Вадим Органов - Воспоминания

Домой я добрался к вечеру. Там меня ждала повестка, по которой я должен был завтра явиться на сборный пункт к восьми часам утра. Сборным пунктом была контора завода. Вопрос со школой был теперь закрыт. И хотя вопрос, что делать вместо школы, уже так остро не стоял, но из этого вовсе не следовало, что совершенно ясным образом нарисуется сама собой радужная картина моего предстоящего будущего.

К восьми часам утра нас собралось порядка сорока человек, женщин среди нас не было, одни мужчины. Из конторы вышел директор завода и сделал перекличку среди нас. Он объяснил, что мы согласно постановлению мобилизованы на строительство оборонительных рубежей на подступах к Москве. Мы должны проследовать на станцию, затем на поезде до станции Водники.

Пошли на станцию, поезд долго не ждали, почти сразу зашли в вагон. На станции, куда приехали, прямо на платформе был организован штаб, который распределял, прибывших на строительство линии обороны на этом участке.

В сопровождении мы пошли к месту нашей работы. Участок, который получила наша бригада для оборудования укрепсооружений, располагался по берегу Клязьминского водохранилища недалеко от плавбазы до Хлебниковского моста. Там на месте уже нас ждал руководитель работ, который показал нам, что и где должно быть. Всё уже было размечено и обозначено, был приготовлен для нас инструмент. Предстояло оборудовать несколько ДЗОТов под пулеметы и орудия, соединив их еще ходами сообщения, отрыть в полный профиль окопы.

Не теряя времени, сразу приступили к работе, работали до темна. На второй день был организован пункт питания, выдавался хлеб, сахар, консервы. Мы стали получать продукты на всю нашу бригаду. За время нашей работы несколько раз прилетали немецкие самолеты, делали разведку с воздуха. Зенитчики охранявшие мост открывали по ним огонь из своих орудий.

Там мы проработали восемь дней. Руководство строительства осталось довольно качеством, объемом и сроками наших работ. Нас поблагодарили за выполненное нами полностью задания штаба и пожелал скорой победы. В штабе выдали справки, что находились мы на сооружении оборонительных объектов. Положение на фронте, похоже, немного стабилизировалось, но напряжение не спадало ни на секунду. Город и его пригороды продолжали готовиться к обороне.

Наконец пришло письмо от отца. Он писал, что жив здоров, что ему пришлось пережить серьезные лишения, и что сейчас находиться на отдыхе в районе Кубинки. Мама решилась съездить к нему. Она уехала к отцу, оставив на меня младших и домашнее хозяйство.

мама Наталья Владимировна и папа

Только через три дня она вернулась и смогла рассказать то, что в письмах тогда не возможно было написать. Она нам рассказала, почему от папы не было так долго писем. Их часть попала в окружение под Вязьмой, и им пришлось долго вести бои в окружении, также с боями долго прорываться к своим. Сейчас папа служит в штабе телеграфистом и чувствует себя хорошо. Эта поездка маму почти успокоила. Она ходила на работу в контору, делала отчеты, проводила инвентаризацию, приводила в порядок документы.

Хотя официально завод прекратил работу, но каждое утро у конторы собирался народ. Электромонтеры продолжали дежурить свои смены. Работали в домах котельные. Как-то существовали. Дед Федор не оставлял своей работы на водокачке. На этих утренних сборах у конторы люди общались друг с другом, делились радостями от писем, полученных от родных, воевавших на фронте, предполагали какие в этом году будут праздники Октября и даже просто пересказывали сводки, услышанные по радио.

Теперь перед праздниками участились налеты немецких самолетов на наш район и на район Бескудниково. Особенно часто падали бомбы по всему нашему шоссе, немцы старались разрушить дорогу, но само полотно дороги почти не пострадало, осталось целым, зато все березы, растущие по его краю, все были выворочены от взрывов. В окнах домов стекол нигде уже не осталось, все были заделаны фанерой. Кроме того весь район был засыпан немецкими листовками с призывом сдаваться освободителям. Мы должны были встречать немцев хлебом и солью. Испечь каравай из муки полученной по карточкам. Были листовки с призывом свержения грузино-еврейского господства и даже с угрозами, что Москва будет стерта с лица земли. Не знаю как старшим, а нашему поколению подобная пропаганда была наверно полностью безразлична.

Шестого ноября мы сели ужинать всей нашей семьей. Неожиданно замолчало радио, говорившие до этого без умолку с самого утра. Наступила тишина, долгая пауза, затем диктор объявил, что сейчас начнется трансляция торжественного заседания Моссовета, посвященное двадцать четвертой годовщине Октябрьской революции. Мы услышали сразу последовавшие аплодисменты. Председательствующий объявляет заседание открытым, звучит Интернационал. слово предоставляется председателю Государственного комитета обороны Сталину, раздаются аплодисменты и приветственные возгласы.

Атмосфера в зале передалась и нам, уверенный голос и его последние слова, что на нашей улице будет праздник, придало нам всем уверенности в нашей победе.

Утром седьмого ноября народ, как обычно, собрался у конторы, разговор шел о вчерашнем заседании. К нам вышел директор и сказал, что сегодня должен состояться парад на Красной площади. Все зашли в контору слушать трансляцию парада по радио.

После праздников настроение людей изменилось, и любые тяготы показались немного легче. Настроение тоже у всех немного поднялось, появилась легкая смутная надежда, что все обойдется.

Почти сразу после праздников нам вновь прислали повестки о привлечении к строительству оборонительных сооружений. Сборный пункт теперь был в детском саду поселка. Мы должны были оборудовать укрепрайон совсем рядом с домом на Фуниковском холме между деревней, давшей свое имя этому холму, и станцией Марк. По гребню бугра копался противотанковый ров, окопы, землянки. Также строились ДЗОТы (деревянно-земленые огневые точки) и ДОТы (долговременные огневые точки) уже с бетонными колпаками для мощной защиты пулеметных и артиллерийских расчетов. Укреплённый оборонительный рубеж теперь занимал почти все пространство от Химкинского водохранилища до нашего поселка. Земля уже значительно промерзла и для скорости этих срочных работ применялись взрывы. Они помогали, но все равно приходилось для начала отогревать кострами, для того, что бы выкопать положенную лунку в которую уже можно заложить взрывчатку. Выкопаешь её, зовешь взрывника. Взрыв. Потом продолжаем кирками и лопатами копать. Несколько раз прилетали самолеты, «помогали», сбрасывали на нас бомбы. Их «благодарили» обстреливали в ответ из зенитных пулемётов. Но хорошо что, с нашей стороны пострадавших не было.