Валерия Чернованова - Александрин. Яд его сердца [СИ]

Ощутила прикосновения мессира маркиза, бережно поднявшего меня с земли, и уплыла в долгожданное небытие.

В себя пришла уже во дворце, под чутким надзором родных. Мама сидела в изголовье кровати и с такой силой сжимала мою руку, что, когда очнулась, не чувствовала пальцев. Папа нервно мерил комнату шагами и то и дело косил взглядом в сторону кровати, а близняшки о чём-то тихонько переговаривались.

— Деточка моя! — завидев, что я начала подавать признаки жизни, маменька тоже ожила. Принялась душить меня в крепких материнских объятиях: очевидно, решила доделать то, что не успел сделать демон.

— Ксандра, милая, как ты себя чувствуешь? — поспешил ко мне отец.

Я молчала, не зная, что сказать. Физически я, может, и не пострадала. Но стереть из памяти пережитый кошмар, увы, мне не по силам. Боюсь, он ещё долго будет преследовать меня во снах, отравлять страхом воспоминания.

— Это всё из-за Стража! — неожиданно воскликнул отец, и в его голосе, обычно таком спокойном и мягком, сейчас отчётливо звучали гневные нотки. — Ничего хорошего не выйдет из этого брака… — проворчал барон, опускаясь на край кровати. — Изо дня в день маркиз подвергает свою жизнь опасности, не хочу, чтобы ты жила в вечном страхе. Тем более не хватало, чтобы тебя постигла участь твоей кузины Серен!

— Полноте, ваша милость, — постаралась осадить супруга матушка. — Его светлость здесь совершенно ни при чём. Ксандре просто не повезло попасться на глаза демону. Со всяким может случиться…

Баронесса осеклась, встретившись с тяжёлым взглядом мужа. Открыла было рот, наверное, собираясь продолжить его убеждать в обыденности случившегося, но не успела сказать ни слова. На пороге нарисовалась его бесстрашная светлость собственной персоной.

— Я бы хотел поговорить с мадмуазель ле Фиенн наедине, — опустив приветствия, заявил Страж.

Маман тут же подхватилась, принялась подталкивать к выходу близняшек и тянуть за собой мужа. Барон нехотя подчинился. Недовольно покосившись на будущего зятя, последним покинул спальню.

Оставив меня один на один с женихом.

Моран приблизился ко мне и опустился в кресло, ранее оккупированное баронессой.

— Как Адриен? — спросила, немного нервничая. И вот так всегда, стоило ему оказаться рядом.

Я снова тонула в бездонном омуте тёмных глаз, снова любовалась смуглым лицом с красивыми, благородными чертами, словно видела впервые в жизни. И снова думала лишь об одном — об этих сводящих с ума губах, которые накрывают мои в страстном поцелуе…

— Его светлость в полном порядке. И не в такие передряги попадал, — даже голос Стража с ироничными нотками не мог развеять чувственное наваждение.

Я вроде и слушала его и в то же время совсем не слышала, всё глубже погружалась в собственные грёзы, впитывала в себя бархатный, с лёгкой хрипотцой голос, и мечтала, что мои фантазии наконец станут явью.

Ну что ему стоит хотя бы разочек коснуться моих губ? Лёгким, невинным поцелуем. И руку положить на талию… Притянуть к себе властно, как в дерзких снах, чтобы у меня не хватило сил ему противиться.

— Лучше скажите, как ваше самочувствие? — Пауза. — Александрин?

— Ась? — встрепенулась я и тут же мысленно отругала себя за совершенно неуместные сейчас мысли.

Нет бы попереживать за де Грамона хотя бы ещё пару минут, так сказать, для очистки совести. Ведь если бы не храбрец-Страж, этого разговора и вовсе бы не было. И щёки бы не пылали от пристального взгляда чёрных пронзительных глаз…

Единая! Да что со мной творится?!

— Мне уже намного лучше, спасибо, — кашлянула негромко и вперилась взглядом в цветочные узоры, коими было расшито одеяло. Буду смотреть куда угодно, но только не на Морана.

Иначе, боюсь, не выдержу и сама полезу к нему целоваться.

— Расскажите, что произошло? Как так вышло, что вы от нас отстали?

Ох, не стоило ему подаваться вперёд и брать меня за руку. От мимолётного прикосновения по коже забегали мурашки, низ живота стянуло тугим узлом.

В общем, полный дурдом.

Наверняка уловив моё волнение, Страж чуть заметно усмехнулся и откинулся на высокую спинку кресла. А я от греха подальше сунула руки под одеяло, да ещё и натянула его до самого подбородка.

Сбивчиво, но всё же сумела изложить события минувшего утра. Поведала о том, как услышала плач ребёнка и, позабыв обо всём на свете, поспешила на помощь. А в итоге спасать пришлось меня.

Моран хмурился и был явно недоволен тем, что его невеста строила из себя героиню куртуазного романа. А стоило мне умолкнуть, мрачно процедил:

— Вам не следовало отдаляться от остальных охотников. В лесах Гавойи и без демонов небезопасно. Я бы не простил себе, если бы с вами что-нибудь случилось.

Больше всего на свете не любила, когда маменька меня отчитывала. И сейчас де Шалон вёл себя, как строгая родительница. Я уж было хотела обидеться, но последняя его фраза вмиг заглушила это бесполезное чувство, и меня затопила безудержная нежность к Стражу.

Какой же он всё-таки душка.

Даже шашни с Опаль настроение больше не омрачали. Наверняка всё уже давным-давно в прошлом.

— Значит, вы беспокоились обо мне? — несмело подняла на мага глаза.

— Конечно, — мягко улыбнулся он в ответ. — Я чуть с ума не сошёл, когда почувствовал присутствие демона. И сразу понял, что вы в беде.

Наступило молчание. Я кусала в нервном волнении губы. Радовалась этому неожиданному признанию и в то же время боялась поверить, что всё происходит наяву. Вдруг это всего лишь очередной сон? Только в моих чудесных ночных фантазиях его светлость был нежен и ласков со мной.

Моран пересел на кровать, и теперь находился так близко, что кровь ударила в виски и всё вокруг стало видеться в розовой дымке.

Может, хоть сейчас расщедрится на поцелуй? Но нет, мессир Страж, как назло, продолжал болтать:

— Александрин, я задолжал вам слова извинения. За то утро. Я не хотел вас обидеть и вполне понимаю ваши опасения…

«Не припомню, чтобы чего-то опасалась», — мелькнула мысль, и, пока я наслаждалась звучанием глубокого низкого голоса мага, он вкрадчиво шептал:

— Вам кажется странным, что я выбрал именно вас.

Да какое это теперь имеет значение. Главное ведь, выбрал!

— Вы сказали, что на празднике в Тюли я совершенно не уделял вам внимания. Да, это так, — смиренно согласился маркиз и, прежде чем я успела обидеться или возмутиться, мягко завершил: — Но вы забываете о другой нашей встрече. Восемь лет назад в королевском саду. На празднике после обряда инициации.

Я зажмурилась, воскрешая в памяти с таким трудом похороненные воспоминания. Самый страшный день в моей жизни. День, когда на глазах у сотен магов Вальхейма жрецы признали меня бессильной. Ни одна из стихий не желала мне повиноваться.