Сильванус Кобб-младший - Московский оружейник

Человек замолчал, поскольку в этот миг на шею Рюрика была наброшена ещё одна петля, а затем она туго опутала его руки. Сейчас он был во власти своих пленителей. Перевернув его лицом вниз, они связали ему руки за спиной, после чего приказали встать. Разумеется, он не желал лежать на холодных кирпичах и поднялся.

– Сейчас, Рюрик Невель, я отведу вас в вашу комнату, – сказал главарь шайки.

– Но что это значит? – выпалил оружейник, чуть не онемев от переполнявших его удивления и гнева. – Почему вы так поступили? Почему вы заманили в ловушку честного человека, который не причинил вам вреда?

– Это не важно, сударь, – хладнокровно ответил головорез. – Довольствуйтесь тем, что пока вы в безопасности.

– Но вы не сказали мне, что это значит. Есть же какая-то причина.

– Есть. Пойдёмте со мной, и всё узнаете. Пойдёмте.

С этими словами мужчина взял фонарь и вышел из комнаты, а другие схватили Рюрика под руки и повели за ним. Пленник не сопротивлялся, поскольку знал, что это бесполезно. Скоро они достигли другой лестницы.

– Вниз? – с содроганием воскликнул Рюрик.

– Разумеется. Там вы охладитесь.

Эти слова болью отозвались в душе юноши, поскольку они значили, что он будет заточён в этом уединённом месте.

Спустившись по лестнице, они оказались в сводчатом коридоре, в конце которого была дверь. Она была распахнута, и Рюрика провели в комнату. Он быстро огляделся и увидел, что оказался в узкой комнате. Стены и пол были каменные, а потолок кирпичным, сводчатым. В одном углу стоял топчан, на который были накинуты старые шкуры.

И здесь юноша должен был остаться. Его проводник просто указал на низкий топчан, а затем развернулся. Рюрик задал вопрос, но ему не ответили. Ещё через несколько мгновений тяжёлая дверь закрылась, и наступила полная тьма. Он нащупал топчан и с громким стоном рухнул вниз!

Розалинда Валдай и Зенобия сидели в покоях, и Розалинда плакала. Она выглядела бледнее, чем в прошлый раз, когда мы видели её. Улыбка больше не рисовала ямочек на её щеках, и в глазах её было печальное, траурное выражение. По лицу было видно, что она сильно страдает.

– Милая госпожа, – спрашивала верная Зенобия, обняв Розалинду за шею и прижимая её голову к своей груди, – не плачьте. О, должна быть надежда! Госпожа, вы уверены, что герцог настаивает на этом?

– Да, Зенобия, я знаю, – ответила Розалинда, содрогаясь все телом и печалясь всей душой.

– И нет надежды?

– Только на Рюрика. Он может помочь.

– Надеюсь, поможет. Он благородный человек.

Розалинда ответила благодарным взглядом, и Зенобия продолжила:

– Разве есть титулованный дворянин благороднее, чем он? О, если бы я выбирала мужа, и он был свободен, и была бы в вашем положении, я бы предпочла Рюрика Невеля всем императорам земли!

– Я тоже, – прошептала прекрасная дева.

– Если бы я была графиней, я бы полюбила такого человека, чтобы сделать его графом.

– Но женитьба на мне не сделает его графом. Если бы он был графом, а я была простолюдинкой, он мог бы сделать меня графиней; но мы, несчастные женщины, не обладаем такой властью.

– Что ж, тогда мы тем более должны иметь право выбирать мужей.

Розалинда не ответила, но её вид показывал, что она согласна с этим утверждением.

– Госпожа, – снова заговорила Зенобия, на этот раз шёпотом, – почему бы нам не сбежать отсюда?

Розалинда вздрогнула, как будто услышала голос призрака, и на один миг её лицо озарила надежда; но она быстро исчезла.

– Увы! Куда нам идти?

Над этим Зенобия не подумала; прежде чем она ответила, вошла одна из служанок и объявила, что юную госпожу хочет видеть какая-то женщина. Розалинда спросила, кто она, но служанка могла только сказать, что это пожилая женщина приятной наружности. Юная графиня попросила Зенобию пойти и привести её. Скоро Зенобия вернулась, и с ней была Клавдия Невель. Розалинда много лет не видела мать Рюрика, но тут же её узнала. Она вскочила со своего места и нежно обняла её.

– Ах, тётушка Клавдия, я рада, что вы пришли. Позвольте мне называть вас тётушкой, как в те счастливые времена.

– Конечно, милая Розалинда, – ответила вдова, нежно целуя прекрасный белый лоб.

Графиня заметила странную печаль в голосе госпожи Невель и только тогда заметила, что и вид её печален.

– Тётушка Клавдия, вы выглядите печальной, – сказала она, и в её сердце проник холодок страха.

– Да, – промолвила вдова, как будто не осмеливаясь задать вопрос. – Я очень печальна, потому что я боюсь. Рюрик… он… он был здесь?

– Когда? – спросила дева, теперь охваченная страхом.

– В последние три дня.

– Он был здесь позавчера после полудня.

– И с тех пор я его не видела! – простонала бедная женщина.

– Не видели? Рюрик уехал? О, куда, куда?

– Когда он уходил отсюда, то сказал, что собирается повидаться с графом Дамоновым, – вмешалась Зенобия, которая присоединилась к общему горю.

– Да, мне он тоже об этом говорил, – ответила мать. – Я была у графа, там Рюрика не видели с того вечера. Хирург, который лечит графа, пошёл в трактир, где Рюрик оставил лошадь. Лошадь стоит в трактире, а хозяин за ней так и не пришёл.

– О, господи помилуй! – вскричала юная графиня.

В этот миг раздался стук в дверь, и Зенобия впустила пришедшего. Это был чёрный монах Владимир. В другое время Розалинда и Клавдия испугались бы такого странного визита, но сейчас они невольно обрадовались приходу монаха, увидев в нём источник надежды.

– Сударыни, – сказал толстый монах, подходя ближе и низко кланяясь, – простите мне этот нежданный визит, но у меня не было иного выбора, поскольку я боялся, что граф откажет мне, если я обращусь к нему. Я пришёл узнать, если это возможно, где Рюрик Невель.

Вдова попыталась ответить, но вместо слов у неё вырвались слёзы. Розалинда мгновение боролась с чувствами, переполнявшими её, и затем тоже заплакала. Зенобия вынуждена была отвечать.

– Батюшка, – сказала она, – у нас у всех одно желание. Его бедная мать пришла сюда, чтобы выяснить, где этот благородный юноша; моя госпожа таким образом узнала только, что он исчез. Умоляю, сударь, скажите, что вы знаете? Что вы слышали о нём?

Клавдия и графиня подняли головы, чтобы услышать, что ответит монах.

– Я знаю, что он исчез, – ответил Владимир. – Недавно я был у больного графа, и там я узнал, что Рюрик Невель таинственным образом пропал. И ещё я узнал о благородной цели, с которой он посетил графа.

– Да, – вмешалась Клавдия с внезапным оживлением, – он пошёл, чтобы просить у графа прощения. Не думаю, что они меня обманули. Не думаю, что они навредили ему из мести.

– Нет, нет, – отозвался монах, – у него всё получилось. Но, – продолжил он, снова в впадая в растерянность, – не могу представить, что с ним стало. Но постойте… дитя моё… к вашему опекуну приходит горбатый, уродливый священник?