Андрей Васильев - Темные пути [СИ]

И он показал на изображение Индрика-зверя, то самое, что я на полу нарисовал.

- А как же ее изничтожить? — озадачился я — Разве что утопить? Или… А расплавить можно?

- Нужно — одобрил мои слова Полоз — Сам тебе то и хотел предложить. Огонь — он все пожрет, все очистит, ему на то великая сила дана. Так что время не теряй, запаливай костерок, кали плошку и в ней амулет плавь. Так, чтобы он жижей стал.

- А с золотом потом что делать?

- Кольцо скуй и ведьме подари, той, что я с тобой отправил — посоветовал мне Полоз — Она хоть и ведьма, а все одно баба, ей приятно будет. Стервь, конечно, ну да они все такие спокон веку были. Ну, или еще чего с ним придумай, мне все едино. Да, и вот еще что… Выполнишь порученное до завтра, считай один урок из тех двенадцати, что я тебе определил — долой. Я дела всегда честно веду.

- Выполню — уверенно заявил я, ни на секунду не сомневаясь в сказанном, и внутренне ликуя — Не сомневайтесь.

Если надо, я в ванной костер разложу и там эту штуку расплавлю. Такой шанс упускать нельзя.

- Верю — растянул рот в улыбке Полоз — Ты парень смышленый, о выгоде своей сроду не забудешь, тем мне и люб. А еще никогда лишнего никому не скажешь, особливо о том, что видел да слышал.

Я сообразил, что он имеет в виду и скосил глаза на статую девушки.

- Ну, а если я в тебе ошибся… — задушевно проговорил мой наниматель.

- Не ошиблись — гаркнул я — Не сомневайтесь.

- Вот и добро — подытожил Полоз, а после со всего маха ударил меня внутренней стороной ладони по лбу.

Снова темнота, ощущение полета, но уже не такое долгое как в прошлый раз. Судя по всему, Великий Полоз знает более короткие пути перемещения в пространстве, в отличии от дуба, посаженного в незапамятные времена волхвами.

Первое, что я ощутил, придя в себя, так это то, что кто-то пытается разжать пальцы моей левой руки, те, которые намертво вцепились в золотую побрякушку, которая теперь мне так дорога. Хотя — почему «кто-то»? Этим занимался мой спутник, господин Шлюндт.

— Отдай — сопел он, зажав мою руку между своих колен и деятельно пытаясь освободить предмет — Это мое. Все мое.

- Нет — сообщил ему я — Вон то — ваше, а это мое!

- Ой — антиквар подпрыгнул на месте — Ты пришел в себя? Ну наконец-то! Я так перепугался за тебя, мой мальчик!

- Все в порядке, Карл Августович — я приподнялся и потряс головой, в которой, ради правды, слегка шумело. Как видно, последствия фольклорной турбулентности дают о себе знать — Профессиональные издержки, случается.

- Отдай мне то, что у тебя в руке — протянул ко мне раскрытую ладонь антиквар — Это часть клада, и она принадлежит мне.

- Я имею право на свой процент, если вы не забыли — напомнил ему я — Таковы условия договора, с которым вы согласились.

- И я их не нарушаю. Но все же правильнее будет, если я, как полноправный владелец клада, отчиню его тебе сам, разумеется, честно и в полном размере. С продажной стоимости, имеется в виду. Надеюсь, у тебя нет причин подозревать меня в деловой нечистоплотности?

- Ни в коем разе — заверил я его — Возможно, в будущем именно так мы и станем поступать, благо наше сотрудничество только началось. Но здесь и сейчас я хочу получить ту вещь, которая уже у меня. И это не обсуждается.

Лицо Шлюндта неуловимо изменилось, передо мной стоял не добрый милый старичок с добрыми выцветшими глазами, а кто-то другой, тот, от кого повеяло ледяным холодом, и был этот кто-то сильным, властным и очень, очень опасным. А еще я нутром почуял, что сейчас мои жизнь и смерть легли на чаши весов, и в какую сторону какая из них качнется — непонятно. Все это вместе взятое настолько меня проняло, что правая рука автоматически полезла под куртку, туда, где в кобуре лежал «парабеллум». И я очень жалел о том, что не загнал заранее патрон в ствол. Урок мне на будущее, надо быть предусмотрительнее. При условии, разумеется, что будущее случится.

Не знаю, это ли движение все изменило, или что-то другое, но холод, сгустившийся на поляне, вдруг развеялся, так, будто его и не было вовсе.

- Один раз я тебе уже уступил, Валера — мягко произнес антиквар — Тогда, в доме. Уступлю и сейчас, поскольку очень я к тебе привязался. Но ты все же помни, что везение — материя ненадежная, оно имеет привычку заканчиваться. Желаешь эту вещь? Будь по-твоему. Но все остальное тогда мое, без спора и ссоры.

— Договорились — глянув на груду ценностей в сундуке, согласился я — Ваше — так ваше. Пусть будет так.

— И еще ты поможешь мне донести этот ящичек до наших идиотов — добавил антиквар — Я сам не сдюжу.

— Ну, конечно же — рассмеялся я, убирая золотую вещицу во внутренний карман куртки — Неужели вы думали, что я позволю немолодому и уважаемому человеку надсаживать спину? Мне такое и в голову не могло прийти.

Шлюндт захлопнул крышку сундука, мы подхватили его за боковые кольца, которые отчего-то пощадили ржа и время, и, не оглядываясь, пошли с поляны прочь. Я только разок нагнулся для того, чтобы положить в карман пару желудей, которые дуб словно нарочно бросил мне под ноги. Вдруг это подарок, а от них отказываться не принято.

Вроде бы и времени мы в этом овраге провели не так много, а день потихоньку перевалил за полдень. Причем здесь, так сказать, в низине, это особенно хорошо ощущалось. Зябкая прохлада сменилась изрядным холодком, а тени от ветвей деревьев, растущих по краям, начали сплетаться в довольно-таки жуткие узоры. Короче — неуютно стало в овраге. Неприятно.

Причем не одному мне. Телохранители Шлюндта развили довольно-таки приличную скорость, спеша добраться до того места, откуда мы начали свой путь, и это несмотря на то, что их руки были заняты сундуком. И сам антиквар, надо признать, постоянно ежился то ли от холодка, проникавшего под одежду, то ли по какой другой причине. Да еще постоянно поглядывал себе за спину, туда, где осталась поляна с дубом. Это, кстати, меня более всего беспокоило. Если он чего-то опасается, значит, причина на то имеется веская. В появление Вия я не очень верил, разумеется, но чутью Шлюндта доверял полностью. Да и Великий Полоз на этот счет меня предупредил открытым текстом.

Под конец мы ожидаемо помучались с подъемом груза наверх, но — обошлось, взволокли мы сундук на край оврага. Взмокли все, перепачкались глиной, запыхались, обматерились, но — взволокли.

- Уффф — вытер пот со лба Жендос — Тяжелый какой этот ящик, гадюка такая! А чего в нем? В самом деле золото-брильянты?

— Языки слишком разговорчивых работников — холодно ответил ему Шлюндт, стоящий на краю обрыва и смотрящий вниз, туда, где весело журчал невидимый отсюда ручей, из которого я напоследок напился — Чего расселись? Пошли, пошли. Солнце в зените, а мы с Валерием не обедали еще.