Хью Джон Лофтинг - Удивительное путешествие доктора Дулиттла

– О боже! – потрясенно воскликнул доктор Дулиттл. – Мы о тебе забыли! Я думал, что ты осталась в Стране Обезьян. Как же ты оказалась здесь и почему так долго не показывалась?

– Я спала, – смущенно пискнула Белая мышка. – В подкладке цилиндра была крохотная прореха. Я забралась туда и в темноте уснула. Так приятно было – темно, тепло и мягко.

И мышка блаженно вздохнула. Все засмеялись. И они смеялись уже не переставая до самого берега моря. Они смеялись весело и с облегчением. Они поняли, что спаслись. И так радостно стало им от этой замечательной мысли!

А море было таким же спокойным. Ему ничего не угрожало. Оно ничего не боялось. Оно величаво дышало, как большой и сильный зверь. И на его спокойной воде в нескольких метрах от берега покачивался похожий на прекрасного зверя корабль «Морской лебедь».

– Ура! Корабль! – закричали все в один голос.

А Тудасюдайчик радостно улыбался. Он совершил первый в своей жизни смелый и самостоятельный поступок. Он стал взрослым. Непременно надо будет написать маме, чтобы она больше не волновалась и гордилась своим сыном Тудасюдайчиком.

Только вот воды он боится. Как же переплыть на корабль, если не умеешь плавать? Но доктор Дулиттл успокоил его.

– Видишь небольшую гряду выступающих из воды валунов? – спросил он и пояснил: – Это верхушки рифов. Они бегут через всю бухту к самому борту корабля. Ступай осторожно по ним, и мы благополучно доберемся до «Морского лебедя».

И вот они уже на корабле.

Поросенок Хрю-Хрю, потрясенный и утомленный ужасными приключениями, тут же улегся на корме и заснул мертвым сном. Его решили не будить.

Собачка Гав-Гав сновала по палубе, обнюхивая каждый уголок, тыкаясь любопытным влажным носом во все люки и двери.

Утенок Кря-Кря взлетел на верхушку самой высокой мачты и содрал флаг, поднятый когда-то королем Тумбой. На флаге была нарисована глупая улыбающаяся физиономия самого короля.

Неугомонная собачка Гав-Гав отыскала в трюме флаг английских моряков, который Тумба велел снять с флагштока и выкинуть.

Сова Ух-Ух немедленно подняла этот благородный флаг на мачту, и он весело и гордо затрепетал на ветру.

Все подняли головы и долго смотрели на этот летящий в небе над их кораблем разноцветный флажок.

Вдруг небо буквально закрыла туча маленьких стремительных птиц. Острые крылья резали воздух со свистом. Казалось, что это ветер запел своим пронзительным голосом. Мелькали белые грудки и раздвоенные вилочкой хвосты.

Птицы поравнялись с кораблем и стали одна за другой опускаться на палубу, садиться на мачты, на туго натянутые канаты и ванты парусов. Вскоре все было просто усеяно небольшими ладными тельцами белогрудых синекрылых птичек.

Одна из них села на плечо Тудасюдайчику и весело защебетала. Под крылом ее было привязано свитое в трубочку письмо.

– Ласточка! – обрадовался Тудасюдайчик. – Ты уже успела побывать у меня дома и видела маму?

– Да, – ласково прощебетала ласточка. – Я принесла тебе письмо от нее. Но мне же все равно было по дороге. Мы летим из Африки домой. Ведь наступила весна! Плывите навстречу весне. А мы укажем вам верную дорогу!

Доктор Дулиттл приветливо помахал ласточкам своим высоким цилиндром.

– Добро пожаловать, друзья! – крикнул он. – Если понадобится отдохнуть в пути, наш корабль всегда в вашем распоряжении!

А Тудасюдайчик читал письмо от любимой мамочки. Оно было совсем короткое, но все закапанное слезами.

«Дорогой мой Тудасюдайчик, – писала мама, – ласточка все мне рассказала. Я волнуюсь, но верю, что ты не испугаешься, не сдашься. Будь умницей и не забывай меня. Целую обе твои чудесные головки. Мама».

Тудасюдайчик всхлипнул и печально огляделся вокруг. Он совсем не умел писать письма. А попугаиха Полли была далеко. Кто же теперь поможет ему? Сова Ух-Ух слетела с мачты и проворчала:

– Ну вот, теперь он плачет. Короля Тумбы не испугался, а сейчас вдруг захныкал. В чем дело?

– Мне… мне, – всхлипывал Тудасюдайчик, – надо написать маме. А я не уме-ею!

– Пустяки! – весело сказала сова. Рядом с тобой самая грамотная на свете сова. Как-нибудь управимся. Сочиним не хуже, чем попугаиха Полли.

Она вытащила из-под крыла пузырек с соком чернильного дерева и навострила перо. На секунду она задумалась, а потом быстро застрочила на обрывке бананового листа:

Добрая ласточка подхватила письмо и взмыла в небо. Там она закружилась вместе с морскими чайками, о чем-то пощебетала и снова опустилась на палубу.

– Все в порядке, – сказала она. – Чайки отнесут это письмо твоей маме. А теперь в путь! В путь! В пу-уть!

Сорвались с мачт, с канатов и с палубы тучи ласточек. Шум крыльев слился с шорохом и плеском волн. Сине-черной волной в небе понеслись ласточки вперед. За ними, разрезая гордым острым носом волну, полетел корабль «Морской лебедь».

На палубе стоял доктор Дулиттл с цилиндром в руке. Из цилиндра высовывалась усатая белая мордочка.

Собачка Гав-Гав крутилась у ног доктора, а у ее ног весело вертелся лохматый хвостик.

Поросенок Хрю-Хрю проснулся и заспанными опухшими глазками пялился на убегающий берег.

Утенок Кря-Кря и сова Ух-Ух махали крыльями, сидя на верхушках мачт. Они посылали последний привет Африке.

Грустно смотрел на скрывающуюся в тумане родную сторону Тудасюдайчик.

– До свидания, мамочка, – шептала его лошадиная головка.

– До свидания, Африка! – шептала его антилопья головка.

«До свидания, Африка!» – думали все, с грустью глядя назад.

«Здравствуй, весна!» – думали они, устремляя взгляд вперед, в бесконечную морскую даль.

И кто знает, какие еще беды, радости и приключения ждут их на нелегком пути к родным берегам?

А сова вдруг затянула любимую песенку попугаихи Полли. И все разом подхватили:

– И вдоль, и поперек , – тихо пропел Тудасюдайчик сразу обеими головами. И получилось, будто он поет хором.

Корабль «Морской лебедь» под белыми парусами скользил по бирюзовой воде в лучах раскаленного до голубизны солнца. На палубе, обдуваемые ласковым ветерком, собрались доктор Дулиттл, собачка Гав-Гав, поросенок Хрю-Хрю, сова Ух-Ух, утенок Кря-Кря и Тудасюдайчик, у которого на спине сидела Белая мышка.