Эрл Гарднер - Дело о воющей собаке

– О боже, нет! – прошептала она.

– Тем не менее, это так.

– И где сейчас мой платок?

– В полиции.

– Как он туда попал?

– От меня.

– От?..

– Я отдал его детективу, ведущему расследование убийства Фоули. После того, как платок оказался в моем распоряжении, у меня не было другого выхода.

– Я думала, вы – мой адвокат.

– Так и есть на самом деле.

– Что-то непохоже. О боже, как это ужасно. Теперь они смогут найти меня.

– Они все равно нашли бы вас. Когда они начнут задавать вопросы, ложь не поможет. И правда тоже вас не спасет. В такой ситуации лучше всего молчать.

– Но этим я восстановлю против себя всех – и полицию, и публику, и газеты.

– Теперь поговорим о деле, – невозмутимо продолжал Мейсон. – Я передал платок полиции, потому что он является вещественным доказательством. Полиция пытается поймать меня на чем-нибудь предосудительном, чтобы заявить, что я – соучастник преступления. Я, разумеется, не собираюсь доставить им такого удовольствия. Но вам придется потрудиться, чтобы выкрутиться из этого неприятного положения. Они скоро будут здесь и начнут задавать вопросы. Вы должны ответить, что будете говорить только в присутствии адвоката. Что адвокат посоветовал вам молчать. Короче, не отвечайте ни на один вопрос. Понятно?

– Да, вы мне уже это говорили.

– Вы сможете это сделать?

– Полагаю, что да.

– Учтите, что ничего другого вам не остается. Я никак не могу связать воедино все ниточки, и пока я это не сделаю, вам придется молчать.

– Но это вызовет отрицательную реакцию публики. Газеты будут утверждать, что я отказываюсь говорить, потому что виновата.

Мейсон усмехнулся.

– Именно поэтому я и приехал к вам. Скажите репортерам, что вы готовы рассказать все, но я запретил вам открывать рот. Я приказал вам не говорить ни слова. А вы бы с радостью объяснили, в чем дело. Скажите им, что вы хотели бы позвонить мне и еще раз попытаться получить разрешение говорить. Они предоставят вам такую возможность. Умоляйте меня, станьте на колени перед телефоном, залейтесь слезами. Просите позволения рассказать хотя бы о том, что произошло в Санта Барбаре. Устройте хорошее представление. А я отвечу, что вам придется искать другого адвоката, если вы скажете хоть слово. Ясно?

– Вы думаете, они это проглотят? – спросила Бесси Форбс.

– Конечно. Репортерам будет о чем писать. Они представят меня злодеем, препятствующим честной женщине высказать все, что у нее на душе.

– А как насчет полиции? Они отпустят меня?

– Я в этом не уверен.

– Святое небо! Вы полагаете, что меня арестуют? О боже! Я этого не вынесу! Мне, вероятно, удастся противостоять им, если допрос будет вестись здесь, в моей комнате. Но если меня отвезут в тюрьму, я сойду с ума. А если меня будут судить? Неужели вы допускаете, что меня будут судить?

– Послушайте, – рявкнул Мейсон, – хватит валять дурака! Этим вы ничего не добьетесь. Вы попали в переплет и прекрасно это понимаете. Вы проникли в дом вашего мужа при помощи отмычки и нашли его мертвым. Вы догадались, что его убили, но не сообщили об этом в полицию. Вместо этого вы преспокойно поехали в отель и зарегистрировались под вымышленным именем. Неужели вы думаете, что полиция, услышав все это, оставит вас на свободе?

Бесси Форбс заплакала.

– Слезы не принесут вам пользы, – продолжал Мейсон. – Единственное, что может вас спасти, – беспрекословное выполнение моих инструкций. Ни в коем случае не сознавайтесь, что вы останавливались в отеле «Бридмонт», тем более под чужим именем. Не отвечайте ни на один вопрос и не делайте никаких заявлений, предварительно не посоветовавшись со мной. А пока я разрешаю вам лишь пожаловаться на меня репортерам. Вы это усвоили?

Она кивнула.

– Ну и отлично. Покончив с этим, мы... Раздался нетерпеливый стук в дверь.

– Кому известно о том, что я здесь? – спросил Мейсон.

– Никому. Стук повторился.

– Думаю, – прошептал Мейсон, – что вас ждет неприятный сюрприз. Помните, ваше будущее зависит только от вас. Я сделаю все, что в моих силах, – он подошел к двери и, отодвинув задвижку, открыл ее.

На пороге стоял Холкомб.

– Вы?! – удивленно воскликнул он. – Что вы здесь делаете?

– Я беседую с клиентом, миссис Бесси Форбс, – спокойно ответил Мейсон, – вдовой Клинтона Форбса, проживавшего в доме 4889 по Милпас Драйв.

Холкомб протиснулся мимо него.

– Теперь я знаю, где вы взяли этот носовой платок, – прорычал он. – Миссис Форбс, вы арестованы по подозрению в убийстве Клинтона Форбса, и я хочу предупредить, что все, сказанное вами, может быть использовано против вас.

– Об этом не беспокойтесь, – мрачно заметил Мей-сон. – Она не скажет ни слова.

Утром Перри Мейсон, свежевыбритый и отдохнувший, бодрым шагом вошел в приемную. Делла Стрит читала газету.

– Доброе утро, Делла, – поздоровался он. – Что там пишут?

– Неужели вы позволите им это сделать? – возмущенно воскликнула она.

– Что это?

– Арестовать миссис Форбс.

– Тут я бессилен. Она уже арестована.

– Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Они же обвинили ее в убийстве и будут держать в тюрьме до суда.

– Ну и что? . – Вы же можете ей помочь!

– Как?

Делла вскояила на ноги.

– Мы с вами знаем, что Клинтона Фоули, или Форбса, убил Артур Картрайт.

– И вы в этом уверены?

– На все сто процентов!

– Что-то я не пойму, Делла, к чему вы клоните? Девушка покачала головой.

– Знаете, шеф, я доверяла вам. Вы всегда стремились к справедливости. А теперь при вашем попустительстве Картрайт уйдет от возмездия. Отказывая в помощи бедной женщине, вы стали соучастником убийства.

– Почему?

– Потому что скрываете от полиции информацию, касающуюся мистера Картрайта. Вы знаете о том, что он собирался убить Клинтона Фоули.

– Это еще ни о чем не говорит, – неторопливо заметил Мейсон. – Намерение убить Фоули вовсе не означает, что он это сделал. Нельзя обвинять человека в совершении убийства, не имея убедительных доказательств.

– Доказательств! – воскликнула Делла. – Какие еще доказательства вам нужны? Он приходит сюда и говорит, что собирается совершить убийство. Затем он посылает вам письмо, в котором указывает, что готов перейти от слов к делу. И исчезает, а его недруга находят в луже крови.

– Мне кажется, что у вас телега оказалась впереди лошади, – хмыкнул Мейсон. – Вам следовало сказать, что сначала он застрелил Фоули, а потом исчез. Разве он мог убить после исчезновения?

– Вы можете пудрить мозги присяжным, – взвизгнула Делла, – а меня вы не проведете. Раз Картрайт послал вам завещание и деньги, значит, он решил сделать последний шаг. И вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Он шпионил за человеком, который разрушил его семейный очаг, выжидая удобного момента, чтобы встретиться со своей женой. Ему это удалось. Он увез ее и спрятал в безопасном месте. А потом вернулся, застрелил Фоули и скрылся.