-нибудь придумаем…

– Думайте быстрее, – произнесла девушка, усаживаясь на свой чемодан. – Не то я от голода откушу вам руку. Или ногу.

– Спасибо, но становиться инвалидом в мои планы не входило.

– Обещаю, вы им станете, если не…

– Мэри, – Джон остановился напротив нее и с усмешкой взглянул на нее, – это же вы у нас француженка, и вы клялись нам, что нам без вас нечего делать во Франции…

– В Париже, – поправила его она. – Я говорила только о Париже.

– То есть, в Марселе толка от вас не будет?

– Ну, это с какой стороны посмотреть. Во всяком случае, у нас есть мосье Морель, а, насколько я помню, он тоже француз.

– Берни! – воскликнул Джон, который до этого момента напрочь забыл об этом факте. – Ты же наверняка хоть немного знаешь Марсель, да, друг?

– Нет, – отрицательно мотнул головой он, закуривая. – Не знаю.

– Да что же это такое!.. – обреченно вздохнул Джон, хватаясь руками за голову.