Николай Прокудин - Потеряшкино счастье [СИ]

Какаду забрался повыше на самую верхушку мачты и долго провожал взглядом диковинных птиц.

В эти ужасные холодные дни кот Василиск не сидел на мачте, а прятался в каюте. День и ночь он лежал, как самый обычный кот, на коврике, возле обогревателя, закрыв нос лапой. Крыс тоже лишь иногда выбирался с камбуза, да и то на минутку. А маленькая Юля мужественно несла вахту, как настоящий моряк. Девочка куталась в огромный, не по размеру морской бушлат, голова её утопала в большой ушанке, которая постоянно сползала ей на глаза, но не покидала палубу. Даже бестелесный Сева корабельный и тот промерз насквозь! Его астральное тело покрылось плотным слоем инея, и, казалось, по яхте бродит снежный человек. А настоящие матросы — боцман и Булыга, как им и положено, стойко переносили ледяную стужу, на то они и морские волки!

Так вышло, что от мороза и пронизывающего ветра Гогелю доставалось больше всех. Попугай был вынужден регулярно взлетать на самую верхушку мачты, заменяя на боевом посту позорно дезертировавшего Василиска. Гогель мужественно принял должность вперёдсмотрящего! Старый какаду громко ворчал и постоянно кашлял, но пост покидал редко. Вокруг плавали огромные айсберги и льдины, поэтому яхта в любой момент могла столкнуться с ними. Но кто-то ведь должен был наблюдать и оповещать рулевого об опасности!

Спустившись вниз и присев возле вахтенного матроса, попугай минут пять чихал и кхекал, что-то бурча себе под нос, вернее сказать под клюв.

— В чем дело, Гогель? — спросил его Булыга. — Что ты всё время ворчишь?

— Я протестую! Я — попугай, а не морозоустойчивый пингвин! Мы так не договаривались! Когда мне сказали, что мы держим курс на юг, то я подумал: направляемся в мои родные жаркие страны. А что получилось… Лед и снег! Холодное безмолвие! Собачий холод!

— Верно, — мяукнул Василиск, высовывая нос из каюты. — Именно, собачий холод! Опять во всем эти негодные собаки виноваты…

— Глупый! Чем ближе к южному полюсу, тем холоднее! — пояснил умный Мерцалкин. — Знай же, Гогель, что самые сильные морозы на крайнем юге, в Антарктиде!

Мерцалкин, конечно, не чувствовал холода, ему было всё нипочем: корпус-то у него был из металла и дерева. Только стеклянный экран запотевал. Но и он испытывал трудности, потому что, выходя на мороз, сразу покрывался густым слоем инея. Робот регулярно чистил манипуляторы, насухо вытирал все механизмы и экран, спасаясь от повреждений и ржавчины. Но больше всего Мерцалкин переживал не за себя, а за доверившуюся ему девочку. По несколько раз на дню он корил себя, что взял её в это тяжелое и опасное путешествие.

А животные и люди, в душе завидовали неодушевлённому агрегату. Ведь он один из всех не чувствовал ни жары, ни мороза.

Но все когда-нибудь, да кончается. И холод — тоже. Теперь, когда яхта обогнула самую крайнюю точку Южной Америки и покинула Южный океан, по мере продвижения к северу воды, уже третьего по счету, Тихого океана были не такими холодными. Появилось яркое солнышко. Лед, снег и сосульки быстро растаяли. Яхта, стряхнув с себя ледяной панцирь, стала легче и, набрав скорость, помчалась в сторону жарких стран.

— Земля! — завопил Василиск с верхушки мачты. — Я действительно вижу землю! Ура! — Известив экипаж о своем открытии, кот едва не свалился с мачты на палубу, но в последнюю минуту, падая, чудом сумел уцепиться когтями за рею.

Корабельный посмотрел в подзорную трубу и торжественно объявил:

— Остров Пасхи!

— Разве завтра пасха? — удивилась, недослышав Юля. — Тогда почему мы не красим яйца? Надо срочно сказать коку, пусть готовит праздничный стол.

— А где мы яйца возьмем? — в недоумении развел лапами Василиск. — Я люблю кушать вареные яйца. Только где их взять?

Василиск оглянулся по сторонам в поисках попугая.

— Эй, пернатый друг, отзовись! Работенка появилась…

Гогель сразу же прилетел и опустился на поручень.

— Ну, какая еще для меня работа нашлась?

— Отправляйся-ка живо в темную каптерку и несись!

— Не понял?!! — оторопел попугай.

— Ведь ты же преданный защитник прав всех кур! Как говорится, куроправозащитник.

Гогель гневно посмотрел на нахального кота, а затем важно произнес:

— Если уж на то пошло, то я не курица, а э-э-э… скажем так, поясняю для бестолковых, я — петух!

— Вот те мяу! — мяукнул кот. — Как же ты посмел! Самозванец! Выходит, что ты все эти годы самым наглым образом маскировался под попугая?

— Какой ты все-таки глупый, Василиск! Вот ты, кошка?

— Нет — кот!

— Ну и я, чтоб тебе было понятнее, я — кот, в некотором смысле, конечно. Попугайский петух! Поэтому нести и высиживать яйца не могу!

— Ага-а-а! Так ты самец! — притворно удивился хитрый Василиск. — Так бы сразу и сказал! Болтаешь всякое: то я курица, то я петух, то я птица, то не птица! А ты самый обычный болтун-попугай.

Кот громко рассмеялся, и попугай наконец-то догадался, что над ним подшучивают. Хотел сказать, что он думает о коте, но вместо этого скрестил на груди крылья и гордо изрёк:

— Имеющий разум да промолчит!

— А не имеющий? Полетит на мачту?

С обидой в глазах попугай отошел в сторону и сделал вид, что не замечает насмешника.

Когда перепалка между котом и попугаем прекратилась, знавший всё на свете Мерцалкин поправил девочку:

— Вы меня не поняли, никакая сегодня не пасха. Это остров так назвали, потому что его открыли именно в тот день, когда праздновали пасху. Друзья, нам необычайно повезло, что мы не проплыли мимо! Этот таинственный остров открывали за четыреста лет дважды.

— Чем же он так интересен? — спросила Юля.

— На нем давным-давно была развитая цивилизация, которая потом вымерла. Для каких-то целей аборигены разместили на побережье каменных истуканов, называемых «моаи»…

— Почему ты говоришь: «мои» истуканы? — не поняла Юля.

— Да не мои, а идолы называются «моаи». Увидите! Это такие каменные страшилища, наподобие памятников, сделанные из спрессованного вулканического пепла. Многие достигают высоты семиэтажного дома! — продолжил свой рассказ Мерцалкин.

— Не может быть! — удивилась Юля. — А как же они в древности без механизмов и машин создали таких гигантов и перетащили их с места на место?

— А это загадка. Есть несколько гипотез, ученые спорят, обсуждают…

— Вот это да! Наверное, эти туземцы надорвались и вымерли, — усмехнулся кот. — Надо себя любимого беречь!

— Ты, Потеряшка, очень любознательная девочка, — погладил Юлю по голове Мерцалкин. — И теперь тоже сможешь побывать на острове Пасхи и всё увидеть собственными глазами…

Моряки решили совершить экскурсию на необычный остров. Когда еще доведется здесь побывать! На яхте остался только корабельный, ему не нравилась аура вокруг острова.