Юрий Шестера - Наследник поручика гвардии

Макаров улыбнулся, отдавая должное наблюдательности гостя.

— А, это старший механик Павловский, — пояснил он. — Все дело в том, что он только в конце прошлого года был по моему представлению призван в Военно-морской флот. Отсюда у него за неимением выслуги только первый офицерский чин. А представить его досрочно к чину лейтенанта всего через полгода службы на флоте я вроде как и не могу…

— И где же это вы «откопали» его?

— По рекомендации вице-адмирала Аркаса. — Петр Михайлович удивленно поднял брови. — Ведь Павловский и до этого трудился старшим механиком на «Константине», — пояснил Макаров.

— И не пожалели, Степан Осипович, что пригласили его?

— Ни в коем случае, Петр Михайлович! — воскликнул тот. — Я не могу нарадоваться на своего старшего механика! — и он рассказал о роли старшего механика в погоне за «Константином» турецкого броненосца.

— Вы, надеюсь, доложили командованию о том, что поведали мне?

— Безусловно, Петр Михайлович!

— Так какие же проблемы, Степан Осипович? Представьте его к награждению орденом. Скажем, «Станиславом» III степени. Орден, конечно, так себе, но это не имеет существенного значения, так как в соответствии с действующим положением награждение офицера, имеющего первый офицерский чин, любым орденом автоматически приводит к присвоению ему следующего чина. В данном случае лейтенанта!

Макаров завороженно смотрел на Чуркина.

— Какой же я еще, оказывается, «зеленый» командир по сравнению с вами, Петр Михайлович! — с чувством признал он. — Век живи — век учись! Огромное спасибо за этот бесценный совет! Я непременно воспользуюсь им. Сегодня же напишу представление к награждению мичмана Павловского орденом Станислава IV степени. Он, безусловно, заслужил, пожалуй, и большей награды, но это, как вы правильно заметили, в данном случае не имеет решающего значения. — капитан-лейтенант вскочил и возбужденно зашагал по каюте, предвкушая восстановление справедливости по отношению к старшему механику. «Какой же я все-таки растяпа! — корил он себя. — В своем донесении о боевых действиях у Гагр во всех красках расписал заслуги “деда”, а представить его за это к награде так и не догадался…» — Какая же это будет радость для Владимира Спиридоновича, да и для всей команды “Константина”!

— Это будет признанием заслуг всех «духов», а не только их «деда», — заметил капитан 1-го ранга.

— Вот именно, Петр Михайлович! Вот именно!

Наступила пауза, во время который каждый из них думал о своем. Петр Михайлович вспоминал, какими глазами смотрели офицеры в кают-компании на своего командира, когда он вручал Макарову награды. А Степан Осипович от всей души мысленно благодарил своего бывшего начальника. «Дай Бог счастья в жизни ему и его семье!» — думал он.

— Кстати, Петр Михайлович, а как поживает ваш наследник? — подчиняясь внутреннему голосу, неожиданно спросил Макаров, будучи знаком с его семьей.

Тот недоуменно посмотрел на него, стараясь переключиться со своих размышлений на дела семейные, а уловив смысл вопроса, улыбнулся:

— Растет Андрюша. Уже как семь лет исполнилось. Александра Васильевна все никак не нарадуется на сына. Он сейчас пристрастился разглядывать картинки в старинных книгах своего старшего тезки, — и, увидев немой вопрос на лице Степана Осиповича, пояснил: — Моего деда, Андрея Петровича.

Макаров понимающе кивнул головой.

— А иллюстрации в них на самом деле отменные и к тому же интереснейшие. Я, надо признаться, в его возрасте грешил тем же. А когда подрос, стал зачитываться этими фолиантами. Однако предпочтение все-таки отдавал книге деда, написанной им самим.

— Вы имеете в виду «Приключения поручика гвардии в дальних странах»?

— Именно. Похоже, чаша сия не миновала и вас, Степан Осипович?

— К счастью, да, Петр Михайлович. Я с большим интересом прочитал ее в Морском корпусе, где некоторое время обучался. Правда, потому, что все будущие флотские офицеры выпускного класса зачитывались ею.

Чуркин рассмеялся:

— Это, видимо, стало традицией Морского корпуса. Ведь Фердинанд Петрович Врангель, бывший морской министр, поведал деду о том же увлечении гардемаринов и его выпуска.

Макаров задумчиво посмотрел на него:

— Стало быть, в вашей семье это наследственное, Петр Михайлович?

— Выходит, что так, Степан Осипович. И я, честно говоря, очень рад этому.

— А посему, если следовать логике, вашего сына тоже ожидает наш славный Морской корпус?

— Именно так оно и будет! — улыбнулся Петр Михайлович. — И вполне возможно, ваши жизненные пути еще и пересекутся. Я, честно говоря, был бы счастлив, если бы это произошло, Степан Осипович.

После успеха у Сухума руководство Морского министерства окончательно удостоверилось в эффективности применения минного оружия военным пароходом «Великий князь Константин» и наконец-то предоставило в распоряжение его командира еще несколько самодвижущихся мин. Макаров вспомнил слова Петра Михайловича, что именно за ними будущее минного оружия, и ждал удобного случая применить их…

— Итак, господа командиры, мною получено разрешение на атаку турецких кораблей у Батума, — обратился он к своему «военному совету».

Офицеры уже привыкли к тому, что командир «Константина» собирает военный совет именно перед очередным делом.

— Должен отметить, — продолжил капитан-лейтенант, — что глубина Батумского рейда позволяет использовать самодвижущиеся мины. Капитан 1-го ранга Чуркин, главный специалист по минному оружию русского флота, назвал их торпедами. А посему надо срочно смонтировать их пусковые установки на «Чесме» и «Синопе».

— Наконец-то, Степан Осипович! — воскликнул Зацаренный. — Ох и дадим же мы жару османам!

Все заулыбались горячности лейтенанта.

— Не будем делить шкуру неубитого медведя, Иван Кузьмич! — осадил его Макаров. — Дурная примета. Это, во-первых.

А во-вторых, не забывайте, что это будет первая атака торпедами в истории всех флотов мира! Нас в связи с этим могут ожидать и неожиданности, которые мы сейчас просто не можем предусмотреть ввиду отсутствия опыта применения торпед, — он обвел строгим взглядом притихших офицеров. — Тем не менее атаковать неприятеля будем всеми четырьмя катерами. Порядок следования к Батумскому рейду — кильватерная колонна. Головным идет «Чесма», за ней «Синоп», «Наварин» и замыкающим — «Минер». При подходе к цели рассредоточиваемся. «Чесма» и «Синоп» для верности одновременно атакуют один и тот же турецкий корабль. Остальные — по обстановке. Старший — лейтенант Зацаренный. Возвращение по моему сигналу с «Константина». Вопросы есть?