Михаил Беглов - Две неравные половины одной жизни. Книга первая

– Но ты, правда, очень хорошо играешь и вообще прекрасно смотришься на сцене, – попыталась поддержать друга Надежда.

– Не дури ему голову, – Александр был другого мнения. – Если ты растешь на грядке с огурцами, то помидора из тебя никак не получится – корни не дадут.

– Еще бы ты сказала, что я – бездарность, – отмахнулся от девушки Андрей. – Знаешь, это как маленького мальчика ставят на стул и заставляют стихи читать, а потом все умиляются: «Ах, какой талантливый ребенок!». А он, дурашка, верит…

– А что ты, собственно, сопротивляешься, – удивился Петр. – Тебе же легче будет. И фамилия отца поможет, да и он сам поддержит, подтолкнет, если понадобится. Династия журналистов – звучит красиво.

– Во-первых, династии у нас бывают только у шахтеров или плотников, например. А у интеллигенции династии не бывает. Во-вторых, есть профессии, где фамилия, быть может, и помогает, но не в журналистике – либо ты умеешь писать и потому можешь таковым быть, либо ты никто. Так, просто чей-то сын, – пояснил Андрей. – Конечно, если лечь на дно лодки и плыть по течению, то, конечно. Но это не мой случай. Вы что не понимаете, что мне придется не только доказывать, что я чего-то могу в своей профессии, но и что это могу как я сам, а не как чей-то там сын. То есть передо мной будет стоять задача вдвойне сложная. Нет, сложностей я не боюсь. Это, кстати сказать, единственное, что примиряет меня с мыслью о том, что придется все же пойти в журналистику. Мозг человека – штука легко программируемая, надо просто его правильно настроить.

– Кстати, девушка, а вы что у нас молчите? А какие ваши творческие планы? – Петр сделал вид, будто протягивает ей микрофон.

– У меня задачи попроще. Закончить медицинский и выйти за одного из вас замуж, – последовал быстрый ответ.

Александр и Петр сочувствующе посмотрели на Андрея.

– Не факт, – перехватила их взгляды Надежда.

– Это что, угроза? – поинтересовался Александр, который, кстати сказать, тоже «неровно дышал» к Надежде, но старался это тщательно скрывать, когда стало понятно, что она предпочла Андрей.

– Нет, предупреждение, – засмеялась девушка.

– Господа товарищи, а может мы перепрограммируем свой мозг в направление того, чтобы выпить по стаканчику вина? – поинтересовался Петр. – Мы что зря сюда лезли…

Он начал доставать из-за пазухи припасенную бутылку, но тут их идиллию нарушил раздававшийся снизу громкий мат и треск ломающихся досок. А еще через пару минут в проеме появилась голова в милицейской фуражке, а затем вся дородная фигура сержанта милиции.

– Товарищ сержант, вы бы все же выбирали выражения – у нас тут девушка, – пристыдил его Александр. – Да, судя по всему, нашей милиции нормы ГТО сдавать не приходится.

Сержант стоял, согнувшись, оперевшись руками в собственные колени, пытаясь поймать сбившееся за время подъема наверх дыхание. Поэтому ответить сразу он не смог, но когда все же сознание понемногу стало к нему возвращаться, то произнес длинную тираду, из которой к высокому стилю литературной речи можно было условно отнести не более трех слов: Я, сержант Петренко и вас. Впрочем, общий смысл всего им сказанного был и так понятен.

– Вот так вот, парни, хрустальная лодка мечты разбивается о суровую реальность бытия – сейчас нас забреют сначала на пятнадцать суток, которые потом плавно перейдут в три года строгого армейского режима. Будем долг Родине отдавать, хотя взаймы никто вроде у нее и не брали, – резюмировал сложившуюся ситуацию Петр.

Он протянул свои руки сержанту:

– Наручники здесь оденете или внизу?

Словарный запас милиционера был то ли исчерпан, то ли все еще не мог восстановиться, поэтому он, молча, ткнул пальцем в сторону лаза. Потом все же выдавил из себя:

– Быстро все вниз. За мной. По одному.

– Еще один умник на мою голову, – почти истерично засмеялась Надежда и скомандовала:

– Я – первая, а все, – и вы, товарищ сержант, – за мной.

Она повторила трюк с юбкой и, обогнув остолбеневшего милиционера, решительно направилась к дырке в настиле. Сержант Петренко, как он назвался, даже не стал сопротивляться.

С грехом пополам все спустились вниз, где у милицейской машины всех ждал второй милиционер и церковный сторож, который, видимо, их и вызвал. По пути вниз Андрей успел шепнуть Надежде, чтобы она по возможности попыталась сбежать и, если их через пару часов не отпустят, позвонила его отцу.

– Гражданин начальник, огонька не найдется? – Андрей достал сигарету и попросил у второго патрульного огонька. Тот был явно настроен более мирно, чем сержант Петренко, поскольку ему не пришлось карабкаться на самую верхотуру, и дал парню прикурить. Андрей поймал взгляд Надежды и прошептал: «Run, Rabbit, Run». Не ясно, то ли он имел в виду детскую считалку, которую учили всем классом еще в начальной школе, то ли книгу Джон Апдайка, которой зачитывались тогда старшеклассники, но Надежда все поняла и незаметно, почти как тень скрылась во дворе ближайшего дома. Ее отсутствие обнаружил только сержант Петренко, когда спустился, наконец, с небес на землю. Но было уже поздно….

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ПРИШЛА БЕДА, ОТКУДА НЕ ЖДАЛИ

Встретившись у школы, троица друзей понуро отправилась в районный Военкомат, который находился на соседней улице. Около него группками уже толпилось немало ребят – их однолеток. Хотя призыв был только осенью, но повестки явиться для регистрации ребята получали уже летом. У большинства намерения «откосить» от армии не возникало. Патриотическое воспитание не давало, да и память о той страшной войне была еще свежа. Так что слова «защитник Родины» были для ребят не пустым лозунгом.

Они зашли вовнутрь и предъявили свои бумажки дежурном офицеру, который, прочитав их фамилии, как-то странно хмыкнул и отвел парней сразу к военкому, чем они были немало удивлены. Ребята не знали, что утром до их прихода у него побывала мать Петра – Вера Петровна с двумя наполненными снедью и прочим дефицитом пакетами. Ее поход имел только одну цель, чтобы к ребятам «отнеслись по-человечески» и не загнали бы служить куда-нибудь в Тмутаракань или туда, где может быть опасно. Ей понадобилось сделать всего два-три звонка, чтобы получить нужные рекомендации для встречи с военкомом, так что и ее, и ребят он встретил достаточно радушно.

Накануне у Андрея дома тоже состоялся разговор матери с отцом по этому поводу, который он случайно услышал через стенку. Мать просила отца «сделать что-нибудь», но тот категорически отказался, сказав, что пока не видит повода для вмешательства в ситуацию.

– Здравия желаю, – военком даже вышел из-за стола, приветствуя ребят. – Явились? И впрямь как три мушкетера.

Он не стал особо задерживать ребят, а позвал своего помощника и велел оформить ребят и при этом «учесть их пожелания» по выбору рода войск и месту службы. В какой-то момент они разошлись по разным кабинетам, но договорились дождаться друг друга на улице.