Павел Макаров - Адъютант генерала Май-Маевского

В беседах с братом я предлагал уничтожить несколько генералов, в том числе и Май-Маевского путем взрыва или отравления. Это было бы не трудно организовать. Вла­димир был против террора:

— Такие меры никуда не годятся: вместо Деникина и Май-Маевского будут другие, не лучше их. Нет, нужно подрывать их авторитет, чтобы внести дезорганизацию, чтобы рядовое офицерство и обманутые солдаты потеряли веру в своих вождей. Чем больше оргий будет в высших сферах, тем скорее наступит крах. Одновременно с этим нужно уничтожать оперативные сводки. Эту работу я беру на себя.

Через несколько дней, в период интенсивнейшего на­ступления белых по всему фронту, стало необходимым от­влечь Май-Маевского от оперативной работы.

Вечера у Жмудских уже не давали результатов. Я ре­шил использовать для этой цели офицерство. Поехал в гостиницу к полковнику Туркул, который регулярно приезжал с фронта на два-три дня «отдохнуть». Я рас­сказал Туркулу, что командующий за последнее время очень грустен: его необходимо развлечь.

— А придет ли командующий к нам в ресторан?

—— Об этом можете не беспокоиться, — уверенно отве­тил я и условился с ним, как нужно действовать.

Полковник Туркул послал со мной группу офицеров. Я бодро вошел в кабинет генерала:

— Ваше превосходительство! Вы не можете себе представить, как уважает вас офицерство. Оно скоро будет носить вас на руках. Недаром они называют вас вторым Кутузовым. Сейчас прибыли представители Дроз­довского полка и очень просят вас пожаловать на скром­ный обед.

По лицу Май-Маевского пробежала довольная улыбка.

— А удобно ли мне ехать к ним и куда?

— Обед будет в Гранд-отеле, внизу, где наш штаб. Ваш приезд для них будет большой радостью. Ваше от­ношение к офицерству — для них все. В ваше распоря­жение они сознательно вверяют свою жизнь.

Май Маевский приказал офицерам войти. Приветливо встал с кресла, поочередно пожимал руки, а офицеры робко пригласили командующего обедать. Для виду Май- Маевский сослался на неотложную работу, но после вто­ричной просьбы, — согласился.

Через два часа началось кабацкое веселье.

Когда Май-Маевский нагрузился, я спросил:

— Ваше превосходительство, не пригласить ли началь­ника штаба?

Генерал пьяным голосом ответил:

— Да, да, нужно... Хорошо, что напомнили... это необходимо... позовите его...

Вскоре явился генерал Ефимов. Май-Маевский предло­жил ему садиться, тот, поблагодарив, отказался, ссылаясь на работу.

Май-Маевский махнул рукой:

— Не бойтесь. На фронте все благополучно.

Начальник штаба пробовал было заговорить, но Май-Маевский, взяв его за руку, усадил его в кресло и потянул стакан с водкой. Спустя час Ефимов был пьян. Ша­таясь, он попрощался с Май-Маевским, а генерал остался пировать до поздней ночи.

Как всегда, пьяного генерала вынесли на руках и от­везли на квартиру.

Пьянство самое дикое и разнузданное господствовало в офицерской среде. Под пьянку проходили безнаказанно многие преступления. Случалось, банкет обходился до полумиллиона.

Обычным явлением, наблюдавшимся в отношениях между генералами, командующими частями, было соревно­вание: каждый старался опередить в чинах и положении другого. На вид они жили мирно, но это была лишь маска, за которой плелась густая сеть интриг. Учитывая их на­строение, я решил с большим риском для себя вносить разлад между видными генералами — Кутеповым, Юзефовичем. Однажды в приемную Май-Маевского является генерал Кутепов, командир 1-го Добр. корпуса (корниловцев, марковцев, алексеевцев и дроздовцев).

Здоровается со мной. Я отзываю его в сторону, к опе­ративной карте, и говорю:

— Ваше превосходительство, я вас знаю, как одного из выдающихся генералов. Вы командуете лучшими ча­стями Добровольческой армии, к тому же я и сам Дроз­довского полка и мне было очень неприятно слышать, что говорил командующему генерал Юзефович, — надеюсь, вы меня не подведете.

Кутепов двумя руками взял мою руку, крепко пожимая ее со словами: — Что вы, что вы, я никогда вас не выдам, я очень рад, вы можете на меня рассчитывать, пожалуйста скажите.

Зная хорошо, что Кутепов был тонким дипломатом, интриганом и ценил свою белогвардейскую честь, я, не сомневаясь в искренности его слов, начал осторожно ин­формировать генерала, говоря:

— Ваше превосходительство, не так давно генерал Юзефович делал доклад о состоянии своего корпуса, и в частности коснулся и вашего; он говорил, что ваш кор­пус никуда не годится; наблюдаются грабежи, пьянка, не­подчинение, среди офицеров полнейшая вакханалия.

Глаза генерала Кутепова загорелись злобой.

Я еще раз предупредил генерала, чтобы он меня не выдавал, обещая в будущем информировать его обо всем.

Кутепов крепко пожал мне руку и дал честное слово.

Я направился в кабинет и доложил Май-Маевскому о прибытии генерала Кутепова.

Вошел генерал Кутепов со словами:

— Здравия желаю, ваше высокопревосходительство.

Все генералы титуловали Май-Маевского ваше высоко­превосходительство, хотя он был в чине только лишь ге­нерал-лейтенанта. И когда я ему однажды сделал намек, почему он не полный генерал, Май-Маевский сказал:

— Меня может произвести только государь император, но не Деникин, а если они меня называют с добавлением «Высоко», это их дело, я на них не обижаюсь.

Май-Маевский встал, протянул через стол руку гене­ралу Кутепову, поздоровался и жестом пригласил садиться в кресло.

Кутепов делал доклад о состоянии своего корпуса.

Во время доклада с лица Кутепова не сходила ирони­ческая улыбка. Я очень боялся, что он может коснуться Юзефовича, но Кутепов оказался достаточно выдержан­ным — сдержал свое слово.

Ушел Кутепов, а через несколько дней является Юзе­фович.

Точно такой же подход с моей стороны был и к Юзе- фовичу, как и к Кутепову, но Юзефович оказался невы­держанным.

Оставаясь у Май-Маевского после доклада о состоянии своего корпуса, Юзефович, прощаясь с Май-Маевским, сказал:

— Ваше высокопревосходительство, если у меня есть какие-нибудь недочеты в корпусе, я их постараюсь испра­вить, но о других корпусах говорить не буду.

Май-Маевский был в хорошем расположении духа, не вникнул в смысл его слов и, смеясь, ответил:

— Полно, дорогой, беспокоиться. Ваш корпус один из лучших, у вас все благополучно.

Юзефович ушел, а результат таков; на стыке между Донской и Добровольческой армиями, кавалерия красных произвела прорыв. Конница появилась южнее Купянска. Корпус Кутепова выдержал ряд яростных атак противника.

Май Маевский поражался неудачливому медлительному маневрированию корпуса Юзефовича, и когда Юзефович явился к нему, докладывая о невозможности преградить путь кавалерии красных, приведя ряд доводов, Май-Маевский согласился с ним.