Холли Блэк - Малефисента. Сердце вересковых топей

– Да, когда-то все было по-другому, – согласилась водяная фея. – Тогда, если людям нужны были мои камни, мы всегда могли договориться, устроить обмен...

– А их дети играли с нами, – добавил один из уоллербогов.

– Люди нам оставляли угощения, – вступила в разговор одна из фей-ежиков. – А мы им в ответ дарили свои подарки.

– Да! – воскликнула Аврора. – Так было - и так может стать вновь. Я знаю, что может! Вот почему я устраиваю праздник. Через два дня. Будут танцы, игры, и угощение тоже будет. И будет готов договор, который можно будет подписать.

Волшебный народец моргал, глядя на Аврору, перешептываясь и раздумывая.

– Пожалуйста, приходите, – сказала Аврора. – Я вас очень прошу.

На лужайку приземлилась Малефисента с черным котом в руках. Она гладила его своими длинными ногтями, а кот громко мурлыкал, уткнувшись головой в черное платье феи.

– Ах ты мой хороший, – в тон коту мурлыкала Малефисента. – Теперь ничто не сможет разлучить нас.

Для волшебного народца появление Малефисенты означало, что собрание окончено. Водяная фея ушла в глубину озера. Уоллербоги, по своему обыкновению, начали пререкаться друг с другом. Фея-ежик укатила в свою норку. Робин отошел в сторонку, сел на камень и начал выстругивать ножиком посох из длинной палки.

– Это... – начала Аврора.

– Да-да, это твой сказочник, – сказала Малефисента, продолжая гладить кота. – Но мне кажется, что быть котом ему нравится гораздо больше, чем человеком.

– И не только ему, – заметил Диаваль. – Впрочем, смотря кем стать. Я, например, никогда не хотел бы опять превратиться в дракона. Фу...

– Верни ему прежний вид, – сказала Аврора.

– Предупреждаю, мне не очень понравились истории, которые он рассказывал, – напомнила Малефисента.

– Ты нас удивляешь, – покачал головой Диаваль.

Малефисента, кисло взглянув на него, сбросила с себя кота, и тот с обиженным мяуканьем приземлился на мох, но тут же успокоился и с интересом стал принюхиваться.

Малефисента взмахнула руками так, словно стряхивала воду с пальцев. Кот немедленно начал расти, с него клочьями сваливалась черная шерсть. Минута – и перед ними уже стоял на четвереньках средних лет мужчина в дорожной одежде. Вначале он выглядел просто изумленным, но потом, увидев Малефисенту, заметно испугался.

– Ты... ты... ты кошмар! – произнес сказочник, глядя на нее.

Малефисента широко улыбнулась ему, явно забавляясь всем происходящим.

– Прелестное выражение, надо будет запомнить, – сказала она. – А теперь запомни ты: посмеешь своими сказками снова огорчить меня – и я просто не знаю, что с тобой сделаю. Во всяком случае, котом ты больше не будешь – разве что какой-нибудь рыбой или улиткой...

– Нет-нет, не волнуйтесь, теперь все будет хорошо, – успокоила сказочника Аврора, присаживаясь рядом с ним на корточки. – Фея просто пошутила. – Она сняла с руки тяжелое золотое кольцо с крупной жемчужиной и протянула его сказочнику. – Вот, возьмите за свои страдания.

– Ну да... Пошутила... Типа того, – обиженно пробормотала Малефисента.

– Позвольте, я покажу ему, как выйти с вересковых топей, – предложил Диаваль и, не дожидаясь ответа, обхватил сказочника за плечи и потащил его за собой. Сказочник уходить не желал, пытался вырваться.

– Пойдемте, пойдемте, – уговаривал его Диаваль. – По дороге поговорим о превращениях. Ведь на свете так мало людей, кто по-настоящему мог бы понять наши с вами проблемы...

Малефисента долго провожала их взглядом, затем повернулась к Авроре:

– Теперь ты довольна?

– Да, – кивнула Аврора и прижалась головой к плечу своей крестной.

Фея рассеянно погладила золотистые волосы королевы, и Аврора спросила, вздохнув:

– Как ты думаешь, я была бы намного хуже, если бы выросла во дворце? Я бы тоже ненавидела фей?

– Я думаю, что ты родилась на свет с добрым сердцем, – ответила Малефисента. - И сделать тебя другой не смог бы ни один дворец.

– Ну, может, тогда боялась бы их? – вспомнила Аврора про девушек – своих ровесниц, которых она видела среди горожан и фермеров.

– Ты никогда ничего не боялась. Даже того, чего следовало бы опасаться. – Услышав эти слова, Аврора горделиво улыбнулась, а ее крестная добавила: – Пойдем поедим вместе.

Они уселись в столовой увитого вьющимся плющом дворца за стол, сделанный из древесного ствола и уставленный вылепленными из черной глины тарелками с горой горячих медовых лепешек и вареными гусиными яйцами. Тут же стояли кувшинчики со сливками (Аврора очень надеялась, что эти сливки не были украдены у людей.)

Наевшись, Аврора откинулась на подушки из мха и уставилась на звезды, сверкающие в просветах между листьями плюща.

– Тебе в этом дворце должно понравиться, – сказала Малефисента, приподняв одну бровь. – Хотя бы немного.

– Мне здесь очень нравится, – ответила Аврора, сладко потягиваясь. – Я уже люблю дворец, который ты для меня сделала.

Казалось, все между ними стало как встарь, когда Аврора еще не знала, чья она дочь, и что ее отец сделал с Малефисентой, и что Малефисента сделала с ней, с Авророй.

Она взглянула на свою крестную, сидевшую напротив и тоже откинувшуюся на подушки. С крыльями Малефисента выглядела совершенно иначе, чем прежде. Теперь она стала массивнее, но при этом казалась необычайно легкой. Раньше Аврора даже и не подозревала, насколько тяжело было Малефисенте, когда она была вынуждена ходить по земле как все. Как Аврора.

Да, много было всего, о чем она и не догадывалась.

О том, например, каково было для Малефисенты так безрассудно влюбиться в Стефана и быть так жестоко обманутой им. Каково было отомстить ему. Каково ей сейчас вновь настолько поверить в людей, чтобы заключить с ними мирный договор.

Аврора вспомнила о своей встрече с горожанами и фермерами сегодня утром и о странном выражении, которое она заметила на лице Филиппа. Между прочим, сегодня они договаривались прогуляться с ним по саду, но Филипп так и не появился за целый день – испарился куда-то. Исчез. Если честно, то эта мысль тревожила Аврору сильнее всего. Конечно, ей хотелось поговорить об этом с Малефисентой – но зачем, если она заранее знала, каким будет ответ крестной.

«Насади его сердце на вертел. Хорошенько прожарь со всех сторон. А потом выброси его» .

– Хочешь, я постелю тебе постель как раньше, когда ты была еще маленькой, моя золотая козявочка? – спросила Малефисента.

– Да, – улыбнулась Аврора, услышав свое детское прозвище.

Ей было очень приятно побыть вдали от замка в Персифоресте, от дыма и железа, отдохнуть от ощущения, что кто-то постоянно старается загнать тебя в угол.

Когда Аврора была маленькой, она спала в подвешенном к веткам огромного дерева гамаке, сплетенном из паутины. Но сегодня ее уедала роскошная кровать во дворце с увитыми зеленью стенами.