Григорий Шепелев - Наездник Ветра

– Знает, знает. Гусляр сказал.

– Можешь с ним пойти, – шепнула Агарь на ухо Рагдаю, привстав на цыпочки, – ты им нужен не для того, чтоб тебя убить.

И, приоткрыв дверь, еврейка вошла в кабак. Рагдай зашагал за парнем. Тот вёл его переулками мимо постоялых дворов и лавок. Дорога шла под уклон. Темнело. Звёзды уже сияли по всему небу. Рогатый месяц, будто бы протирая печальные свои очи, глядел с высоты на Киев ярче и ярче.

Микулка и Рагдай долго шли вдоль высокого, покосившегося забора. Наконец, первый, остановившись, сдвинул одну из досок, и оба впихнулись в образовавшуюся прореху. С другой стороны забора был одичавший сад, дремучий почти как лес – вишни, груши, сливы. По саду бежал ручей. Сквозь густые заросли и коряги он пробивался к Почайне.

Парни направились вдоль него. Вскоре показался бугор, заросший крапивою. Ручеёк подмывал его глинистый, крутой склон. У другого склона, в дебрях бурьяна, прятался низкий дом с соломенной крышей, сложенный из дубовых брёвен. За ним виднелся второй бугор. Рагдай и Микулка подошли к домику. Дверь была обита железом. Микулка её открыл. Кованые петли не скрипнули. Сеней в доме не оказалось. Прямо за дверью была небольшая горница, озаряемая лучинами. За столом, на котором тесно стояли ковши и жбаны, сидели шестеро мужиков. Рагдай узнал лишь двоих – Василя с Горюном.

– Ну что, привёл? – спросил у Микулки старший из сотрапезников – рослый дед с белой бородой, густыми бровями, горбатым носом и волосами, лишь кое-где побелевшими.

– Да, привёл, Сновид! – с гордостью ответил парнишка. Можно было подумать, что он доставил Рагдая силой, сперва его хорошенько поколотив. Старик улыбнулся.

– Ну, молодец! Теперь покажи ему свою Хлеську.

– Нет! Не войдёт он к ней! – яростно затопал Микулка ногами в смешных лаптях, – не войдёт!

Поднялся Горюн. Открыв какую-то дверь справа от стола, он сказал Рагдаю:

– Войди сюда.

Микулка не прекращал выказывать возмущение, но Рагдаю было не жалко его обидеть. Обогнув стол, он слегка пригнулся, чтоб не удариться, и вошёл в какую-то комнатушку. Низкую и тяжёлую дверь закрыли за ним с усилием, очень плотно. Он огляделся.

Окно было нараспашку. Месяц, сияя сквозь ветки яблони, накрывал прозрачным лучом спавшую на лавке голую девку. Она лежала на животе, одну руку сунув под белокурую голову, а другую свесив с лавки до пола. Всё её стройное, но не слишком худое тело было довольно смуглым, не то что волосы. Этому удивляться не приходилось – сентябрь был очень солнечным, а беспечные киевлянки любили позагорать на лесных полянах.

Подойдя к спящей, Рагдай коснулся её плеча. Девка сильно вздрогнула, потянулась, приподнялась на локтях. Потом она вдруг соскочила на пол – да так стремительно, будто лавка под ней начала гореть, и сонно уставилась на Рагдая. Вряд ли он ей понравился, потому что она очень недовольно спросила, как его звать. Он дал ей ответ. Она неожиданно рассмеялась, ярко блеснув в темноте белыми зубами.

– А! Так это, стало быть, ты Василю бил морду?

Она стояла к нему вплотную. Соски её небольших грудей налились хотелкой так твёрдо, что он почувствовал их даже сквозь кафтан и рубашку. У неё были насмешливые глаза – не слишком большие, но и не маленькие, чуть вздёрнутый нос, очень соблазнительный рот и пухлые щёчки. Рагдай неловко обнял её. Она сразу начала его раздевать.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– А вот не скажу! Всё равно забудешь.

– Скажи!

