Аида Гюмреци - Алые маки на серых скалах

Как условились, группа Новикова должна была ждать ее у речной балки. Ася и пошла в этом направлении.

Густой мрак, точно каменная стена, закрывал от нее весь мир. Ася напряженно вглядывалась вокруг, стараясь пронзить взглядом эту черную непроницаемость.

Возбужденное воображение превращало в человеческие фигуры каждый куст, каждый камень, каждую корягу, на которые Ася то и дело натыкалась. Казалось, тысячи вражеских глаз следят за ее движением!

Преодолевая страх и бесшумно ступая мягкими чувяками, Ася медленно двигалась по тропинке, стараясь не сбиться с намеченного пути…

Она уже успела спуститься к балке и пройти весь участок речной долины, как услышала тихий свист на мотив «Эх, яблочко». Ася в темноте радостно улыбнулась: Новиков! Теперь ей ничего не было страшно — рядом Филипп.

А вот и он сам… Несмотря на то, что Новиков уже дал о себе знать, когда он схватил Асю за плечо, она вздрогнула.

— Ты, Ася, пойдешь по своему маршруту. Мои ребята рассыплются вокруг нашего секрета. Но встречаемся на этом месте! Здесь с наступлением рассвета есть где укрыться. Направо от двух плакучих ив начинаются камыши. Правда, там сырости и тины хоть отбавляй, зато оттуда видно все, а тебя никто не видит! Разве только обыщут болото…

— Когда же ты успел все это изучить? — удивилась Ася.

— Еще засветло ребята тут каждый камушек на учет взяли! Ты смотри, сестренка, зря не рискуй! В случае чего мы здесь, в секрете. Только свистни «Эх, яблочко» — выручим. Иди, не трусь!

— Эх, яблочко, куда катишься, к белякам попадешь, не воротишься, — замурлыкала чуть ли не в ухо Филиппу Ася.

— Еще бы… Такое яблочко съесть — у них губа не дура, — пошутил Новиков. — Только мы им покажем наше «Яблочко»! Ведь рядом будем… Ты идешь открыто, как хорошая приманка.

Расстались. С каждым шагом Ася все дальше и дальше уходила от своих. Но она каким-то шестым чувством ощущала, что Филипп обязательно послал кого-нибудь следовать за ней по пятам. Будь она на его месте, тоже так бы сделала…

Дорога начала подъем вверх, к роще. Ася шла так же осторожно, тихо, стараясь держаться твердой протоптанной стежки.

Она еще не успела дойди до рощи, как услышала осторожные шаги идущих навстречу людей. Ася замерла на месте. Что делать? Сойти с дороги в сторону было делом одной минуты. Но укрыться в совершенно голой местности и мышонок бы не смог. Можно, конечно, пользуясь темнотой, бежать обратно к секрету. Но поднятый ею шум наделает переполох, завяжется перестрелка. А как же разведка? Оставалось, затаив дыхание, стоять на месте, надеясь на случай… А заметят — действовать по обстоятельствам.

По тропинке молча и не спеша, судя по шагам, спускались двое. Их появление здесь ночью указывало на то, что враг совсем близко и что это его разведчики. Сейчас выяснилось главное: деникинцы могли идти именно отсюда, откуда они и ожидались.

Пока Ася обдумывала создавшееся положение, ее окликнули.

— Кто у дороги? — поравнявшись с тем местом, где стояла девушка, строго спросил в темноту басистый голос.

Ася не шелохнулась. Она тоже уже различала в темноте фигуры. Только нельзя было разобрать черты лица… Ася совсем перестала дышать. Неужели и они видят ее, как она?

— А ну выдь на дорогу, а то стрелять буду! — крикнул тот же бас. Затем послышался щелчок затвора.

— Я, дяденька, боюсь тебя, — жалобным голоском, но как можно громче, чтобы дать знать своим, если, на счастье, кто-то шел за ней, сказала Ася. — Убьешь ведь?

