Мариан Реняк - Митра

— Немного, — с трудом произнесла Наргис.

— Ну вот, пожалуйста! — сказала Марта. — Я здесь уже год и только сейчас узнаю, на что ты способна. Ты много получаешь? Только не крути! Ваша группа называется «Митра», да? А может, ты работаешь на кого-то другого?

— Не понимаю, о чем вы. — Наргис пыталась выиграть время.

— Не бойся. Я тебя хорошо понимаю. Ведь я — не иностранка.

— Не знаю, что госпоже нужно, — притворилась удивленной девушка.

Тогда Марта достала листовку:

— Что ты на это скажешь?!

— Что это? — Наргис изобразила удивление. — Первый раз вижу.

— Не притворяйся! Я видела, как ты прятала корзинку. Может, тебе нужна помощь?

— Поверьте, это не мое.

— Не лги! — резко сказала Марта.

— Это действительно не мое.

— Кого ты, девчонка, хочешь обмануть? Меня? Ты сама их печатаешь или тебя кто-то снабжает?

Наргис решила обороняться:

— Многоуважаемая госпожа! Почему вы говорите мне такие вещи? Я действительно не знаю, о чем идет речь.

— Девочка, ты меня еще не знаешь, — ласково начала Марта. Вдруг она моментально сорвалась со стула и схватила девушку за волосы. — Говори! Ты, вонючая сволочь! Меня не обманешь! У меня под носом занимаешься шпионажем! Я этого не потерплю! Ты думаешь, что можешь здесь делать что-либо без моего разрешения? Тебе это даром не пройдет! О нет! Я могу раздавить тебя, как клопа. И сделаю это, если захочу. Уничтожу всю твою вонючую организацию. Ты, змея, говори!

Наргис молчала. Думала о спрятанном на чердаке стеклографе.

— Я могу сейчас же отправить тебя в полицаю, и они не будут так с тобой церемониться, как я, — пригрозила Марта.

В это время ко дворцу подъехал автомобиль. Марта посмотрела в окно: вернулся Ганс. Сразу за ним подъехал второй автомобиль, из которого вышел полковник в обществе обер-лейтенантов Мерцига и Леверкуена.

— Запомни, — сказала тихо Марта, — эта листовка против них, а они не шутят.

Наргис вся дрожала, но у Марты не было времени.

— Даю тебе возможность подумать до четырех часов, — произнесла она решительным тоном. — Запомни, меня не обманешь. На каждой листовке остались отпечатки твоих пальцев. Понимаешь, что я тебе говорю? А сейчас марш отсюда!

Наргис была уже возле дверей, когда Марта сказала:

— Поправь волосы!

— Спасибо, госпожа! — сумела только произнести девушка и выбежала из комнаты.

Марта быстро спрятала пачку листовок в книжный шкаф. Она знала, что означает вся эта закулисная возня, но только сейчас поняла, на чьей стороне правда. И эта простая, никому не известная девушка знает эту правду и сознательно борется за нее. Марта вспомнила улыбку Наргис, которая, уходя, промолвила: «Спасибо, госпожа!» Она не знала, что благодарит женщину, которая эту правду продает за деньги. «Митра»? Что это за организация? Как давно она работает? «Митра»?..» — повторила она еще раз.

В это время гитлеровские офицеры вместе с Гансом перешли в комнату полковника. Марта, немного подождав, проскользнула по коридору в соседнее помещение; как всегда, спряталась за портьерой. Сейчас она хорошо слышала голос полковника:

— Задачей обер-лейтенанта Мерцига будет уничтожение нефтеперегонного завода в Абадане, может, не в полном смысле уничтожение, но временная его остановка.

— Каким образом? — спросил Мерциг.

— Имейте терпение, я еще не закончил. Вспомните, как в Польше мы остановили угольную промышленность в Силезии, чтобы потом быстро использовать ее для нужд нашей армии. По нашему сегодняшнему плану, предстоит закупорить нефтяные скважины и вывести из строя другие приспособления. Нужно это сделать немедленно, чтобы англичане не смогли использовать топливо, а в случае отступления — не сумели подорвать завод. Вы понимаете? Ведь все это будет наша собственность.

— Так точно! Понял.

Полковник обратился к обер-лейтенанту Леверкуену:

— А вы должны сразу после проведения операции «Амина» перебраться из Турции в Иранский Азербайджан. Оттуда уже недалеко, через Карадаг, до Баку. На этот район мы проведем наступление из Джульфы. В такой обстановке у русских так растянется линия фронта, что, по нашим расчетам, они не сумеют удержать оборону. Как обычно, будем действовать неожиданно. Молниеносная война для нас всегда была гарантией победы. А вы, — обратился он к Бахману, — представьте мне все данные о подготовке к действиям в вашем районе. — Ганс кивнул и вышел. — В Тегеране, — продолжал полковник, — иранцы организовали разведывательный центр. Нужно ему содействовать, чтобы их информацию мы получали как можно раньше…

Марта не заметила, что Ганс вышел из комнаты. Он пошел за своими записями, которые прятал в шкафу между книжками. Достал одну из них и с ужасом отпрянул. В глубине шкафа лежала пачка антифашистских листовок с подписью: «Группа «Митра». Он сразу вспомнил, что такие листовки разбрасывали на фабрике Витгенштейнов. Теперь прояснилась история с пропажей ручки с микрофильмом, а затем ее появлением.

«Так, значит, это Марта», — подумал он. Ганс прошелся по квартире. Заглянул в ванную комнату: ванна была наполнена водой, рядом лежала хна. Приоткрыл дверь в комнату, где была коллекция трубок, и сразу увидел выглядывающие из-под портьеры дамские каблучки. Закрыл незаметно дверь и, сдерживая ярость, вернулся к гостям.

— Как закончился разговор с иранцами по поводу их территориальной экспансии после проигрыша войны Советами? — спросил Леверкуена полковник.

— Мы обещали Ирану, что в случае участия в войне против Советского Союза он получит в награду часть территории русской Средней Азии, с условием, что третий рейх обеспечит свое участие в добыче нефти на Кавказе и в Абадане.

— С кем вы разговаривали?

— С шахом…

— Опять этот злосчастный шах! — прервал в сердцах полковник. — Как мы проводим операцию «Амина»: с шахом или против него?

— Дело в том, господин полковник, что, как считают в Берлине, нужно проводить переговоры с обеими сторонами: с одной стороны, с иранским правительством, а с другой — с нашими союзниками из их армии и оппозиционными группами. В зависимости от ситуации в последний момент примем решение. Сейчас мы подготовили стратегическую операцию «Амина». Короче говоря, мы изменим либо шаху, либо иранским офицерам, которые хотят выступить против него.

— Извините, я исполняю приказы, я военный, а не политик, но в данном случае делаю исключение, чтобы спросить вас: это план адмирала Канариса?

— Не знаю, господин полковник.

— Я знаю, кому в Берлине не на руку наша операция, но сейчас не это важно, — поставил точку полковник. — Вы должны были доложить обстановку в этом районе, — обратился он к Гансу.

В этот момент зазвонил телефон. Бахман поднял трубку. На лице его появилась растерянность. Он вдруг понял, что его слова сейчас услышит Марта. Однако мгновенно его пронзила мысль: этой информации Марта уже не успеет никому передать. И он произнес очень спокойно: