Валентин Тарасов - Чеслав. Воин древнего рода

Выискивать сейчас в лесу парня, напавшего на него, Чеслав посчитал неразумным: тот и сам постарается его найти. Недаром же он столько дней так усердно охотится на Чеслава. Остается только постоянно и бдительно смотреть по сторонам да оглядываться, чтобы не получить смертельную стрелу или нож в спину. А вот выяснить, что же за такой чудный медок они выпили во время охоты, нужно как можно скорее. И для этого ему необходимо повидать Болеславу.

Чеслав, конечно же, и мысли не допускал, что Болеслава могла подмешать какое-нибудь снадобье в мед, но, возможно, именно она поможет разгадать эту загадку.

Целый день он шатался вокруг городища, пытаясь увидеть Болеславу или Кудряша, и все напрасно. Юноша ругал себя за то, что оказался таким недальновидным и не додумался заранее условиться с ними о встрече.

Странным ему показалось его родное городище. Обычно жизнь вокруг него так и кипела, народ суетился, занятый своими повседневными делами и заботами. А нынче если кто и выбирался за ворота, то только в сопровождении вооруженных мужчин. Да и от городища далеко не отходили.

«Что же у них там стряслось?» — недоумевал Чеслав.

Поразмыслив, он решил отправиться к Маре. Старуха хоть и жила изгнанницей, но всегда была в курсе происходящего в селении.

Добравшись к владениям Мары и убедившись по царившей вокруг тишине, что у нее нет посторонних, Чеслав подошел к пещере. Но оказалось, что и самой Мары в пещере тоже нет. На пороге его встретил белый лошадиный череп. Он смотрел на пришедшего пустыми глазницами и скалился обнаженными резцами. Таким способом Мара пыталась отогнать от своего жилища тех, кто пришел к ней в ее отсутствие. Переступив через череп, Чеслав вошел внутрь пещеры. Судя по погасшему очагу, Мара этой ночью здесь не ночевала и была далеко от своего пристанища.

«Наверное, отправилась за целебной травой и кореньями», — решил Чеслав.

Выйдя из пещеры, он неожиданно для себя заметил какое-то движение среди веток на противоположной стороне поляны. И тут же увидел шагающую ему навстречу Кривую Леду. Голова ее, несмотря на жару, была почему-то перевязана теплым платком. Но и Чеслав не остался незамеченным.

Старуха, сделав еще один непроизвольный шаг, вдруг остановилась как вкопанная. Затем лицо женщины в одно мгновение исказилось в гримасе страха, рот широко раскрылся, и она завизжала во все свое бездонное горло. Птицы, испуганные такой пронзительной трелью, взмыли в небо, покинув насиженные ветки. Резко повернувшись, Леда сунула свою клюку под мышку, подхватила подол длинной сорочки и неожиданно резво для своего возраста понеслась прочь по тропе, с нарастающей скоростью вскидывая костлявые коленки. Ее прыти, наверное, могла бы позавидовать любая лошадь, достигшая столь преклонного возраста.

Старуха мчалась, оглашая окрестности душераздирающими воплями, а Чеслав с открытым от изумления ртом смотрел ей вслед. Юноша не сразу сообразил, что именно он вызвал такой ужас у сбежавшей женщины. Он даже оглянулся, пытаясь увидеть за своей спиной нечто страшное, что могло испугать несчастную Леду. Но на поляне был только он.

«Ополоумела она, что ли?» — подумал парень и почесал свою стриженую голову.

Он, конечно, терпеть не мог эту наглую бабу, но никогда не думал, что сможет внушить ей такой ужас.

«Наверное, окончательно умом тронулась», — заключил Чеслав, покидая владения Мары.

Уже два дня кружил в окрестностях городища Чеслав, пытаясь осуществить такую нужную ему встречу, но все было тщетно. Ни Кудряша, ни Болеславы он не увидел, а вокруг селения стало еще безлюднее. И оттого, что он не знал причины столь необычного опустения, беспокойство мучило юношу все больше.

Тонким лезвием в его душу проникли грусть и тревога. Наверное, впервые за свою жизнь Чеслав почувствовал себя одиноким скитальцем. А ведь раньше, даже отправляясь на несколько дней на охоту в одиночку, он не ощущал себя таковым, потому как знал, что его ждут и ему есть куда возвращаться. Теперь же, находясь почти рядом со своими родными и соплеменниками, он чувствовал себя отделенным от них какой-то невидимой пропастью, которую почему-то не удавалось преодолеть. Безрезультатно наматывая круги и подбираясь к селению с разных сторон, он все больше терял терпение. Но у него в запасе оставалось еще одно средство, к которому он, сын своего племени, прибегал в сложных ситуациях. Чеслав решил обратиться за помощью к Великим…

Он пробрался к капищу уже на исходе дня, посчитав, что в это время там будет безлюдно. Из укрытия, где он притаился, ему было видно, как волхв Колобор, поклонившись идолам Великих, вышел из святилища и, ненадолго заглянув в свою хижину, что стояла немного в стороне, спешно покинул ее.

Подождав еще немного, не появится ли кто, Чеслав вошел в капище. Подойдя к изваяниям, он положил на жертвенник добытого им зайца. Парень хотел принести для богов зверя покрупнее, да не вышло. «Но в следующий раз я добуду обязательно!» — мысленно заверил он богов.

Строго смотрели на пришедшего Великие, и, как показалось юноше, гнев был в их очах: «Зачем нарушил волю старейшин, волю племени? Зачем бежал?..» А может, ему только показалось? Ведь кому, как не им, ведающим обо всем и обо всех, знать о его правоте?

Прижав руки к сердцу и тем самым выразив почтение и искренность, Чеслав опустился на землю перед богами. Он уже хотел поведать Великим о просьбе своей, как внезапно услышал голоса людей, которые приближались к капищу. Будучи в положении гонимого беглеца, Чеславу оставалось только одно — скрыться, дабы не попасться на глаза пришедшим и не быть пойманным. Но выбраться из капища незамеченным ему теперь вряд ли бы удалось — направляющиеся сюда люди были уже слишком близко, да и послушать, о чем говорят его соплеменники, Чеслав посчитал полезным. Поэтому он, шепотом моля богов о прощении за свою дерзость, решил спрятаться за идолами, приникнув к земле.

На его счастье, пришедшие остановились возле капища и не вошли в него. Они явно спорили между собой. По голосам Чеслав узнал Зимобора и дядьку Сбыслава.

— Уж больно ты хитер, Зимобор, все городище под себя подмять хочешь? — наскакивал на собеседника Сбыслав.

— А ты будто бы не того же желаешь? Вон как горячишься! — хрипел Зимобор. — А селению без главы нельзя, сам знаешь. Порядка не будет. В стаде завсегда вожак должен быть, а не то разбредется оно и сгинет. Однако пусть совет решит, кто достойный того будет.

— Да знаю я, как ты почтенных к себе зазываешь, медами потчуешь, речами сладкими тешишь, дабы за тебя стали. — Сбыслав покрутил руками перед носом Зимобора.

Но слова эти Зимобора совсем не смутили. Сделав шаг вперед к собеседнику, он почти уперся своим толстым брюхом в его живот.