Валерия Чернованова - Александрин. Яд его сердца [СИ]

— Выпьешь?

Последнее, чего хотелось Морану, — это обсуждать с другом свои решения. Пусть даже с самым близким, с которым прошёл и огонь, и воду. О грандиозных планах насчёт Александрин не должен был знать никто.

— Не откажусь. — Адриен проследил за тем, как де Шалон плеснул в бокалы немного крепкого напитка, который на юге Вальхейма прозвали «эликсиром счастья». Всего пары глотков было достаточно, чтобы прогнать сумрачное настроение, а сладковатый вкус и медово-цветочный запах арманьяка даже на самые крепкие головы действовал не хуже дурмана.

Как раз то что нужно, чтобы расслабиться перед отъездом.

Передав бокал другу, Моран опустился в соседнее кресло.

— Так что за спешка?

— Его величество изволит гневаться, — пальцы Стража коснулись хрустальной кромки сосуда. — За последний месяц в столице поймали уже трёх одержимых. А теперь ещё и нападение на твою невесту… Что-то тут нечисто. Придётся разбираться, — де Грамон лениво вздохнул и поднёс к губам бокал, любуясь золотыми переливами янтарного напитка, будто вобравшего в себя весь свет горячего южного солнца. — Тебя, скорее всего, тоже попросят приехать.

Маркиз задумчиво кивнул:

— Главное, чтобы не дёргали до свадьбы. А потом я и сам подумывал перебраться в Навенну. Нужно будет представить Александрин ко двору.

— Теперь будешь повсюду таскать за собой свою новую игрушку? — рассмеялся Адриен и залпом опрокинул в себя крепкий напиток.

Моран последовал его примеру, осушил бокал, наслаждаясь ощущением тепла, побежавшего по телу.

— Пока не надоест, — отшутился и поспешил за очередной порцией алкоголя, решив, что одного бокала явно недостаточно, чтобы как следует расслабиться. — Будешь ещё?

— Мне хватит, — замахал руками, протестуя, де Грамон. Зажмурился на миг, почувствовав лёгкое головокружение. Наверное, не стоило пить на пустой желудок. — Надо ещё как-то дотрястись до столицы.

— Уезжаешь на ночь глядя? — Сделав глоток, его светлость отметил, что вкус у напитка не такой, как обычно. Более приторный, терпко-сладкий. Наверное, на сегодня ему тоже уже достаточно.

— Король назначил аудиенцию на полдень. — Адриен нехотя поднялся. В голове шумело, словно она вдруг стала чистым полем, по которому носился, противно завывая в вышине, дикий ветер. — Буду ждать вас с Цветочком, — так он шутливо называл девицу ле Фиенн, — в столице. Посмотрим, что станет с твоим розаном после общения с нашими придворными гарпиями.

Отвесив лёгкий поклон, де Грамон на нетвёрдых ногах направился к выходу. Моран откинулся в кресле и устало прикрыл глаза, погружаясь в состояние неги и позволяя двум образам — Серен и Александрин — привычно заполнить его сознание.

Сказать, что я себя ругала, — это ничего не сказать. Как можно было поступить так необдуманно?! А вдруг он отравится? Или того хуже — приворотную дрянь отведает кто-нибудь другой. Например, Адриен.

Не хотелось бы, чтобы Страж пострадал по моей милости. Я ведь понятия не имею, насколько сильное это зелье. В душе теплилась надежда, что гнусное оружие было нацелено исключительно на меня, а на других попросту не подействует.

Хотя это вряд ли. Скорее всего, будет влиять на всех без разбору. Ну или, как вариант, только на влюблённых. Вот мне, допустим, его подленькая светлость сразу понравился, а значит, коварное пойло только усилило мои чувства.

Что, если я ему тоже всё-таки небезразлична? Тогда точно влипла.

Подумала так и тут же отогнала от себя глупую мысль. Горько усмехнулась. Кому-кому, а мне тревожиться не о чем. Скорее всего, негодяй помчится к своей блондинке. Или рванёт в семейную усыпальницу к драгоценной жёнушке…

Тьфу ты! И чего только от стрессов не полезет в голову.

Хотя предположение, что одурманенный чарами маркиз поспешит на ночное рандеву к любовнице, больно задело меня.

Несколько раз порывалась пойти к Стражу и во всём сознаться. А заодно в красках живописать, какой он негодяй и что я о нём думаю. Гордо заявить, что расторгаю нашу помолвку. Конечно, матушка потом меня сведёт со свету. Но это будет потом. А сейчас очень хотелось хотя бы словами наказать мерзавца.

Но что-то меня останавливало. Так и промаялась до самого ужина.

Подумывала сослаться на плохое самочувствие и трусливо отсидеться у себя в комнате, однако заявилась мама и не успокоилась, пока я не пошла за ней следом. Вниз спускалась с таким видом, будто шла на эшафот, отчаянно моля Единую помочь мне выкрутиться из щекотливой ситуации.

А вдруг чудо-напиток никто не попробует? Хорошо бы! Тогда я ночью незаметно проберусь в кабинет и выплесну отраву в окно. Ну а утром уже буду решать, как быть с его гадкой светлостью.

Не сейчас. Сейчас мне и видеть его не хочется.

Врала, конечно. Должно быть, колдовская зараза ещё не выветрилась из моего организма, потому как, когда в зал вошёл маркиз, предательское сердце снова сладко заныло.

На протяжении всего ужина я чувствовала на себе обжигающий взгляд Стража, казалось, сумевший пробраться и под подол платья, и под тонкую сорочку, льнувшую к коже. И теперь он блуждал по всему моему обнажённому телу. От напряжения на висках выступила испарина, щёки алели.

Моран выглядел не лучше. То ли злой, то ли чем-то раздражённый. С горящими глазами, взгляд которых не сулил ничего хорошего.

Догадался? Или Мари настучала?

Впрочем, выяснять это в данную минуту совершенно не хотелось.

Поэтому, как только завершилась трапеза, я попрощалась с присутствующими низким реверансом и рванула наверх. Минуя тёмную анфиладу, чуть подсвеченную догорающими свечами в канделябрах и бледным светом луны, царственно скользившей по небу в дымчатом ореоле, услышала за спиной громкие шаги.

Мурашки побежали по коже, когда тишину залы нарушил громкий, яростный крик:

— Александрин!

Надумала от него сбежать? Не выйдет.

Страж последовал за девушкой, не замечая никого и ничего вокруг. Вязкое марево заволокло пространство, окружающие лица стёрлись, приглушились голоса. Единственная, кто сейчас имел для него значение, — это Александрин. Как же хотелось оказаться с ней рядом! Разорвать к демонам платье, под которым скрывались соблазнительные изгибы такой манящей девичьей фигуры. Перестать мучить себя бессмысленным созерцанием и наконец вдоволь насладиться прелестями невесты. Утолить всепоглощающее желание.

Он и так ждал слишком долго. Больше — не будет.

От мыслей о голубоглазой девчонке голова шла кругом. И даже образ Серен, в последние месяцы ни на мгновенье не покидавший его сознание, вдруг потускнел и растворился в этом мареве вожделения.

Кажется, де Лален пытался его задержать, спрашивал о каких-то пустяках. Но Моран ничего не ответил, прошёл мимо, даже не взглянув в сторону друга.