Денис Субботин - Ларец Самозванца

Пан Роман отчаянно рванулся и — вынырнул. Его тут же ухватили за руки и выдернули из ямы, в которую он провалился исключительно по своей глупости. Ну, и ещё — из-за большого желания обогнать идущего первым сотника-московита…

Кирилл Шулепов, сотник великого мечника, князя Михаила Шуйского, оказался совсем неплохим… для московита. Он не стал возражать, когда десяток казаков — и оба пана в том числе, изъявили желание присоединиться к отряду. Разумеется, им вернули оружие. Отряд набрался большой, в три с лишним дюжины, только на переправу его на единственной целой лодке потребовался час. Ещё два часа отнял путь по болоту. Измотались, а теперь — изгваздались в грязи все поголовно, хотя тяжелее всего пришлось Мареку и пану Анджею. Оба — невысокие, а Марек даже щуплый, они больше всех страдали. Любое волнение болота приводило к тому, что волны захлёстывали их с головой… Марек даже плыть пытался! Пан Анджей же плавал как топор — задницей… м-гм… топорищем кверху. Ему уберечься было сложнее, и он окончательно озверел. Судя по тем клятвенным обещаниям, которыми он сыпал, прерываясь только на то, чтобы выплюнуть очередную порцию грязи изо рта и прочистить глаза, разбойникам должно было прийтись несладко, когда они, наконец, окажутся в пределах досягаемости его кончара. Правда, на его месте пан Роман лучше помолчал бы… Ну да пан Анджей никогда не шёл лёгкими дорогами. Теперь же, видимо, заразившись, совсем по-Медведковски поступил и пан Роман. Надо ж было ему соступить с торной тропы, по которой шёл, двигаясь след в след за сотником Кириллом! Теперь, вынырнув и прочистив глаза, он увидел перед собой целую цепочку медленно бредущих по пузо в грязи воинов. Встать в строй удалось только десятым. И обгонять лучше более не пытаться! Хватит, попробовал…

Внезапно, цепочка остановилась и сотник ровным, ничего не выражающим голосом сказал:

— Остров!

Впереди и впрямь блином на растопленном масле лежал остров. Редкий кустарник возвышался над болотом хорошо, если на сажень, да и сам остров был невелик… Он всё равно сулил отдых и пан Роман облегчённо перевёл дух. Отдых! Мечтания превращались в реальность!

— Час на роздых! — громко возвестил Кирилл спереди. — Пан Роман, ты не возражаешь?

— Нет, отчего же! — так же громко ответил пан Роман. Но где-то в глубине души били, оглушительно звенели тревожные колокола. — Но думаю, для начала надо бы разведку вперёд послать. Так, для приличия…

На него даже свои посмотрели удивлённо и с укором. Конечно, подстраховаться не мешало бы… Но ведь это ещё как минимум четверть часа в болоте торчать!

Сотник впереди ненадолго задумался, потом — уже на полтона тише — назвал несколько имён. Рослые молодцы — волжские казаки, проваливаясь в трясину и выгребая кое-как, смогли пройти вперёд и двинулись к острову. До него было всего-то шагов сорок, но шли они очень долго и очень медленно. Самые выносливые начали выбиваться из сил…

Выстрел прогремел, когда до острова им осталось всего-то шагов девять. Единственный выстрел, да и эта пуля просвистела пусть низко, но — над головами разведчиков.

— Засада! — пытаясь быстро вытащить саблю, заорал казак. Ему не суждено было вытащить саблю — второй выстрел был точнее, и пуля хрустко впечаталась ему прямо в лоб. Остальные медленно — слишком медленно! — двинулись вперёд. Выстрелов пока не было, да и были бы — деваться всё одно некуда. Вперёд! Только вперёд!

Радостно пыхтя, и чуть не пропоров кончаром одного из казаков, вперёд вырвался пан Анджей. Горький опыт пана Романа ничему его не научил — он сошёл с тропы, но… Дуракам везёт. Его только захлестнуло очередной волной. Зато когда он, наконец, выбрался на берег — взъерошенный, мокрый, грязный… похожий на чёрта или упыря куда больше, чем на человека, его испугались даже свои.

— Вперёд! — заорал меж тем пан Анджей, лихо крутанув кончаром над головой. — Бей их, гадов!

Из кустов грянуло ещё два выстрела, и ещё один казак был убит. Остальные, озверев, ринулись вперед, и остановить их было невозможно…

Кирилл выбрался на берег, когда бой уже заканчивался. Шестеро разбойников оставил в заслоне Ворон. Шестеро их и лежало. Все — мёртвые.

Скривившись, как от зубной боли, Кирилл уныло спросил:

— В плен хоть одного нельзя было взять?

— Нельзя, сотник! — виновато развёл руками старшой дозора. — Больно яростно сражались. Двоих наших убили тогда, а потом резались, как черти! Вон тот гад, чтобы ему в самый Ад провалиться, меня по руке полоснул!

Тяжело вздохнув, Кирилл без особого интереса взглянул на длинную, кровоточащую царапину, протянувшуюся от локтя до кисти. Да, попало казаку сильно. Впрочем, он — воин, должен быть готов. А вот то, что пленного не взял…

В три шага перейдя остров от края до края, Кирилл задумчиво вгляделся в трясину, на многие сотни шагов раскинувшуюся перед ним. Прямо от берега, вглубь болота уходила мутная лента взбаламученной грязи. Она выделялась даже на фоне остальной болотины, и можно было не сомневаться — это шиши прошли здесь, взбаламутив грязь.

— Боже, как там Татьяна… — отчаянным голосом просипел пан Роман. — Она же баба, она — слабая…

Кирилл хмуро покосился на него. Прелюбодей чёртов — а по иному сотник и не называл про себя пана Смородинского, как назло нравился ему всё больше. Даже чёрная, глухая злоба на него, вспыхнувшая после резни в Званице, как-то скралась, отошла на второй план.

— Ништо! — вместо него, утешил пана Романа Прокоп. — Бабы, они — жилистые! Выживет! Ну, жирок порастрясёт, конечно. И отмывать её надо будет… седмицы две! Так ты, пан, небось, с радостью в баньку её потащишь!

Пан Роман смурно на него посмотрел, но смолчал. За ухмыляющимся ратником толпились довольные тем, что их товарищ уел гордого шляхтича московиты. На их стороне была сила… Да и глупо, негоже обижаться на тех, кто так или иначе, а спас тебе жизнь!

— Спешить надо! — решив полностью проигнорировать насмешника, напрямую к сотнику Кириллу обратился пан Роман. — Если они выйдут из болота, в лесу мы их след точно потеряем!

— Ты думаешь, они — ещё в болоте? — мрачно спросил Кирилл. — Ладно, коль так… Выступаем!

— Ты ж час обещал, господин! — очень натурально схватившись за слипшиеся, похожие на пиявок волосы, простонал Прокоп. — Вот ведь…

Впрочем, со стороны московитов, как заметил пан Роман, особых возражения не последовало, а казаки так и вовсе поддержали решение сотника радостным гулом. Там, где-то в глубине болота, брёл сейчас их атаман, Дмитро Олень. Что до воинов самого пана Романа… Здесь все были преданы ему душой и телом и то, что было хорошо для пана Романа, было хорошо и для них.

Пан Роман успел первым вступить в жижу.