– Ну ладно, уговорил. Меня зовут Хлеся.

Всё, что купил Рагдай у иранца, было разбросано Хлеськой по полу. На широкой лавке лежал тюфяк. Она не скрипела. Месяц светил. Рагдай целоваться любил не очень, но её губы открыли в нём что-то новое.

– Ты хорошенький, – сладко вымолвила она, проводя рукой по его спине. Он слишком спешил. Досадливо выскользнув из его объятий, она велела ему лечь на спину и не делать более ничего. Если бы в окно не дул ветерок, было бы им жарко. Потом уж, когда Рагдай засыпал, она вдруг растормошила его и стала шептать:

– Не проговорись им, где встретил ты одноглазого! Обмани! И возьми с них денег.

Рагдай мгновенно очнулся.

– Зачем он им?

– Одноглазый знает, где Игорь спрятал несколько возов серебра и золота! Я подслушала. Объясню тебе всё потом. Сейчас не скажи им правду!

– Я тебя понял. Кто там, за дверью, кроме Сновида, Горюна и Василя?

– Дорош, Шелудяк и Хорш.

– Как их распознать?

– Хорш – маленький, плотный. Шелудяк – рыжий. Дорош – ещё молодой, косматый и бородатый.

Соскочив с лавки, Рагдай поспешно оделся и вышел в горницу.

– Наконец-то! – вскричал Горюн, – мы тебя уже заждались. Начали бояться, что утонул ты там!

Все захохотали, кроме Сновида с Микулкой. Кудесник лишь улыбнулся.

– Садись, пей с нами, – указал он Рагдаю место на лавке перед столом.

– А зачем я вам?

– Всё узнаешь. Сядь.

Заняв место, которое указал Сновид, Рагдай очутился между двумя лучшими своими друзьями – Микулкой и Василём. Те даже не шевельнулись, хотя могли отодвинуться или вовсе отсесть. Это показалось Рагдаю странным. Ему налили полный ковш браги. Он не осилил его до дна и взял из большой деревянной миски кусок свинины.

– Знаешь ли ты, зачем Святослав тебя хочет видеть? – спросил кудесник, когда Рагдай под этот кусок всё-таки допил свою брагу.

– Не знаю, дед. Я даже ещё об этом не думал.

– Это напрасно. А знаешь ли ты о том, сколько воинов – своих воинов, Святослав угробил в битвах с каганом?

– Много, – сказал Рагдай, дав Микулке знак налить ещё браги.

– Не очень много, – уточнил Хорш, – всего лишь шестьдесят тысяч.

– Ну, и что дальше?

– То, что весной начнётся война, в которой поляжет в три раза больше, – предрёк Сновид, – а у Святослава стольких дураков нет. И он их повсюду ищет.

– И ты, старик, тем же занят? – спросил Рагдай и опорожнил поданный ему ковш. Брага начала его веселить.

– Кабы я считал тебя дураком, то не говорил бы с тобой, – возразил Сновид, – зачем сеять там, где не всходит? Это напрасный труд.

– Так ты, значит, сеятель? И какие зёрна в твоём лукошке?

Старик помолчал, приглаживая усы. Потом дал ответ:

– Я – сеятель веры в истинного и древнего бога земли славянской.

– Угу, – сразу посерьёзнел Рагдай, – так это он учит обозы грабить?

– Он учит любыми средствами гнать с Руси варягов и христиан, которые её вовсе заполонили! Для этого нужны деньги.

– Уж очень всё это сложно, – вздохнул Рагдай, – налейте мне ещё браги!

Ему налили.

– Послушай-ка, – вдруг раздался гнусавый голос Шелудяка, который не сводил глаз с Рагдая, – на Русь плывёт новгородский купец Всеслав. С ним – грек, посланник царя. Этот самый грек везёт семь сундуков золота в крупных слитках. Семь сундуков! Мы хотим их взять. Если будешь с нами, дадим тебе любой слиток, какой захочешь. Зачем тебе идти на войну, где тебя, скорее всего, убьют? Бери вместо этого слиток золота! За короткий бой.