Хью Джон Лофтинг - Удивительное путешествие доктора Дулиттла

Когда они расселись за круглым столом с чашками крепкого чая, доктор Дулиттл спросил уже совсем успокоившегося мальчика:

– Теперь рассказывай. Как тебя зовут? Как ты оказался на пиратском корабле? Почему тебя держали взаперти?

Звери столпились вокруг мальчика и замерли в ожидании. А его глаза вдруг снова наполнились слезами. Он вспомнил все невзгоды и несчастья, которые свалились на него совсем недавно. Тудасюдайчик наклонился над мальчиком и ласково потерся о его плечо своей лошадиной головой. Собачка Гав-Гав лизнула его руку. А сова Ух-Ух сердито проворчала:

– Ну вот, опять захныкал! Большой мальчик. Пора уж успокоиться.

– Да, да, – подхватил доктор Дулиттл, – здесь тебя никто не обидит. Успокойся и расскажи нам.

Мальчик, еще всхлипывая, начал свой горестный рассказ.

– Меня зовут Томми, – сказал он. – Я сирота и живу у тети и дяди. Мой дядя Рыжий Джим – рыбак. Он часто берет меня в море. И я уже умею управлять парусом. Два дня тому назад на нас в море напали пираты. Нашу лодку захватили, улов отобрали, а меня и дядю Рыжего Джима затащили к себе на корабль. Они хотели, чтобы дядя тоже стал пиратом. Ведь все знают, что он, как никто, может управляться с любым кораблем в любой шторм, при любом ветре.

– Мы тоже теперь умеем управляться с кораблем, – похвастал поросенок Хрю-Хрю.

– Особенно с его подушками и теплыми одеялами, – хихикнул утенок Кря-Кря.

– А некоторые, которые объедаются в кладовках, помолчали бы, – обиделся Хрю-Хрю.

Сова Ух-Ух захлопала на них крыльями и зашикала:

– Прекратите! Дайте мальчику рассказать!

Доктор строго поглядел на зверей и что-то сказал им. Томми послышалось, будто доктор то ли хрюкнул, то ли крякнул. Он с удивлением поглядел на доктора Дулиттла и спросил:

– Вы что-то сказали?

– Ага, – ответил доктор, – я сказал зверям, чтобы они не ссорились. Я говорю с ними на их зверином языке.

– Вы знаете звериный язык? – поразился мальчик. – Как бы мне хотелось научиться говорить по-звериному!

– Это не так трудно, – улыбнулся доктор, – а пока рассказывай нам дальше на человечьем языке. Звери его отлично понимают.

И Томми продолжал:

– Мой дядя, конечно же, отказался заниматься пиратским ремеслом. «Я честный рыбак, – сказал он, – мое дело – ловить рыбу, а не грабить и убивать». Ох как разъярились пираты! Они потащили дядю к борту и хотели утопить в море. Тогда я бросился на самого главного пирата Бен-Али и укусил его за руку. Меня заперли в той темной кладовке. А дядя… – Томми снова заплакал, – я не знаю, что стало с моим дядей! Вы его не видели? Такой большой, с рыжей бородой. Потому его и прозвали Рыжий Джим.

Доктор Дулиттл печально покачал головой.

– Твоего дяди Рыжего Джима нет на корабле. Мы его весь обшарили. А мои звери обнюхали каждый его уголок. Их носам можно доверять, – сказал он.

– Значит, его утопи-и-ил-и-и-и! – зарыдал Томми.

Доктор поднялся со стула и пошел к двери.

– Не плачь, – сказал он. – Мы сейчас все узнаем.

И он вышел на палубу. Звери и Томми потянулись за ним.

Доктор Дулиттл долго глядел в море. Все с любопытством, а Томми с надеждой, ждали, что же он сделает. А доктор вдруг стал насвистывать. Неужели он совсем не огорчен гибелью Рыжего Джима?

– Фью-фью, фюить-фюить, фиррр! – посвистывал доктор.

И вдруг у самого борта корабля море всколыхнулось. Большие гладкие волны побежали одна за другой. Что-то блестящее и черное мелькнуло над волнами, словно часть большого колеса показалась над поверхностью моря. Это непонятное колесо крутанулось и скрылось. Но вот еще, и еще, и еще одно колесо покатилось по волнам. Дельфины! Это они ходили в воде колесом, показывая черные гладкие спины. Вот один из дельфинов подплыл к кораблю и высунулся из воды.

– Фить-фить, – свистнул он.

– Фитить-фирить! – ответил доктор.

– Вы с ними разговариваете? – догадался Томми.

– Да, – ответил доктор Дулиттл, – я прошу дельфинов обыскать все дно морское. Если твой дядя утонул, то они обязательно узнают это.

Слезы наполнили глаза мальчика. Доктор молча обнял его за плечи. А дельфины исчезли под водой. Все с замиранием сердца ждали их появления. Не прошло и получаса, как появился один из дельфинов.

– Нет, – сказал он смущенно, – не нашли. Вы не сердитесь, звериный доктор, мы старались. Мы обшарили все дно морское. Мы спрашивали всех рыб и морских ежей, всех раков-отшельников, которые заползают в самые отдаленные уголки подводного мира. Вот единственное, что мы отыскали. – И дельфин, высоко подпрыгнув над волнами, так что только хвост его опирался на воду, кинул на палубу большой красный платок.

– Это платок моего дяди Рыжего Джима! – воскликнул Томми. – Он им повязывал голову. Так все рыбаки у нас делают, чтобы солнце не напекло.

А доктор Дулиттл перегнулся через борт и погладил бархатную голову дельфина.

– Спасибо, старина, – сказал он. – Ты нас обрадовал. Если Рыжего Джима нет на дне морском, значит он не утонул. И раз так, то мы непременно разыщем его!

Тут собачка Гав-Гав подошла к Томми и понюхала платок. Она его нюхала долго, чуть ли не втягивая в свои расширенные ноздри. Потом повернулась к доктору и сказала:

– Фу! Платок просто пропитался табаком «Вирджиния»! Что за глупое занятие – курить трубку! Ни одна приличная собака этого никогда делать не станет. Можете мне поверить.

Гав-Гав чихнула, встряхнула головой так сильно, что прихлопнула ушами, будто ладошками. А сова Ух-Ух, наоборот, навострила уши. Они у нее стояли, словно только что развернувшиеся весенние листочки.

– Слышу, – сказала она, – слышу я, как скользит по волнам небольшая парусная лодка. Вот и паруса гудят, вот и снасти скрипят.

Доктор Дулиттл вгляделся в море. До самого горизонта было оно спокойно и чисто. Ни лодки, ни паруса, ни черточки вдали. Только легкое облачко скользило по небу, но и оно удалялось и удалялось и наконец пропало, растаяло. А собачка Гав-Гав снова повела носом и опять чихнула.

– Фу, – фыркнула она, – так и бьет в нос этот ужасный запах табака «Вирджиния»! И… – тут она надолго замолкла и только шумно тянула носом воздух, – и, – наконец сказала она, – пахнет красным платком.

– Откуда ты знаешь, что он красный? – изумился доктор Дулиттл. – Разве запах бывает цветным?

Собачка Гав-Гав взяла в зубы платок рыбака Рыжего Джима и потрясла им перед доктором.

– Вот этим платком пахнет. Но и чем-то еще знакомым. Подождите… – И она опять надолго умолкла.

Томми взволнованно переводил глаза с собачки Гав-Гав на сову Ух-Ух. Он еще не научился языку зверей и не понимал, что они говорят.

– Что они сказали вам? – спросил он доктора. – Почему собачка Гав-Гав трясет дядиным платком?