Чарльз Диккенс - Приключения Оливера Твиста [адаптированный пересказ]

– Роз хотела посмотреть на него, но я была против.

– Вот как? Думаю, это можно сделать – на вид он совсем не страшный. Я могу поприсутствовать, если вам будет так спокойнее.

– Было бы неплохо, – согласилась старая леди.

– Пойдемте, – сказал доктор. – Сейчас он лежит тихо и спокойно и совершенно не опасен.

Твердя, что они будут приятно удивлены видом грабителя, доктор подхватил старую и молодую леди под руки и повел их наверх.

– Он давно не брился, но вид у него не слишком свирепый, – заверил доктор, чем поверг леди в некоторое замешательство. Но отказываться было поздно: доктор повернул вошел в спальню и отдернул полог кровати. Леди ахнули: вместо закоренелого бандита они увидели худого измученного мальчика, погруженного в глубокий сон. Раненая рука, уже тщательно перевязанная, покоилась на груди.

– Что это значит? – спросила миссис Мэйли. – Он не похож на подручного бандитов!

– Увы, внешность обманчива, – вздохнул доктор.

– Тетя! – всплеснула руками мисс Роз, – не бросайте этого больного ребенка в тюрьму! Благодаря вашей любви я никогда не ощущала своего сиротства – так не обижайте и его!

– Дорогая, неужели ты думаешь, что я смогу тронуть хоть волосок на голове этого дитя?

– О нет, нет! – Роз разрыдалась и прижалась к тете.

– Доктор, скажите, что нужно делать, чтобы спасти его? Доктор нахмурился, засунул руки в карманы и размеренно зашагал по комнате. Весь его вид выражал умственное напряжение. Наконец он остановился:

– Кажется, выход найден. Если вы мне позволите как следует припугнуть Джайлса и остальных, чтобы они не болтали лишнего…

– Все что угодно!

– …а затем я скажу констеблю, что мальчика ни под каким видом нельзя беспокоить.

– Это разумно…

– А потом, когда мальчик проснется, мы расспросим его. И если окажется, что он уже безнадежно испорчен – что ж, предоставим его судьбе!

– Он не может быть закостенелым негодяем! – воскликнула Роз.

– Прекрасно, – парировал доктор, – значит, вам нечего опасаться.

Правда, предварительные прогнозы по поводу того, что мальчик проснется через час, не оправдались. Лишь вечером Оливер очнулся и, несмотря на слабость, тут же захотел что-то сказать. Леди сели в изголовье, и Оливер, прерывающимся от слабости голосом поведал им несложную историю своей жизни. Она произвела такое впечатление на взрослых, что даже доктор прослезился. Но время не ждало, и, утерев слезу, он спустился на кухню, где и нашел Джайлса в окружении остальных слуг, а также констебля. Все попивали эль, а Джайлс в очередной раз разглагольствовал о собственной отваге.

– Как дела у мальчика? – прервавшись, спросил он.

– Неважно, – ответил доктор, пристально глядя на Джайлса. – Но, надеюсь, ваш выстрел не окажется роковым. Впрочем, дело сейчас не в этом. Скажите, вы протестант?

– Да-а, сэр… – вопрос озадачил Джайлса.

– В таком случае, готовы ли под присягой заявить, что мальчик, который лежит наверху – тот же, кто пытался залезть к вам прошлой ночью? Ну? Мы вас слушаем!

Доктор, которого знали как самого добрейшего человека в округе, спросил это так грозно, что Джайлс поперхнулся.

– Смотрите внимательно, констебль, – продолжал доктор. – Сейчас мы касаемся очень важного вопроса: об установлении личности.

– Совершенно верно! – констебль отставил эль и уставился на Джайлса.

– Ночью кто-то пытается забраться в дом. Джайлс видит в темноте некоего мальчика. На следующий день в дом приходит ребенок. Неужели только на основании того, что у него перевязана рука, мы можем обвинить его в грабеже? Можем ли мы считать такое решение правильным?

Констебль отрицательно замотал головой.

– Так вот, теперь я вновь хочу спросить вас, Джайлс: уверены ли вы, что это тот самый мальчик?

Джайлс замер, не зная, что сказать. В этот момент у ворот послышался стук колес, а затем раздался звонок.

– Это сыщики! – воскликнул лудильщик.

– Как? Какие сыщики?

– Агенты с Боу-стрит, сэр, – пояснил Джайлс, справляясь с волнением. – Мы послали за ними сегодня утром.

– Послали за агентами? – доктор был необычайно растерян. Его план летел в тартарары… – Будь же прокляты ваши… ваши… – он не договорил и торопливо вышел с кухни.

– Откройте! – раздалось из-за дверей. – Это агенты с Боу-стрит!

Успокоенный ответом, Бритлс распахнул дверь и увидел осанистого человека лет пятидесяти в добротном пальто и шляпе. Следом вошел еще один – рыжий, костлявый, со вздернутым носом-уточкой.

– Доложите, что пришли Блетерс и Даф, – сказал осанистый, вытирая ноги и проходя в дом так решительно, словно здесь жил. Пройдясь по комнате, он выложил на стол пару наручников и принялся ждать.

Появилась миссис Мэйли. Блетерс коротко поклонился и сразу же перешел к делу:

– Займемся грабежом, однако. Каковы обстоятельства дела?

Доктор, чтобы выиграть время, принялся необыкновенно нудно и со всевозможными деталями описывать события минувшей ночи. Когда доктор закончил, Блетерс кивнул с глубокомысленным видом:

– Судить о происшествии еще рано, надо вначале осмотреть место. Но я и сейчас могу сказать, что это дело рук отнюдь не деревенщин. А что слуги толковали о каком-то мальчике?

– Пустяки. Один из слуг вбил себе в голову, что мальчик, пришедший утром, имеет какое-то отношение к попытке грабежа. Но это вздор, чепуха!

– А что это за мальчик? Не с неба же он свалился?

– Конечно, нет, – ответил доктор, бросив беспокойный взгляд на леди. – История его нам известна, но мне бы хотелось поговорить об этом позднее. Полагаю, вам хотелось бы сейчас осмотреть место взлома?

– Разумеется, – согласился Блетерс, поигрывая наручниками, как кастаньетами. – А слуг мы опросим позже.

Взяв свечи, агенты отправились в комнатку со взломанным окном, а затем обошли вокруг дома и долго топтались на лужайке, разглядывая следы на раскисшей земле. После этого возвратились в дом и тщательно допросили Джайлса и его спутников по ночной погоне, что оказалось не таким уж легким делом: они то и дело путались и всячески преувеличивали опасности, с которыми им пришлось столкнуться. Наконец, показания были получены, а Блетерс и Даф заперлись в комнате на совет, словно были консилиумом врачей, которым пришлось выносить вердикт по необычайно сложной болезни.

Тем временем доктор озабоченный тем, как разворачиваются события, расхаживал по гостиной, а леди с тревогой наблюдали за его перемещениями.

– Честное слово, – развел он руками на ходу, – я не знаю, что мне делать!

– Думаю, что будет достаточным правдиво рассказать историю этого мальчика, – сказала Роз.