— Кто ты? Откуда идешь? Подойди поближе! — приказал бас.

— Цыганка я. Отстала от своих и заблудилась. Дороги к Малоархангельску не найду! Там мой табор должен быть.

Ася робко вышла на тропинку. Она и в самом деле дрожала: кто знает, что взбредет в голову этим мужчинам?

Чиркнула кремневая зажигалка. Ее слабый огонек на миг осветил бледное лицо Аси и погас. Но сама она тоже успела охватить взглядом огромного детину, обладателя баса, и его молчаливого спутника. Оба были в военной форме.

— Цыганка, заблудившаяся между трех сосен? — с сомнением сказал бас. — Странно. Я бы сказал, просто невероятно! А как же ты отстала от табора? — Спрашивая, мужчина всю ее бесцеремонно ощупал.

— Ой, дяденька, щекотно! — завизжала Ася.

— Безоружная, — спокойно сказал бас.

— Заткни ей рот. Может, она нарочно шум поднимает? — наконец заговорил второй мужчина. — Цыган всегда остается цыганом. Это лживое, воровское племя никогда правды не скажет! Возьмем ее как «языка», а на месте разберемся, кто она на самом деле. Пошли. Возможно, на ее крик прибежит сюда целая шайка этих бродяг, ее сообщников. Они ведь по одному не ходят!

— И верно. А ну, красотка, шагай вперед, живо! И ни слова больше, а то… — скомандовал бас и дулом револьвера толкнул Асю в спину.

— Куда, дяденька, ведешь? — еще жалобнее, чем раньше, но уже потише, спросила девушка.

— Молчать. Шагай по этой тропинке вверх. Ты ведь туда и шла?

Предрассветная тьма постепенно редела. Воздух был насыщен сырым холодным туманом. Теперь Ася хорошо видела своих конвоиров. Хотя на них не было погон, но никакого сомнения у нее не оставалось, что это белые офицеры. Она мельком заметила добротное тонкое сукно их обмундирования, сапоги из тонкой кожи. «Ну, Сатана, держись!» — мысленно сказала Ася себе.

Прошли рощу, прошли и широкую опушку густого леса. Теперь двигались по сосновому бору. Было невыносимо холодно. Ася зябко поводила плечами: ветхое цыганское платье плохо грело ее. Хорошо хоть юбка до пят защищала ноги.

Ася шла вперед не оборачиваясь и сосредоточенно думала, как ей выпутаться из этой истории. Едва ли теперь, при свете дня, кто-нибудь из группы Новикова мог следовать за ней… Как нелепо попала она в ловушку! И могла ли настоящая цыганка так покорно позволить вести себя, да еще совершенно безвинную, бог знает куда? Эта мысль кольнула ее. Не допустила ли она ошибку? Что сказал бы сейчас Камо?

Ася внезапно остановилась и круто повернулась к конвоирам лицом. Те опешили. Обладатель баса с удивлением посмотрел на нее: взгляд его, в общем-то, был беззлобным.

Спутник его с продолговатым желчным лицом впился глазами в лицо Аси и тут же опустил веки, будто не желая, чтобы она прочла его тайные мысли. Асе сейчас очень важно было выяснить, кто из них самый главный. Когда она резко обернулась, дуло уперлось в ее грудь.

— Не пойду дальше! — как капризный ребенок, топнула ногой Ася. — Режьте меня, не пойду! Отдохнуть хочу! Есть тоже хочу!

— А что, смерти не боишься? Ведь я и выстрелить могу! — сказал бас.

— Не убьешь. За что женщину убивать? Настоящие мужчины их жалеют. А ты — настоящий мужчина. По глазам вижу — добрый человек. А вот он, он убить и ребенка может… Его я боюсь, он злой. Дай руку, офицерик, хочешь, погадаю? Я ведь сербиянка! Мы ясновидящие!