Н Жарков - Незримый фронт

В это время я был направлен в Каракалпакский областной отдел ОГПУ на должность старшего уполномоченного. Сразу же по прибытии в новый аппарат ОГПУ был включен в оперативную группу по борьбе с басмачеством и выехал с другими товарищами в Чимбайский район.

В сентябре, после ликвидации небольших бандитских групп, мы получили сведения от местного населения, что в Тахтакупырском районе, близ озера Каратеренг, что в пятнадцати-восемнадцати километрах от райцентра, появилась крупная банда. Возглавляли ее бай Абдукарим Исматуллаев и его брат Максум.

Прибывший из Тахтакупыра наш уполномоченный подтвердил эти данные и дополнительно сообщил, что бандиты намерены напасть на райцентр в воскресенье, то есть на следующий день.

Немедленно был создан отряд из шести красноармейцев во главе с командиром отделения из расквартированного в Чимбае взвода и одиннадцати местных добровольцев-комсомольцев. Красноармейцы имели при себе ручной пулемет системы «шоша», винтовки и по одной гранате на каждого. Комсомольцы вооружились берданками, так как иного оружия не имелось, а доставить его из других мест не было времени. Отрядом командовать поручили мне.

С наступлением темноты мы должны были выступить из Чимбая, чтобы к рассвету прибыть к озеру Каратеренг и ликвидировать банду на месте, не допустив нападения на Тахтакупыр.

До озера было километров тридцать пять, и мы рассчитывали покрыть это расстояние на конях за четыре-пять часов. Не доезжая до озера, наш передовой дозор наткнулся на пятерых всадников. Это оказались секретарь Тахтакупырского райкома партии, председатель райисполкома, начальник районного отделения милиции и двое комсомольцев. Они сообщили, что банда ворвалась в город еще в два часа ночи, опередив нас на несколько часов. Численность ее неизвестна, так как к ней примкнула часть местных жителей. Басмачи громят советские учреждения, грабят лавки.

Товарищи из Тахтакупыра влились в наш отряд, но ни у кого из них не было оружия. Раздумывать было некогда. Отправив вестового в Чимбай за подкреплением, мы двинулись дальше.

Басмачи нас ожидали. На окраине города, на кладбище, они устроили засаду и, как только мы приблизились, открыли огонь.

Нам пришлось занять позиции около кладбища, в канавах, а бандиты засели за холмами, в скотобойне и примыкающих к ней сараях. Наша позиция была вполне пригодна для обороны, но помышлять о наступлении на город до прибытия подкрепления было нельзя, так как силы были явно неравными. К тому же наш единственный пулемет сразу же вышел из строя и его пришлось разбирать во время боя. Несмотря на численное превосходство басмачей, мы не отступили. Видя наше упорство, бандиты пошли на хитрость: они пригнали из города человек двести жителей и во главе с муллами погнали их на нас. Муллы призывали нас сдаться.

Расчет бандитов был прост: мы не решимся стрелять в безоружных, а они этим воспользуются и сомнут нас.

Находившиеся с нами секретарь райкома товарищ Таниев и предрика пытались воздействовать на приближавшихся людей, призывая их одуматься и разойтись, чтобы мы могли вести бой с басмачами. Но толпа, подгоняемая сзади, продолжала двигаться.

Возникла явная опасность попасть в плен к бандитам, которые бы с нами быстро расправились. Мы вынуждены были бросить одну гранату. Она взорвалась далеко от людей, не причинив никому вреда. Почти одновременно один из красноармейцев, приблизившись под прикрытием кустарника к скотобойне, бросил гранату прямо в помещение, где засели басмачи.

Взрывы оказали большое психическое воздействие на толпу, и она, не обращая внимания на угрозы, с ревом бросилась назад и вскоре рассеялась. После этого перестрелка возобновилась и продолжалась до четырех часов дня.

В пятом часу в другой стороне города послышались частые винтовочные выстрелы, и некоторые из басмачей бросились туда. Оказалось, что к нам прибыло подкрепление из Чимбая во главе с зампредрика товарищем Деевым. Он привел с собой двадцать человек. Но этот отряд, не разобравшись в обстановке, с ходу ворвался на окраину города и натолкнулся на бандитов. В первой же перестрелке командир отряда был убит.

Вскоре из отряда Деева к нам пробрался связной. Я послал туда командира отделения из своего отряда, чтобы он возглавил прибывшее подкрепление. Перед этим мы с ним договорились, что с наступлением темноты двинемся на город с двух сторон.

К десяти часам вечера Тахтакупыр был взят.

Жители помогли нам выловить бандитов и их местных пособников. К утру мы очистили весь город. Главари банды братья Исматуллаевы и с ними около десяти басмачей под покровом ночи сумели бежать. Их преследовал командир отделения с бойцами нашего отряда, но безуспешно. Бандиты, сменив лошадей, быстро оторвались от преследователей и скрылись.

Во время этой операции мы задержали тридцать два басмача и двадцать пять жителей города, примкнувших к банде. Было изъято свыше двадцати винтовок и револьверов, более двадцати ружей центрального боя, много примитивных пик и разного холодного оружия. Четыре бандита были убиты, восемь ранены. По свидетельству задержанных, убитых было больше, но их, видимо, спрятали родственники.

В городе были разграблены торговые лавки, помещение райкома партии, райисполкома и отделения милиции. Из городских активистов тяжело ранили одного комсомольца, служившего в конторе «Заготживсырье». Мы потеряли лишь товарища Деева, да один из красноармейцев был ранен. Весь следующий день бойцы отряда продолжали поиски пособников банды.

К концу дня задержанных было уже около шестидесяти человек. Из них двадцать менее активных мы освободили под подписку, а остальных увели в Чимбай. Здесь мы с почестями похоронили Деева.

Спустя месяц Абдукарим Исматуллаев при содействии местного населения был пойман и предан суду военного трибунала, а его брат убит самими же басмачами. Расправившись с Максумом, они явились с повинной в Чимбайский райотдел ОГПУ.

По окончании следствия все участники банды братьев Исматуллаевых предстали перед судом.

Разгром этой банды и суд над ее участниками сильно подействовали на противников Советской власти в Каракалпакии. Больше таких крупных банд там уже не появлялось. Население могло трудиться спокойно.

Пароконную повозку загрузили сеном и укрыли брезентом. Поверх брезента бросили еще несколько охапок сена, на котором удобно устроился возница в большом лисьем малахае и толстом ватном халате.