Борис Успенский - Берега Ахерона

– Девочки тут купили в сувенирной лавке кратер, так что пускаем вино по кругу, – командовал доцент, словно мудрый симпосиарх, – Пьем по-скифски, ибо мы варвары по своей сути. Эх, сюда бы танцовщиц. Умели греки получать удовольствие, в отличие от нас. Что это за дрянь?

– Греческий острый соус из слегка протухшей рыбы, – улыбнулась Тала, – Сама готовила, для полного антуража.

– Извращенка, – прошипел Валентин, выплевывая остатки блюда на салфетку, – Предупреждать надо. А на тарелке что?

– Свежая жареная рыбка в оливковом масле, со специями, – загадочно улыбнулась Елизавета, – Лично готовила, от души.

– Хотите, чтобы я остался голодным? – страдальчески посмотрел в небо симпосиарх, достал из кармана складной нож и открыл им банку сардин, – Целее будешь. Вадик, что ты делаешь?

– Ем жареную рыбку. Очень даже вкусно, особенно под вино. Да и «протухший» соус весьма недурственен.

– Приплыли, околдован, – безнадежно махнул рукой Валентин, наполняя кратер очередной порцией вина, – Вернемся домой и все, Лизонька, не миновать тебе святой воды, нечистая сила.

– Неправда, я после моря принимала душ.

Тень почти исчезла, и Вадим ощутил нечто странное. Все замолкли. Дамы сладко спали на карематах, Юстас зачем-то убежал чуть ли не к храму Владимира Святого и только Вадим с Валентином пили вино, удивленно переглядываясь. Вадим посмотрел на содержимое бутылки. Опорожнили лишь наполовину, а в рюкзачке еще две полные. Странно. То этих дамочек не напоишь, то падают от пары глотков.

– Чего это с Юстасом? Неужто увидел гробы вапленные?

– Нет, Вадик, он у нас типа канарейки в шахте. Сбежал под защиту храма, ощутив нечисть. Вот тебе и сказочки. Кто бы мог подумать. Пошли к святилищу, ибо пора разобраться в этой мистике. Мы точно в Севастополе, а не в Голливуде?

Вадим согласно кивнул и посмотрел вверх. Такое ощущение, что весь древний город тонул в сребристой дымке, накрывшей словно покрывалом главную улицу, античный театр, башню Зенона, северное городище до самого моря. Все вокруг сверкало настолько, что словно из другой реальности проступали очертания того самого города, которым правила царица теней. Любая царица женщина вдвойне, потому и усыпила тех, кто мешает. Почему бы и нет? При этой мысли Вадим усмехнулся уже ничему не удивляясь.

– Посмотри на крипту, – почесал затылок Валентин и сделал большой глоток вина из кратера, – Накрыта черной дымкой, а в центре, примерно возле алтаря, два пятна в форме легких, которые дышат и холодом веет, как из холодильника. Чувствуешь?

– Нет. Сверкающий купол, а глаза слепит, словно внутри все заполнено расплавленным серебром. Что-то у нас со зрением явно не того. Красотища-то какая! Ничего подобного не видел. Полезем? Кто первый?

– Я! Потому, что ты аспирант, а я доцент, – огрызнулся Валентин, обвязывая вокруг талии страховочный трос, – Ну, с богом.

– Лезь! Так, я обвязал трос об себя! Ты уверен, что не свихнешься?

– Я историк, а ты нет!

После этих слов Валентин ступил на первую ступеньку вниз. Если честно, то Вадик во всю эту мистику до конца не верил, хотя по телу и прошел холодок. Можно любить историю, древность, читать и анализировать первоисточники до тех пор, пока перед тобой не станет право выбора, при котором выбираешь не ты, а выбирают тебя. Вадим считал, что сходит с ума, когда серебристые нити соткали невероятной красоты женщину, которая держала в руке лук, усмехалась, звала за собой. С другой стороны, не самое плохое помешательство, во всяком случае приятное во всех отношениях.

