Мариан Реняк - Митра

Ганс сунул руку в карман и действительно обнаружил там ручку, но не ту…

— Я, — произнес он раздраженным тоном, — ищу черный «Пеликан»…

— А это не «Пеликан»?

— Я же сказал — нет, — буркнул он и быстро вышел из ванной комнаты.

Марта с облегчением вздохнула. Она подумала: значит, он едет искать ручку туда, где он был. Значит, он не уверен, что оставил ее дома. Молодая женщина погрузилась в воду, разбрызгивая ее, как маленький ребенок.

Вдруг раздался телефонный звонок, острый, настойчивый… Марта вышла из ванной, подняла трубку и услышала голос Вильяма.

— Я одна.

— Мы должны как можно скорее встретиться, — произнес англичанин.

— Нет, нет, нет! Это невозможно. Он уже заметил, что ручки нет, злой, как собака, и я знаю, он следит за мной.

— Именно поэтому ты должна как можно скорее положить ручку с микрофильмом на место. В кондитерской тебя ждет Махмуд.

Под вечер Бахман вернулся в резиденцию, в гостиной застал Марту и Витгенштейнов. Они слушали по радио коммюнике из Берлина. Ганс тихо подсел к ним, размышляя, кто же мог взять ручку с микрофильмом. Марта? Кто-то из прислуги? Затем подозрительно посмотрел на Августа. Может, он? Последнее время он нервничал и был неуравновешен. Почему Август так открыто распространяется о своих «нефтяных планах»? Кристина? Она последнее время почти не показывается, всегда мрачная, постоянно о чем-то думает и явно нервничает, будто что-то скрывает. Бахман только сейчас все это вспомнил. Если, не дай бог, что-то случится, то весь его многолетний труд пропадет. А может, англичанин их завербовал?

Стараясь не привлекать к себе внимания, он встал и пошел в кабинет Августа. Начал рассматривать на его письменном столе разные мелочи и с удивлением обнаружил, что вместо деловой корреспонденции стол завален книгами о нефти, ее переработке, какими-то записями, проектами, таблицами, здесь же лежала карта с заштрихованными нефтяными месторождениями, на ней было точно обозначено место в пустыне, где Август и Ганс когда-то были. Он пошел в другую комнату. На стене висел портрет Гитлера, за которым находился хорошо известный Бахману сейф. Он заглянул и туда, но, кроме банкнот, ценных бумаг и нескольких фотографий обнаженной жены Августа времен ее молодости, ничего не было.

«Он не может забыть ту, молодую, Кристину», — подумал Ганс, закрыл сейф и вышел из дворца. Внезапно он увидел закрытый ветками винограда вход в подвал. Он не знал об этом помещении. Толкнул дверь и вошел внутрь бывшего укрытия Генриха. При тусклом свете зажигалки осмотрел помещение: старая мебель, обрывки бумаги, на земле — упаковки от лекарств. Махнув рукой, он вышел в сад. Увидел там молящегося садовника — его морщинистое лицо вызывало доверие. А может, это он является тайным агентом Интеллидженс сервис? Это как раз их стиль: вербовать людей, не привлекающих к себе внимания. Садовник, водитель, мулла, прислуга — все простые, кажущиеся малообразованными, все могут быть их агентами. «А Наргис?» — пришло ему в голову. Эта молодая девушка всегда странно себя ведет, везде крутится, подслушивает, даже тогда, когда подает к столу.

Ганс вернулся во дворец и пошел в комнату Карла. В это время Наргис подавала барону лекарство.

— Ты здесь живешь?

— Нет. Рядом.

— Ну хорошо! Не буду вам мешать, — сказал Бахман и вышел. Но через минуту вернулся. — Кто убирает наши комнаты?

— Фатима, — ответила удивленная Наргис.

— Где она?

— Работает на кухне.

— Я спрашиваю, где она живет.

— В служебной комнате, в конце коридора, вместе со всеми.

Ганс пошел туда, приоткрыл дверь. На полу лежало несколько свернутых постелей. В углу стоял сундук. Какая-то женщина лежала на кровати, рядом с ней спал ребенок. Увидев Ганса, женщина встала.

Ганс осмотрел комнату. «Здесь нечего искать», — подумал он и вернулся в свои апартаменты. Его постоянно терзал вопрос: «Кто мог забрать ручку с микрофильмом? Август или Марта? Неужели она? Нет-нет, не может быть! А если она работает на нас и на них одновременно?»

Еще раз он заглянул в письменный стол, тщательно все перебрал и вдруг нашел между листками тетради пропавшую черную ручку «Пеликан».

«Как это может быть? — удивился он. — Ведь я все кругом обыскал! Здесь ничего не было! Неужели я ее не заметил?»

Ганс взял ручку и пошел в лабораторию проявить микрофильм. Но тотчас же услышал стук в дверь и голос Марты:

— К тебе пришли, дорогой!

В гостиной его ожидал Макс; они перешли в кабинет.

— Двадцать второго августа начинаем операцию «Амина», — сообщил гость.

— Наконец-то!

— Свяжись с комендантом иранского гарнизона, — предложил Макс, — и передай ему приложение к инструкции номер восемь, а я установлю контакт с племенами Гашгаи и Буйэр-Ахмади. Послезавтра сюда прибудут полковник и обер-лейтенант Мерциг.

Когда в доме все уснули, Наргис начала печатать на стеклографе листовки организации «Митра»; на следующий день она должна была передать их связному. Рано утром, как всегда, девушка пошла за покупками. На дно корзинки она положила пачку листовок и прикрыла их сумкой. Не успела она, однако, отойти от дворца, как через окно ее позвала Кристина. Наргис быстро спрятала корзинку за кустами самшита и пошла к своей госпоже. Она не заметила Марту, которая в это время гуляла в саду. Молодая женщина видела, что Наргис спрятала корзинку, и это ее заинтересовало. Она подошла к кустарнику, приподняла сумку и, увидев листовки, застыла как вкопанная. На них была изображена карикатура на шаха. Он лежал, облокотившись на подушки, и курил опиум. В клубах дыма видны были контуры границ Ирана времен Дария [7] Дарий I — царь Персии (522—486 гг. до н. э.) из династии Ахеменидов. , какими они были две с половиной тысячи лет назад. Гитлер подкладывал огонь в трубку, которую держал шах. Над их головами виднелись нефтяные вышки, а внизу подпись: «Абадан — Кавказ». Ниже на рисунке были изображены пушки; из стволов торчали силуэты иранцев с национальными флагами Ирана в руках; иранцы выкрикивали националистические и религиозные лозунги. Фитили пушек зажигали немецкие солдаты. Внизу была подпись: «Группа «Митра».

Марта взяла корзинку и быстро пошла во дворец. По дороге она встретила возвращавшуюся Наргис и повелительно сказала:

— Иди сюда!

Они вошли в комнату Марты. Девушка поняла, что она разоблачена.

«Бежать надо, немедленно бежать», — подумала она в первый момент. Доктор Иоахим всегда учил, что в случае разоблачения лучше скрыться, чем попасть в тюрьму. Однако улыбающееся лицо Марты Бахман остановило Наргис. Когда она подошла к Марте, сердце ее учащенно билось. «Надо взять себя в руки», — подумала девушка.

— Ты умеешь читать? — спросила Марта.