Олег Губайдулин - Палач демона

– Завтракать будете? – спросил Никитин у Артемьева и Арно.

– Нет, Георгий Степанович, спасибо, мы уже позавтракали, – ответил Николай Михайлович.

– Тогда пойдем ко мне в кабинет, – широким жестом пригласил их хозяин. Машуля, – обратился он к горничной. Принеси мне какой-нибудь хавчик. (Еду – блатной жаргон, прим. авт.).

– Есть яичница с беконом, – вопросительно предложила девушка. Нести?

– Неси! – распорядился Георгий Степанович.

А сам с гостями направился к лестнице, ведущий на второй этаж особняка.

Войдя в кабинет хозяина дома, Арно сразу же обратил внимание на бутылку виски. Она была наполовину пуста и стояла на письменном столе.

– Будете? – заметив его взгляд, предложил Никитин.

– Да нет, спасибо, – отказался детектив. Сейчас ведь еще рано.

– А хорошо ведь француз по-русски чешет! – обернулся Георгий Степанович к Артемьеву. Обычно, это наше «да нет» иностранцев в тупик ставит. Они же не понимают, согласие выражает это словосочетание или несогласие. Хотя мы имеем в виду «нет»!

– С каких это пор ты филологом заделался? – Артемьев иронично скосил глаза на собеседника. А месье Арно хорошо говорит не только по-русски, но и по-английски. Николай Михайлович подал Арно незаметный знак, чтобы тот не сказал что-нибудь лишнее.

И надо сказать, что сделал он это весьма вовремя. Готье и в самом деле к вопросам общения подходил очень щепетильно и уже собрался было выпалить хозяину дома нечто вроде «я вам тут не забавная зверюшка, чтобы обсуждать меня же при мне!». Но своевременное вмешательство Артемьева предотвратило возможный конфликт.

– Все это хорошо, но на кой нам здесь его английский? – налив себе полстакана виски, Никитин залпом выпил его.

– Английский мой и вправду, нам вряд ли сейчас понадобиться, – вступил в разговор Арно. Ему порядком надоело вопиющее хамство хозяина дома. Не успев перекинуться с Никитиным и несколькими фразами, Готье отметил про себя, что он уже почти ненавидит владельца особняка.

– «Впрочем, ведь Николай Михайлович предупреждал меня, что Никитин в прошлом являлся криминальным авторитетом. А бывших, среди таких, видимо, не бывает. Как, впрочем, и среди сотрудников полиции или спецслужб» – подумал детектив. А вслух предложил: «Георгий Степанович, вы можете рассказать мне все, что произошло в старой усадьбе той страшной ночью? И чему вы после стали свидетелем?»

– Да я уже сто раз всем рассказывал! – отмахнулся Никитин.

– Да пойми же ты! – внезапно повысил голос Николай Михайлович. Человек специально приехал, чтобы провести расследование и найти убийцу или убийц твоей дочери!

– Да мне уже менты надоели, а тут еще он прикатил! – словно малый ребенок, продолжал упрямиться Георгий Степанович. И не ори на меня! Вы у меня в гостях!

– Да пошел ты ….!!! – Артемьев решительно схватил Арно за руку и потащил прочь из кабинета. Не хочешь знать, кто убил твою единственную дочь, ну и… с тобой!

– Да ладно, тебе Михалыч! – раздалось вслед. Ну, простите меня! Погорячился!..

– Догнав гостей в дверях кабинета, Георгий Степанович приобнял обоих за плечи и потащил обратно. Тут в кабинет с подносом вошла горничная.

– А, Машуля! – обрадовался Никитин. Ставь поднос на стол! Я все сейчас вам расскажу! повернулся он к Арно. Только дайте мне отдышаться и перекусить. С утра ничего не ел…

Подкрепившись и запив завтрак изрядной порцией виски, хозяин дома принялся подробно рассказывать детективу обо всем, что произошло на свадьбе.

– Сначала следователь, который первым расследовал это дело, сказал мне, будто главным подозреваемый – это жених моей Светланки! – возмущенно выпалил Никитин. Но мы же с Николаем Михайловичем подробно поговорили с охранниками. И они рассказывали одно и то же. Что появилось какое-то жуткое создание и набросилось сначала на Свету, потом на всех остальных. А у сына, вот его, – хозяин дома кивнул на Артемьева, – …у Миши до сих пор шрамы на лице остались…

– Значит, существо выскочило непонятно откуда? – уточнил Арно.

– Получается, что так, – неопределенно пожал плечами Георгий Степанович.

– Николай Михайлович говорит, что вы потом сами пытались вести расследование, но в склепе возле усадьбы, что-то случилось? – Готье вопросительно взглянул на собеседника. Это так?

– Еще бы! – Никитин налил себе очередную порцию виски.

– Слушай, Георгий Степанович, ты бы попридержал лошадей, – попытался удержать его Артемьев.

– Отстань, пожалуйста, Николай Михайлович! – отмахнулся тот. А то говорить не буду!

– Да и… с тобой, твое же здоровье! – откликнулся тот.

– Короче, захватил я с собой охрану и пацанов, и поехал в усадьбу, – продолжил он свой рассказ. Пообщались там с местными и они раскололись, что дела всякие ненормальные у них творятся. Ну, призраки, там и всякая нечисть.

– Какие призраки, сколько их? – заинтересованно перебил рассказчика Готье.

– Говорили, вроде двое, – неуверенно ответил Никитин. Старик и жена его, что ли…

– Это они всех губят? – удивился Арно.

– Да нет! – с досадой ударил кулаком по столу хозяин. Там молодой какой-то, с усами, воду мутит! Когда пацаны в Вишневом дежурили, они сказали, что этот самый с усами возле усадьбы отирался. А потом в склеп залез, – продолжил Никитин. В общем, как только мы туда спустились, в склеп этот самый, то в подвале увидели дверь. Открыли, а там комната. И только Серый попытался шкаф книжный открыть, как оттуда все словно дымовой завсесой заволокло.

– Из шкафа? – уточнил Готье.

– Да, – утвердительно кивнул хозяин особняка. И тут у Серого башка вдруг отлетела! А потом и все остальные начали на части разваливаться! Не знаю, как такое возможно, но их словно невидимый кто-то кромсал! Руки, ноги, кишки, головы так и летели во все стороны!

Васька, начальник моей охраны, аж в обморок шлепнулся…

– Он жив? – вновь перебил Никитина детектив.

– Да, хочешь, сейчас позову, – предложил хозяин дома.

И через две минуты Арно уже допрашивал Василия. Тот слово в слово повторил рассказ своего шефа.

– Когда я в себя пришел то даже не понимал, на каком свете нахожусь … – в заключение глухо произнес секьюрити. Готье, поблагодарил его и тот ушел.

– Но самое непонятное случилось позже. И Васька этого не видел, – задумчиво произнес Никитин. Как только он свалился без сознания, перед самыми глазами я увидел огромные зубы!

– Чьи зубы, кто это был? – встрепенулся Арно.

– Не знаю … – разочаровал его Никитин. Но такого ужаса, скажу вам, я не испытывал никогда… Я зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел что на столе сидит этот самый усатый. Сперва начал издеваться надо мной, а потом оказалось, что он непонятно откуда, но прекрасно меня знает! Заявил, будто Света пострадала за грехи отцов, – продолжал Никитин. – Усатый назвал фамилию моей жены. Мол, ее дед Степан Кривой во время революции в Вишневом проживал.