Леонард Карпентер - Конан из Красного Братства

Конан послал человека к бушприту, велев глядеть в оба глаза. Он надеялся, что Иванос с Фердинальдом поступили аналогично.

— И где обещанные галеры? — бубнил один из гребцов. — Долго нам еще махать веслами прежде, чем мы убьем проклятых туранцев и как следует выспимся?

— A куда к демонам подевалась наша мачта с парусом? — спросил его сосед, только сейчас окончательно протрезвевший.

— Да, тряпка принесла бы большую пользу, нежели игрушка для метания камней, — проворчал третий пират, загребая неохотно.

Конана жалобы подчиненных не волновали. Мачта и парус виделись ему помехой, если пришлось бы приближаться к жертве тайком. Со своего места рулевого варвар подал знак старику Йоркину расчехлить флейту, рассудив, что ненужные дебаты стихнут, когда гребцам придется подчиняться ритму. Сзади них лавировал «Гиацинт». Расстояние между судами росло, так как парусник испытывал трудности маневрирования в лабиринте скал. Ему еще повезло, что ветер сменил направление и дул от кормы. Дистанция должна сократиться позже, на открытой воде, однако Фердинальду все равно нельзя будет спешить, дабы избежать разоблачения.

Вдруг быстро изменившаяся обстановка вынудила киммерийца к решительным действиям. Из-за самой дальней скалы на севере архипелага показались красные паруса имперского галеона.

— Весла назад, парни! — варвар отреагировал мгновенно, навалившись всем телом на руль. Баркас развернуло. — Задаем двойной темп! Полный вперед! Зондировать дно!

«Ведьма» буквально подлетела к ближайшему островку и спряталась в тени. Красные паруса туранцев отлично просматривались с такого расстояния, правда, варвар питал надежду, что лишенный мачты баркас противник не заметил.

Россыпь скал заслонила пиратов от врагов, но нависла угроза потопления. Теперь жизнь целого экипажа находилась в руках одного человека, орудовавшего линем на носу.

— Дна нет! Не могу достать! — доносились оттуда его крики. — Рифы по правому борту!! Держитесь левее, здесь есть проход. Глубина десять футов!!! Понижается. Опять нет дна!

Улучив момент, Конан обернулся и изверг проклятие. «Гиацинт» с распущенными парусами представлял собой замечательную мишень, но на удивление имперское судно не замедлилось и не изменило курса. Вероятно, туранцы сочли его безобидным. Передав руль одному из пиратов, киммериец залез на надстройку. Даже всматриваясь вдаль против солнца, он смог разглядеть то, что, собственно, ожидал: Перед уходящей к линии горизонта шхуной маячил силуэт тяжелой боевой галеры. На ее пурпурных парусах красовался герб Турана — полумесяц. По здравому смыслу проявлять поспешность сейчас не следовало. Варвар решил пока держаться вблизи острова и снизить скорость, однако так, чтобы имперские корабли находились в поле зрения.

Заметили ли туранцы своих преследователей? По крайней мере, они ничем это не показывали, двигаясь целенаправленно на северо-восток. А вот осторожная стратегия капитана не слишком нравилась экипажу «Ведьмы». Пираты становились все более нетерпеливыми.

— Сколько еще барахтаться в этом каменистом лягушатнике?

— Или нам вообще повернуть назад?

— А может мы попробуем завлечь их на скалы, как сирены?

— Клянусь, я видел второе судно.

— Почему мы никак не догоним жертву?

Голоса смолкли, когда «Ведьме» пришлось круто огибать оконечность острова. Изменчивый рельеф дна требовал от людей предельной концентрации.

Маневры в прибрежных водах отняли много времени, и теперь на горизонте виднелась лишь верхушка мачты туранской шхуны. Охотников и дичь разделяло громадное пространство открытого моря, поскольку цепь островков считалась единственным клочком суши в этой области Вилайета. Конан велел увеличить темп, затем приказал просигналить на «Гиацинт», чтобы там свернули верхние паруса и следовали за «Ведьмой» на грани видимости.

Высота волн в открытом море существенно возросла. Гребцы начинали чувствовать усталость и нарастающую злость. Архипелаг Этолиан давно скрылся за кормой, а цель по-прежнему оставалась все такой же недостижимой. По рядам пиратов снова прокатился ропот недовольства. Конан приказал увеличить темп, только подобная мера не заткнула рты его подчиненных. Ближе к вечеру ситуация накалилась. Корсарам надоело созерцать два паруса далеко впереди и чуть более близкий корпус «Гиацинта», плывущего за ними. Тяжелая работа вымотала экипаж, но еще не довела его до градуса тупого безразличия. Так или иначе, у людей хватало сил для предъявления претензий капитану. В любой момент поток обвиняющих фраз грозил обернуться мятежом.

— Где посуленная нам добыча?

— Наш капитан вздумал гоняться по Вилайету за призраками!

— Я устал и отказываюсь дальше плыть с ним.

— Кнульф не врал, говоря, что те суда военные без какого-либо ценного груза.

— Пора положить конец бестолковой гонке!

— Заткнитесь, вероломные собаки! — Конан отпустил руль и побежал между скамьями гребцов. Ухватив за шиворот одного из нарушителей спокойствия, он выбросил его в море раньше, чем тот смог достать оружие: — Не хочешь продолжать погоню, так возвращайся в Джафур вплавь или оседлай акулу. Всем сидеть!!! — заорал киммериец, видя, что некоторые собрались кинуться на выручку тонущему собрату.

Варвар вцепился в плечо другому разбойнику:

— Что ты скулишь, шелудивый пес! Притомился? Ну, я смажу весла твоей кровью и тебе станет легче, ублюдок! — Конан выхватил меч с намерением исполнить угрозу.

Пираты, измученные многочасовой гонкой по бескрайнему морю, оставили дальнейший протест. Устрашившись кровавой расправы со стороны обезумевшего северянина, команда признала его власть.

— Прости, капитан, — сказал один гребец, желая немного разрядить обстановку, — парень действительно работал сегодня в поте лица и не хотел тебя обидеть, — он кивнул на беднягу, которому варвар чуть не раздробил пальцами ключицу. Пират кривился от боли.

Конан пихнул его на лаву и проревел:

— Помните, собаки, что перед отплытием вы мне присягнули. Я здесь ваш капитаном и бог!

Пираты покорно склонили головы.

— Если вам хочется вновь ступить на твердую землю, подчиняйтесь моим приказам. Впрочем, если кто-то желает потребовать назад свою присягу, то я готов обменять ее на голову отступника, дабы пожертвовать ее Дагону! — киммериец простер обнаженный меч над темной водой, где скрывался ад для матросов. Поэтому перспектива очутиться в царстве морского владыки пугала всех. — Тем же, кто пойдет за мной до конца, я гарантирую богатство, либо достойную воина смерть! — он вложил клинок в ножны.

Команда без понуканий вернулась к своим обязанностям и продолжила борьбу с волнами. Два или три человека принялись выуживать из воды неудачника, отчаянно вцепившегося в протянутое весло. Махнув рукой, Конан пошел обратно на корму. «Ведьма» под мелодию воспрянувшей дудки Старого Йоркина взяла прежний курс.