Вадим держал трос, ощущал, как друг метался в крипте, но ничего не делал, понимая, что его тоже выбрали и выбрала его, ой, не платиновая блондинка с луком, а нечто иное. Вот тебе и отпуск с друзьями в экспедиции. Это тебе не «белочка» после пьянки с Мамонтовым, а то, что отказывается принимать разум. Крик Валентина заставил натянуть трос, подойти к провалу и подать руку товарищу. Помогло. Господин доцент вылез из крипты, подал дрожащую руку и побелевшими губами долго цедил вино из кратера. Глаза, потускневшие от страха, не могли передать то, что он увидел.

– Тебе туда не надо. Вадик, это… пи…, прости за мой французский.

– Я туда пойду.

– Дурак, я тебя не вытяну, сил не хватит!

– Мне это и не нужно. Просто подай руку, когда буду вылазить.

– Леер!

– Срать я на него хотел, – усмехнулся Вадим, отталкивая руку товарища, пытавшегося обвязать трос вокруг его талии, – Жди!

Его звали и этому зову противиться нельзя. Вадим ступил на первую ступеньку лестницы, потом дальше и легко спрыгнул на дно крипты. Невероятное ощущение, словно ты купаешься в расплавленном серебре, а вокруг мерцающие стены, слепящие ярким светом. Ладно, бывает и более серьезное помешательство, особенно когда рядом с тобой улыбающаяся красавица, строящая глазки. Тьфу, ведьма, но черт побери… Слов просто нет.

Вадим сделал шаг по сверкающей дороге к тому месту, где некогда был алтарь. Алтарь? Ну, вот просто почему-то знал, что он там был давно, очень давно, но был и это не подлежало сомнению. Шаг, второй, третий! Вот она, алтарная ниша! Руки подчиняются некоей силе? Хотелось их остановить, но нельзя. А дальше свет, поток, столб, который тебе предлагает полететь куда-то туда, куда не ступал разум смертного. Почему бы и нет? Время всегда ставит жирную точку. Луна ушла дальше и крипта снова тала темным подземельем. Вадим достал из кармана фонарик, подошел к лестнице и достаточно легко запрыгнул на первую ступеньку.

– Валик! Подай руку!

– Ты жив? Не спятил?

– Сволочь! Помоги вылезти, а вопросы потом!

Вылез. Валентин с интересом посмотрел на друга, но… Именно это самое «но»… Дамы очнулись и потребовали своих джентльменов. Даже Юстас прибежал от храма и, невероятно, сам открыл бутылку с вином и наполнил кратер. Девочкам сказали, что пить надо меньше, ибо женский алкоголизм не лечится, Юстас тоже получил на орехи, а вот Валентин и Вадим просто молчали. А о чем говорить? О непознанном, потустороннем? Кто поймет? Впрочем, Вадим получил удар по спине от Елизаветы, которая поняла если не все, то многое. О, боже, приревновала к богине? Как не стыдно?

– Ты хоть получил удовольствие? – промурлыкала дама, словно кошка, которой наступили на хвост.

– Изыди! – огрызнулся Вадим, – Потом расскажу, не здесь. Только подумай хорошо, ибо… Пожалеешь. Ты в курсе.

– Кобель! – хихикнула Лиза и протянула другу бутерброд с ветчиной.

В доме архонта симпосий продолжался до утра, пока не начали гаснуть звезды, а на востоке не забрезжил рассвет.

Годы уходят, уходит жизнь, но остается память. Два химика в профессиональный праздник сидели в пабе «Доктор Ватсон» и пили темное пиво для души. С тех событий прошло почти тридцать лет. Я думал, что мой коллега бредит, но он был в здравом уме и здравой памяти. Он слегка захмелел и рассказал мне то, что запретно, достоверно до идиотизма. Можно ли этому верить? Историки не поверили на конференции, где Валентин делал доклад. Сам там был и все видел, поскольку Вадик меня пригласил увидеть животные психи археологов. Особенно брызгал слюной начальник хероснесского городища, некто господин Гнусников. Спасибо профессору Мамонтову, разрядившему обстановку и его супруге, очаровательной восточной женщине.