Юрий Шестера - Последний поход «Новика»

— Почетный караул выставлять, Андрей Петрович?

— Это излишне, Владимир Иванович, — улыбнулся тот. — Ведь это частный визит. А вот порядок на корабле, несмотря на то, что он стоит в доке, желательно, насколько это возможно, довести до идеального.

— Это само собой, Андрей Петрович! Флотский порядок на крейсере будет обеспечен! — заверил командира старший офицер.

Стараниями старшего офицера деревянный настил верхней палубы был надраен до девственной белизны, медь блестела, резина была побелена, матросы щеголяли в выстиранном в нескольких водах рабочем платье. Рабочие «Дальзавода» на время визита были удалены с корабля.

Андрей Петрович переглянулся со Степаном — крейсер, стоявший в доке на ремонте, было не узнать.

— Вы прямо-таки кудесник, Владимир Иванович! Только флагов расцвечивания [106] Флаги расцвечивания — сигнальные флаги, поднимаемые на кораблях в дни праздников на специальных фалах, идущих от носа до кормы через верхушки мачт. не хватает! — негромко похвалил Андрей Петрович старшего офицера.

— Что это вы там шепчетесь за моей спиной? — обернулся адмирал и, увидев счастливое лицо капитана 2-го ранга, улыбнулся: — Сдается мне, что командир остался доволен порядком на корабле. Или я ошибся?

— Вы не ошиблись, ваше высокопревосходительство! — вытянулся в струнку старший офицер.

— Меня, между прочим, зовут Петром Михайловичем. А так как я нахожусь у вас на корабле с частным визитом, то прошу вас обращаться ко мне по имени и отчеству. Если я не ошибаюсь, вас зовут Владимиром Ивановичем?

— Так точно, ваше высокопревосходительство! — подтвердил тот и смешался: — Извините, Петр Михайлович, но у вас слишком высокий чин для такого обращения капитана 2-го ранга.

— Судя по порядку на корабле, стоящем в доке на ремонте, вы вполне достойны и более высокого чина. Не так ли, Андрей Петрович? — обратился он к командиру.

— Вполне разделяю вашу точку зрения, Петр Михайлович!

Старший офицер смущенно опустил глаза, хотя его сердце было готово выпрыгнуть из груди от счастья.

— Вот только разделяют ли эту точку зрения матросы, которым, сдается мне, пришлось изрядно потрудиться под «чутким» руководством старшего офицера? Как думаете, Андрей Петрович?

— Основная тяжесть подготовки крейсера к вашему визиту легла на плечи боцманской команды, Петр Михайлович, — пришел тот на выручку старшему офицеру.

Адмирал внимательно посмотрел на него, что-то прикидывая в уме.

— А могу я увидеть вашего главного боцмана?

— Главного боцмана ко мне! — приказал командир дежурному офицеру, стоявшему несколько в стороне.

— Есть! — коротко ответил тот и что-то приказал рассыльному, который опрометью метнулся по верхней палубе.

Через некоторое время к ним подбежал старший унтер-офицер:

— Ваше высокопревосходительство, разрешите обратиться к их высокоблагородию господину капитану 1-го ранга?

— Обращайтесь! — разрешил тот.

— Господин капитан 1-го ранга, главный боцман крейсера «Богатырь» старший унтер-офицер Кульков по вашему приказанию прибыл!

Был он среднего роста, но с густым баритоном, привыкшим к отдаче приказаний. Он явно озадачен вызовом командира, да еще в присутствии адмирала с тремя черными орлами на его погонах с золотым плетением.

— Как много трудов положили для приведения верхней палубы в божеский вид? — заинтересованно спросил его адмирал.

— Изрядно, ваше высокопревосходительство, но в радость. За длительное время нахождения крейсера в доке матросы малость разболтались, — он опасливо глянул на старшего офицера, своего непосредственного начальника, — а теперь душа прямо-таки поет при виде флотского порядка на его верхней палубе.

Адмирал хмыкнул, а старший офицер облегченно вздохнул — вроде как пронесло…

— Сдается мне, что главный боцман достоин поощрения за свое усердие? — вопросительно посмотрел адмирал на командира.

— За приведение верхней палубы в образцовое состояние объявляю благодарность!

— Рад стараться, ваше высокоблагородие! — на одном дыхании ответил боцман, еще не веря в свое счастье — ведь его беспокойная должность чаще всего отмечалась замечаниями за упущения, допущенные командой.

— Свободен! — приказал командир.

— Есть! — ответил главный боцман и, четко повернувшись через левое плечо, отошел, печатая шаг.

— Достойный «начальник верхней палубы», как именуют боцманов на флоте, — заметил Степан, когда тот удалился. — Служит на «Богатыре» со дня его спуска на воду, как, впрочем, и мы с Владимиром Ивановичем.

— Полностью согласен с мнением Степана Петровича, — подтвердил старший офицер.

— Думаю после выхода «Богатыря» из дока произвести его в чин кондукто́ра, чтобы закрепить на долгие годы за крейсером. Надеюсь, что последующие командиры «Богатыря» скажут мне спасибо за это.

— Без сомнения, Андрей Петрович! — согласился с мнением командира старший офицер.

— Сдается мне, что Владимир Иванович хоть сейчас готов принять бразды правления крейсером из ваших рук, Андрей Петрович, — рассмеялся адмирал, которого дружно поддержали все, включая дам. И лишь старший офицер не знал, как вести себя — уж очень прозрачным был намек адмирала, который к тому же совпадал с его желанием.

— А почему бы и нет, Петр Михайлович, — заметил Андрей Петрович, видя растерянность своего ближайшего помощника. — Владимир Иванович будет вполне достойным моим преемником. Но всему свое время.

Старший офицер с благодарностью посмотрел на командира.

— Ну что же, Владимир Иванович, раз вложили свою душу в наведение порядка на верхней палубе крейсера, то показывайте ее нашим милым дамам, — распорядился адмирал. — Ведь они и напросились сюда именно для этого, а не слушать наши мужские флотские разговоры.

— Вы не правы, Петр Михайлович! — возразила Александра Васильевна. — Именно в ваших, как вы выразились, мужских флотских разговорах и проявляется та обстановка, в которой служите Отечеству вы, наши дорогие мужчины.

Тот только развел руками:

— Имейте в виду, господа офицеры, что женская логика практически неподвластна нашему мужскому пониманию.

Все рассмеялись и направились на бак за старшим офицером, который, видимо, решил начать осмотр верхней палубы крейсера именно оттуда.

— Какие огромные пушки! — испуганно, но с долей восхищения в голосе, воскликнула Мария, когда они не спеша проходили мимо батарейной палубы.

— Это орудия главного калибра, — уточнил Андрей Петрович.

— А как же из них стреляют, когда их стволы направлены вдоль борта? — не унималась она.

Тот усмехнулся:

— Сейчас увидите, Мария Ивановна. — И повернулся к старшему офицеру: — Объявите учебную боевую тревогу!