Хью Джон Лофтинг - Удивительное путешествие доктора Дулиттла

Что могла возразить заботливая мама Туда-Сюда? На самом-то деле она тоже считала, что ее мальчик Тудасюдайчик должен повидать свет, набраться ума-разума. Не сидеть же ему весь век на укрытой от всех Травяной полянке.

– Ладно, – сказала она, – я отпускаю тебя. Но только каждый день пиши мне письма и отправляй с ласточками, со стрекозами, с бабочками или крохотными птичками колибри. А я буду вглядываться в даль обеими головами, всеми четырьмя глазами, и ждать, ждать, ждать и скучать, скучать, скучать.

И она залилась слезами. И лошадиная ее голова, и антилопья роняли на траву крупные тяжелые капли слез. С тех пор, кстати, на Травяной полянке стали расти цветы мамины слезки. Их хрустальные бутончики были такими солеными, что годились в еду только вместо соли.

А Тудасюдайчик надел на спину мягкое травяное седло, прикрепил ко всем четырем копытам крепкие подковки, почистил о влажную траву свои витые рога и, не оглядываясь, поскакал на поиски звериного доктора. Вслед ему вспыхивали прощальными желтыми огоньками удивительные цветы салютики.

Три дня и три ночи скакал Тудасюдайчик без передышки по горным тропинкам, по бесконечным долинам, по непроходимым джунг-лям. И наконец оказался в Стране Обезьян. Он остановился перед шалашом доктора Дулиттла и растерялся. Никогда он еще не видел столь диковинных зверей.

Его окружили утенок Кря-Кря, поросенок Хрю-Хрю, собачка Гав-Гав, сова Ух-Ух, а сам доктор Дулиттл даже снял свой цилиндр и наморщил лоб. Потому что ни он, ни его друзья никогда в жизни еще не видели столь диковинного зверя. Так они стояли некоторое время, молча разглядывая друг друга.

– Кто ты? – наконец вымолвил доктор Дулиттл.

– Я – антилошадь Туда-Сюда, а зовут меня Тудасюдайчик, – скромно ответил Тудасюдайчик и потупился сразу обеими головами.

– Впервые вижу такого зверя, – пробормотал доктор Дулиттл и бросился листать все звериные справочники, какие только были у него под рукой. Он просмотрел зеленую книгу «Жизнь жуков и бабочек», прочитал объемистый голубой том «Рыбы, раки и каракатицы», заглянул в пеструю энциклопедию «Полеты птиц», просмотрел даже красную книгу «Древние животные».

Но нигде не упоминалось об антилошади Туда-Сюда. Там были описаны бабочки махаоны и жуки-рогачи, воробьи и чайки, окуни и акулы, олени, газели, серны, горные козлы и даже давно вымершие сказочные единороги. Но ни словечка о Тудасюдайчиках.

– А что ты ешь? – спросил утенок Кря-Кря.

– А что ты любишь? – спросил поросенок Хрю-Хрю.

– А кого ты боишься? – спросила собачка Гав-Гав.

– А где ты живешь? – спросила сова Ух-Ух.

И Тудасюдайчик отвечал им всем вместе, сразу двумя головами.

– Я ем траву, – говорила лошадиная голова.

– Я ем листья деревьев, – добавляла антилопья голова.

– Я люблю свою маму антилошадь Туда-Сюда, – отвечали хором обе головы.

– А еще я люблю нестись навстречу ветру, чтобы развевалась грива, – добавляла лошадиная голова.

– А я никого не боюсь – у меня острые рога! – гордо отвечала антилопья голова.

– А живу я в самом укромном и глухом уголке Африки, куда не ступала ни нога человека, ни лапа зверя, – грустно сказал Тудасюдайчик. – Я еще ничего не видел, а хотел бы повидать весь белый свет.

– Нет ничего проще! – обрадовался доктор Дулиттл. – Отправляйся вместе с нами в путешествие. Ты будешь среди верных друзей и повидаешь немало. Встретишь на пути острова и моря, высокие горы со снежными шапками и глубокие пропасти, широкие реки и чистые озера, мелкие деревеньки и большие города.

Не меньше доктора обрадовался и Тудасюдайчик. Он высоко подпрыгнул на всех своих четырех ногах и звонко ударил копытами о землю.

– Еду, еду, еду, еду погулять по белу свету! – выкрикивал он, а потом остановился и спросил: – Только можно я сначала напишу письмо маме? Я ей обещал.

– Конечно! – воскликнула сова Ух-Ух. – Я, как самая грамотная, помогу тебе. Диктуй.

И она приготовила перо и пузырек с соком чернильного дерева. Но Тудасюдайчик вдруг пригорюнился.

– Я никогда не писал писем и не знаю, как это делается, – тихо сказал он.

– Пустяки! – вмешалась попугаиха Полли, которая давно уже прилетела и сидела на растопыренном, как ладошка великана, пальмовом листе. – Я продиктую твое письмо к твоей маме.

Она задумалась на минуту и затараторила:

– Постой, – перебил ее Тудасюдайчик, – мою маму зовут не так. То есть не совсем так.

– Я знаю, не перебивай, – рассердилась попугаиха Полли, – но ведь твоя мама, конечно же, дама. Уважаемая дама. Верно?

– Верно, – согласился ошарашенный Тудасюдайчик.

– Значит, ее можно называть уважаемая дама Тудама-Сюдама, – заключила Полли и продолжала:

Она на секунду задумалась и снова затараторила:

– Погоди, погоди, – удивился доктор Дулиттл, – какой такой автомобиль? У меня нет автомобиля. Я хожу пешком, тем более что наш городок очень маленький.

Попугаиха Полли ничуточки не смутилась.

– Автомобиль просто для рифмы, чтобы веселее было, – ответила она и закончила:

Она свернула письмо трубочкой и сунула его под крыло пролетавшей ласточке.

– Отнеси маме Тудасюдайчика, – велела попугаиха. – Ты знаешь, где она живет?

– Конечно, конечно, – пролепетала ласточка, – отнесу, отнесу!

Мелькнула она в небе черной черточкой и унеслась. А доктор Дулиттл вместе со своими друзьями и Тудасюдайчиком стал собираться в дорогу.

И вот настал миг расставания. Все звери собрались провожать звериного доктора. Птицы так густо усеяли ветки деревьев, что ни листьев, ни плодов не было видно. Повсюду – на траве, на песке, на камнях – сидели, лежали, стояли рогатые и хвостатые, зубастые и ушастые, большие и маленькие жители африканских джунглей, саванны и пустыни.

Доктор Дулиттл со своим саквояжем, в окружении друзей – собачки Гав-Гав, утенка Кря-Кря, поросенка Хрю-Хрю, совы Ух-Ух и нового их спутника Тудасюдайчика – вышел из шалаша. Под мышкой он держал толстую книгу, переплетенную в змеиную кожу. Эту кожу недавно сбросил пятнистый питон То-То и подарил доктору Дулиттлу. Доктор протянул книгу царю зверей Льву и сказал: