Анатолий Вахов - Трагедия капитана Лигова

— Что? — закричал Тернов. — Какой Клементьев, что вы говорите? Где Тамара Владиславовна?

Он перестал владеть собой и готов был с кулаками броситься на Ясинского. Тот попросил:

— Ради бога потише. Жена очень больна. Это для нее такой удар…

Но Тернов считал, что его обокрали. Слушая хозяина и понимая, что гибнут его мечты стать владельцем всего дела Ясинского, Федор Иоаннович наливался ненавистью к Клементьеву. Как, он еще и друг Лигова? Тернов вспомнил и расправу с ним Лигова в бухте Счастливой Надежды, и презрение китобоев… Все это еще не отомщено. А ему нанесен новый удар: Тамара — жена Клементьева, друга Лигова. Ну, уж это слишком!

Когда Ясинский кончил говорить, в кабинете наступила долгая пауза. Было слышно, как часы отсчитывают время, как прошла через гостиную горничная, как где-то в глубине дома хлопнули двери…

— Они обвенчались? — спросил Тернов.

Ясинский покачал головой. Тернов заходил по кабинету и почти тоном приказа заговорил:

— Вас здесь в городе хорошо знают и уважают. Все порядочные люди вам сочувствуют. Священнослужители без вашего согласия не освятят этот возмутительный брак, и ваша дочь вернется к нам… то есть к вам. И я буду рад повторить свое предложение.

— Но… — Ясинский сидел, обхватив голову руками.

— Вы хотите сказать, что они в фактическом браке?

Ясинский молча кивнул. Тернов сверху с пренебрежением посмотрел на коммерсанта и подумал: «Да пусть она спит с кем угодно. Мне нужно…» Он осмотрел кабинет, бросил взгляд за окно на бухту, где стояла шхуна, куда скоро придут и другие суда Ясинского. Приближался вечер.

— Я выше предрассудков, — заговорил Тернов. — И я готов ради вашего честного благородного имени…

— Спасибо, спасибо, — Ясинский со слезами на глазах встал и обнял Тернова. — Ты должен стать моим зятем.

Коммерсант был уже изрядно пьян. Тернов откланялся.

Первые сумерки уже опускались на город. Тернов вышел на Светланскую улицу, остановился около базара, решая, куда лучше пойти, где провести этот вечер. Друзей, знакомых, с которыми можно было бы посидеть, у него не было. Коньяк, выпитый у Ясинского, давал себя знать. Хотелось гульнуть, повеселиться. Федор Иоаннович жадными глазами оглядывал проходивших мимо женщин. Он вспомнил о заведении мадам Загорской, где всегда был желанным гостем, и направился туда.

На углу Китайской улицы Тернов увидел идущего навстречу Мэйла. Негр быстро шагал, размахивая руками. Лицо его было задумчивым, в больших глазах застыла тоска.

— Джо! — воскликнул Тернов, хватая негра за руку. — Гуд дэй, Джо!

— Добрый вечер, — сказал вежливо Мэйл, вопросительно глядя на остановившего его хорошо одетого господина. «Кажется, я его не знаю, — подумал Джо. — Что ему надо? Откуда он знает мое имя?» Мэйл насторожился. Незнакомые белые почти всегда доставляют неграм горе. Может, это кто из американских китобоев? Но Тернов рассеял все сомнения. Он, быстро назвав себя, напомнил:

— Мы тебя в лодке нашли, помнишь, в море, связанным. Мэйл вспомнил все — и Хогана, и Дайльтона, и китобоев, и лодку, и русских, что его спасли. Он радостно улыбнулся.

— О, мистер Тернофф, вери гуд. Я есть счастливый вижу вас, — мешая английские и русские слова, говорил Джо. В его голосе были, благодарность и неподдельное уважение. Тернов и его друзья спасли его от верной смерти, стали его друзьями. Правда, Джо знал, что белые плохо отзывались о Тернове за то, что он продавал водку, но Мэйл в этом не видел ничего дурного.

— Я только сегодня из плавания, — говорил Тернов. — А ты где? На каком судне плаваешь?

— Я служу в мистера Северова, — сильно коверкая слова, сообщил Мэйл. — Мы снова будем бить китов. Мистер Клементьев…

«Мэйл у Северова. Знает Клементьева, — быстро подумал Тернов. — Вот это удачная встреча».

— По стаканчику рому! — весело сказал Тернов и хлопнул негра по плечу.

— О, спасибо, я должен спешить, — начал отказываться негр, ссылаясь на то, что его ждут дома, ждут миссис Тамара и ребятишки. Это лишь подзадоривало Тернова. Как ни упирался Мэйл, а быть невежливым с белым он не хотел, не мог. Тернов все же привел его в заведение мадам Загорской. Здесь только готовились к приему гостей. Но швейцар, узнав Тернова, впустил его с поклоном, а в большой зале со столиками и буфетом они увидели Адель Павловну, которая в теплом цветастом кимоно визгливым голосом покрикивала на Мишеля. Он расставлял в буфете вина и фрукты.

— Добрый вечер! — весело крикнул Тернов. — Принимайте, первых пташек!

— О, господин Тернов, Федор Иоаннович! — Адель Павловна, напудренная и накрашенная, как всегда, была непричесана. В ее густых волосах белели бесчисленные папильотки. Она схватилась за них руками. — Боже, в каком виде вы меня застали!

— Вот нам с Джо, это мой старый друг, — не обращая внимания на охи Загорской, проговорил Тернов, — кабинетик отдельный. Мой, тот, постоянный, готов?

— Готов, готов, — закивала Адель Павловна и обратилась к буфетчику: — Мишель! Проводи дорогих гостей.

— Милости прошу, — потирая руки, залебезил Мишель и на цыпочках бросился из залы вперед по коридору, в который выходили двери. Одну из них он открыл и, пропуская вперед Тернова и Джо, проговорил:

— Прошу, господа! Сейчас засветим лампион. Какие закуски, вина прикажете?

Кабинет осветила большая керосиновая лампа, висевшая под красивым абажуром над столом. Джо осмотрелся. Небольшая комната с единственным окном, затянутым тяжелой шторой, была обставлена широким потертым диваном, несколькими стульями вокруг круглого стола и маленьким сервантом без посуды. Стены и мебель обтягивал красный бархат. Тернов сделал заказ, и Мишель упорхнул. Федор Иоаннович повернулся к Джо и, увидев его грустное лицо, спросил:

— Что невесел?

— Хорошо, все хорошо, — покачал головой Джо. Он не хотел рассказывать Тернову о том, что с приходом в порт каждого нового судна справляется на почте, нет ли ему письма из Кентукки от Элизы, и всегда получает короткий ответ:

— Письма нет!

А сколько писем он направил любимой. Их писал Северов, но все было безрезультатно. Что случилось с Элизой? Где она теперь? Помнит ли его, Джо?

— Ну, раз хорошо, давай не грустить, а веселиться, — начал Тернов. — Так ты служишь у Северова? Доволен?

— О, это очень хороший мистер, — начал Джо, но Тернов не хотел слушать о Северове, друге Лигова, и начал расспрашивать, где эти годы был Джо. Негр простодушно отвечал. Их беседу прервал Мишель, вошедший с большим подносом. Ловко и быстро, все время хихикая и потирая руки, он накрыл стол. Джо при виде многочисленных блюд и бутылок был польщен вниманием Тернова.

Мишель с улыбочкой вертелся у стола, пока коммерсант не преподнес ему рюмку душистого ликера и сказал: