Альберто Васкес-Фигероа - Икар

— Я понимаю. И сделаю все, что смогу.

Густаво Генри по прозвищу Веревка несколько раз кивнул и медленно поднялся, подав знак Мигелю Дельгадо, чтобы тот последовал его примеру.

— Значит, договорились! — сказал он. — Думаю, сейчас самое время присмотреть подходящее место для спуска. А вы пока займитесь поисками своего золота с алмазами.

— Через какое время вы вернетесь?

— Может, через пару дней, может, больше, — прозвучал неопределенный ответ. — Для начала мы отправимся на юг, чтобы подать знак Феликсу, что мы живы. Где у тебя лежит зеркало?

— В моем рюкзаке.

Густаво Генри и Мигель Дельгадо подошли к самолету, достали веревки и кое-что из продуктов, забрали небольшое зеркало и уже перед тем, как выступить в поход, на прощание обняли своих товарищей, которые оставались совсем одни на краю Вселенной.

— Не теряйте веры! — сказали они напоследок. — Мы вас отсюда вытащим.

И не спеша двинулись на юг. Когда они превратились в две точки на горизонте, Мэри Эйнджел тихо проговорила:

— Надеюсь, Бог их не оставит.

Муж ничего не ответил, и, взглянув в его посеревшее лицо, она в тревоге спросила:

— Что с тобой?

— У меня разболелось колено, — ответил он. — Старая рана дает о себе знать. Но меня беспокоит не это… — Он посмотрел ей прямо в глаза. — Сможешь ли ты меня простить?

— Простить тебя? — с удивлением повторила она. — За что?

— За то, что затащил тебя сюда. Посмотри-ка на самолет. Это все, что у нас с тобой было, а теперь он останется здесь, наверху, до скончания веков. Опять я довел тебя до разорения.

— О чем ты говоришь? — воскликнула она. — Вспомни-ка, ведь это ты работал в поте лица, рискуя жизнью, чтобы купить самолет, который поднял бы нас сюда… — Мэри показала пальцем под ноги. — И вот мы здесь!

— Но в каком состоянии!..

— В каком уж есть. Спору нет, куда лучше обойтись без этой ямы, возникшей на нашем пути, но по крайней мере мы живы.

— И тебе этого достаточно?

— Конечно! Вот въехали бы мы в болото чуть раньше — нас бы вытряхнуло из самолета и разбросало кого куда, одни бы погибли, другие покалечились. Взгляни на происшедшее с этой стороны! Даже в несчастье нам страшно повезло.

— Ты просто неподражаема! — с искренним восхищением сказал Король Неба. — Мы попали в передрягу на вершине тепуя и не знаем, удастся ли нам отсюда выбраться, а ты все еще считаешь, что нам повезло.

— И еще как повезло! — не сдавалась она. — Вот скажи… Что было бы, если бы мы въехали в болото на скорости сто километров в час? — Не получив ответа, добавила: — От нас бы осталось мокрое место… Я права или нет?

— Права!

— Тогда на что ты жалуешься?

— Я жалуюсь на то, что женился на замечательной женщине и не смог просто довольствоваться ее обществом. Не будь я таким безумцем и мечтателем, мы могли бы жить припеваючи.

— Как знать… — вздохнула Мэри, направляясь к самолету; она начала вытаскивать из него продукты и канистры, собираясь приготовить еду. — Возможно, обыденщина не позволила бы нам оценить то, что мы имеем.

— Ты так думаешь?

— Все возможно, — сказала она, вернувшись к нему, и начала разжигать небольшую масляную горелку, которую захватила с собой. — Я тебя люблю, но предполагаю, что к этой любви примешивается еще и восхищение твоим мужеством и упорством. Сомневаюсь, что обычный мужчина разбудил бы во мне те чувства, которые будишь ты.

— Даже сейчас, когда меня постигла такая неудача?

— Неудача?… — повторила она, указывая пальцем на какую-то точку впереди. — Вон там, в паре километров отсюда, находится самый красивый водопад на свете, который до скончания веков будет носить твое имя. Много ли неудачников достигло чего-то подобного?

— Но ведь мы разорены вчистую.

— Я знаю великое множество миллионеров, у которых только и есть что деньги, — уверенно заявила Мэри Эйнджел. — А у меня есть ты, у тебя — я, у нас с тобой такая насыщенная жизнь, да еще есть водопад. Разве это купишь за все деньги на свете?

— Ты и правда так думаешь или говоришь это для того, чтобы меня успокоить?

— Успокаивать тебя сейчас значило бы в какой-то мере потерять к тебе уважение, — объяснила она. — Нам, конечно, немного не повезло, но я уверена, что мы с этим справимся.

— Не повезло? — возмутился Король Неба. — Ты говоришь, что нам «немного не повезло»? У нас осталось только то, что на нас надето.

— Сколько самолетов ты разбил за свою жизнь? — поинтересовалась Мэри. — Восемь, десять, двенадцать?… Подумай о них — и ты увидишь, что всякий раз это было временное невезение, и ты всегда выходил из положения. Это просто очередное невезение.

Ну, как спорить с женщиной, у которой на все готов ответ?

Как пытаться ее ободрить, когда она — сама отвага?

Как просить у нее прощения за то, что по его вине они оказались в таком положении, тогда как она собиралась готовить обед, словно они в погожий день отправились на пикник в окрестностях своего городка?

Мэри Эйнджел ела с таким аппетитом, словно находилась вовсе не на вершине Горы Дьявола, имея ничтожные шансы выбраться отсюда живой и невредимой. Она даже не отказала себе в удовольствии выпить кофе — как всегда, маленькими глоточками.

Затем она закурила сигарету, что позволяла себе лишь в особых случаях, и с любопытством стала разглядывать пейзаж.

— Красиво! — проговорила она. — Очень красиво! У тебя не возникает странного ощущения при мысли о том, что, возможно, мы первые люди, ступившие на эту вершину?

— Мне от этого становится не по себе… — ответил муж. — Ведь тогда это не гора МакКрэкена.

— Так оно и есть, — не скрывая своей уверенности, сказала она. — И ты это понял, как только вылез из самолета: я видела, какими глазами ты смотрел по сторонам.

— Иногда я думаю, что ты чересчур хорошо меня знаешь.

— Нет необходимости знать тебя чересчур хорошо, чтобы понять, что тебя огорчает не столько потеря «Фламинго», сколько то, что твои опасения оправдались: это не то место, где вы побывали с шотландцем.

— Не то… — чистосердечно признался Джимми Эйнджел. — Оно должно было оказаться тем местом, поскольку находится в указанной точке, но это не оно.

— Значит, ты согласен с тем, что МакКрэкен тебя обманул?

— Нет! Не согласен. Что-то здесь не так, но я уверен, что это не его вина. Он не лгал. Это я ошибся.

— Господи! Вот если бы ты мне так доверял, как доверяешь этому шотландцу.

— А я доверяю. Вы с ним — единственные люди, за которых я сунул бы руку в огонь.

— Кстати, об огне!.. — сказала Мэри, подняв лицо к небу: безжалостное солнце стояло прямо над головой в самом центре тропиков. — Ты чувствуешь в себе силы сходить искупаться в реке? Судя по тому, что я успела рассмотреть во время приземления, она должна находиться вон в той стороне, на расстоянии меньше километра.