Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том I

Кокермут гордится тем, что является родиной знаменитого поэта, автора множества романтических баллад и певца Озерного Края Уильяма Уордсворта (1770–1850). Об этом вам обязательно напомнит специальная дорожная табличка при въезде. Флетчер Кристиан — всего на шесть лет старше — второй в почетном списке известных горожан.

На Мэйн-стрит, центральной улочке городка, буквально в нескольких десятках метров наискосок друг от друга расположены мемориальный дом Уордсворта и паб «Таверна Флетчер Кристиан». Второй пользуется явно большей популярностью у посетителей.

Над вывеской — портрет серьезного молодого человека в синем мундире флотского офицера (работа явно самодеятельного художника), по бокам от центрального входа — эффектные информационные панно «Баунти» и «Флетчер Кристиан», на которых вкратце рассказана история мятежа и мятежников, внутри — оформление интерьера «под парусник»: морские узлы, матросские сундуки, компасы и рынды. Забавно было видеть с любовью выполненную деревянную карту маршрута «Баунти» между игральным автоматом и барной стойкой.

Впервые я зашел сюда в июле 2007 года, всего через несколько дней после того, как власти Британии, прервав многовековую традицию, запретили курить в пабах. И потому разочарованных посетителей здесь было совсем немного…

По вечерам здесь играют приглашенные группы и заезжие музыканты. Местные жители называют паб просто «Флетчер»: «Ты где? Я у Флетчера», «Подкатывай к Флетчеру» и т. д.

Согласно последней переписи населения (2007) в Кокермуте проживает 7787 человек. При этом в городке:

полторы дюжины традиционных британских пабов (с такими характерными местными названиями, как «Черный Бык», «Коричневая Корова» и «Серый Козел», не говоря уже о «Таверне Флетчер Кристиан») плюс с четверть сотни ресторанчиков, баров, кафе, чайных комнат и фаст-фудов, предлагающих — в том числе — итальянскую, индийскую и китайскую кухни;

семь небольших отелей и полтора десятка гостевых домов, так называемых B&B («би-энд-би», «bed and breakfast», что в дословном переводе с английского означает «кровать и завтрак»);

один музей, три арт-галереи, шесть церквей и около пяти десятков магазинчиков, маленьких и не очень.

Вы без труда найдете, где переночевать, где поесть, и на что посмотреть. Все это расположено на территории, сравнимой с площадью острова Питкэрн — не более 5 км 2. Типичный английский провинциальный городок.

Среди особенных достопримечательностей Кокермута:

нормандский замок XIII века (в настоящее время — частная

собственность, и вход туда запрещен),

пивоварня «Дженнингс», с 1860 года производящая несколько сортов прекрасного эля,

и современный Озерный Центр Овечьей Шерсти (Lakeland Sheep and Wool Centre), где вы сможете не только полюбоваться скоростной стрижкой отборных овец, но и приобрести не знающий сноса свитер отменной местной вязки.

Кстати, как раз мимо этого Центра Шерсти и лежит путь из Кокермута в Мурланд Клоуз.

Если свернуть с Мэйн-стрит напротив Дома Уортсворта и двигаться на юг по трассе А5086, то буквально через километр городок закончится, и сразу после дорожной развязки с шоссе 66 начнется царство очаровательных жвачных и парнокопытных. За невысокой зеленой изгородью справа и слева от дороги раскинулись поля с сочной травой, и власть здесь почти всецело принадлежит величественным и вальяжным овцам.

В окрестностях Кокермута, по дороге в Мурланд Клоуз

Они давно уже не проявляют никакого интереса к проезжающим мимо автомобилям, и обратить их внимание на себя возможно лишь, подойдя вплотную к изгороди и щелкнув фотовспышкой.

В километре, не больше, от Центра Шерсти — правый поворот на проселочную дорогу и указатель: «Moorland Close». Еще метров пятьдесят, и вы на месте.

Придорожная вывеска фермы Мурланд Клоуз

Двухэтажный серый дом. На стене каменная памятная плита: «Мурланд Клоуз. Место рождения Флетчера Кристиана, лидера мятежа на „Баунти“. 1789». Во внутреннем дворе на веревке сохнет белье, рядом припаркована черная легковая машина. Слева тянутся хозяйственные постройки: склад, сараи, конюшня, ясли для телят. За ними — длинное здание фермы, над которым возвышаются два белых серебристых цилиндра.

Мемориальная табличка на стене дома фермы Мурланд Клоуз

Если нынешние хозяева фермы, мистер и миссис Белл, окажутся дома, они любезно разрешат вам пройти вглубь двора, где виднеется старый кирпичный флигель XVIII века. Открыв калитку и аккуратно переступив через лежащего на траве теленка, вы окажетесь внутри квадратной площадки, по периметру обнесенной древней каменной стеной. Сейчас это выгул для скота, а во времена Флетчера место служило внутренним двориком, примыкавшим к флигелю (или так называемому «летнему домику»).

По преданию, именно в этом домике, на втором этаже, и родился Флетчер Кристиан.

Сегодня флигель пустует: окна заколочены, и дверь, к которой ведут каменные ступени, заперта. Если забраться еще выше, на крышу, то прямо на карнизе над дверью можно увидеть пунктирный контур следа левого башмака примерно сорокового размера. Легенда гласит, что это нога юного Флетчера Кристиана…

Робин и Энн Беллы с уважением относятся к прошлому своего имения, но культа из этого не делают. Они более чем толерантны к паломникам со всего света, желающим прикоснуться к истокам мятежа на «Баунти» и тем самым нарушающим privacy нынешних хозяев. Все расскажут и покажут, но ферма Мурланд Клоуз для них все же не музей под открытым небом и не местная достопримечательность, а прежде всего родной дом и семейный бизнес. Так что злоупотреблять их гостеприимством не стоит…

…Побывав на родине предводителя мятежников «Баунти» и узнав немного о его детстве, гораздо лучше начинаешь понимать его самого.

Вдруг осознаешь, что Флетчер Кристиан — отпрыск древнего и аристократического рода, легендарный и романтический герой, основатель поселения на острове Питкэрн и так далее — первые 16 лет своей жизни (до переезда на Остров Мэн) провел в деревенской глуши и в унизительной бедности. Под блеяние овец, мычание коров и молитвы несчастной матери.

Начинаешь понимать, что здесь, на фоне живописных холмов под серым северным небом и сформировался его характер — со всеми своими достоинствами, но и со всеми комплексами. Родственники-соседи год от года процветали, а его семья, жившая на отшибе и погрязшая в долгах, едва сводила концы с концами и катилась вниз по наклонной. Симпатичный и талантливый парень по праву мог надеяться на прекрасное образование и блестящее будущее, но вынужден был довольствоваться провинциальным прозябанием вдали от большой жизни.