Валерий Хайрюзов - Отцовский штурвал (сборник)

Въехав в Николаев, поезд тихо и неслышно остановился, вокруг нее началась обычная вагонная суета. Подхватив свою дорожную сумку, она двинулась к выходу и уже с верхней ступени увидела, что на перроне ее уже ждут: Андрей, которого за надежность и обстоятельность все ее московские друзья называли капитаном, и его жена Галина.

Худощавый, по-военному стройный, капитан, обнял ее и торжественно вручил букет цветов, сказал, что днем был дождь, но, слава богу, он оказался коротким, сбил жару и после него хорошо дышится, затем подхватил ее огромную сумку, и они пошли по тротуарам, сквозь строй устремленных ввысь тополей и густых акаций. Было свежо, остро пахло травой, привокзальные сады были загадочны и темны, листва при свете уличных фонарей шелковисто блестела. Откуда-то доносилась музыка, мягкие раскачивающие звуки были похожи на волны, и Варе почему-то казалось, что она не идет, а плывет, не видя и не чувствуя под собой ног. Сквозь листву тополей на сиреневом небе виднелись крыши панельных домов, за окнами которых жили в основном те, кто когда-то делал лучшие в мире корабли.

Через пятнадцать минут она была в их уютной квартире, хозяйка, наполняя комнату своим певучим южноукраинским говорком, разливала по тарелкам борщ, а Андрей, переодевшись в тельняшку, ловко откупорил бутылку французского вина и начал разливать в фужеры.

Оглядывая книжные полки, она натолкнулась взглядом на стоящую в рамке небольшую картину. На ней была изображена песчаная дорога, девочка в красной шапке и женщина, которая показывала на надвигающуюся грозу. Поначалу она подумала, что это репродукция Питера Брейгеля или Ренуара, но, приглядевшись внимательнее, она поняла, что это фотография.

– Это на Кинбурнской косе, – сказала хозяйка. – Андрюша нас сфотографировал с Машей.

– Там по пескам и соленым озерам еще ходят аргонавты, – шутливо откликнулся Андрей. – На косе они ловят кефаль, разводят клубнику и выращивают арбузы. Больше делать там нечего – тишь да гладь, Божья благодать. Говорят, что Овидий там писал свои вирши. А на Покровских хуторах живет наш хороший знакомый Володя Бодня. Со своей женой Ольгой он познакомился по фотографии. На хутор приехала ее дочь, показала Володе фотографию. Он посмотрел, начал расспрашивать, а потом заявил:

– Она будет моей женой.

Галя рассмеялась, затем взяла ее за руку.

Вот послушай, какое послание он сочинил, приглашая Ольгу на косу:

И Ольга действительно приехала к нему на косу, и они живут вот уже пятнадцать лет душа в душу. Сейчас Володя разводит пчел и, как Овидий, слагает эротические стихи.

– Да, романтическая история. В ссылке Овидий, желая получить прощение императора Августа, писал «Скорби», – сказала Варя и неожиданно для себя решила:

– Я поеду на косу.

Варе захотелось вновь хоть на мгновение вернуть то время, когда окружающий мир был теплым и приветливым, когда после жаркого и потного дня можно было спуститься к берегу и окунуться в теплую и ласковую воду лимана.

– Ты что! – воскликнула Галя. – Там нет горячей воды, часто не бывает света, нет телевизора, телефона. Ну, с телефоном не беда, я тебе дам мобильник. А так все удобства во дворе. Мы уже договорились. Тебя ждут в Коблево. – И, помолчав немного, с грустью добавила: – Но, к большому сожалению, я не смогу поехать с тобой. Меня срочно вызвали на работу.

Варя уже догадалась, что немного запоздала с приездом, как говорится, свалилась Галине на голову. Знала и другое, если тебя перед занятиями в школе срочно вызывают на работу, то об отгулах лучше помалкивать. Так что Ольвия на какое-то время отменялась, но Галя предлагала ей поехать в шикарный, как она выражалась, дом отдыха. Нагуливать тело и шлифовать его морской водой, даже в престижном доме отдыха, где, как в казарме, все подчинено единому распорядку, ей почему-то расхотелось.

– Коблево отменяется, – сказала она. – А вот Кинрбурн – это то, что мне нужно. Там я отдохну от Москвы и людей. Я устала от звонков, просьб, стонов и причитаний. Мне нужно солнце, море и горячий песок.

– Ну, этого там навалом, хоть тачкой развози, – с серьезным лицом поддержал ее Андрей и, порывшись в своих бумагах, достал карту Кинбурнской косы.

– У капитана, как водится, всегда под рукой должна быть лоция, – улыбнулась Галина. – Без нее какой же он капитан?

– Если решила ехать на косу, то надо знать, что там тебя ждет, – сказал Андрей.

– Меня там ждут море и песок.

– Ну, коли так, то завтра на маршрутке едешь до Очакова, – сказал он. – Там спускаешься в военный порт, находишь катер, он называется «Козырка», и через пятьдесят минут ты на косе. До Покровских хуторов недалеко, от пристани до них всего каких-то пятнадцать километров.

– Можно пешком, – беспечно улыбнулась она.

– Да ты что, приспособленный для преодоления дюн и болот военный «Урал» до хуторов идет час, – остудил ее капитан. – В жару топать по песку. Ничего себе придумала!

– А если суворовским броском? – не сдавалась она.

– Ну, если только шибко семенить ногами, – засмеялся Андрей.

Галя включила компьютер и в поисковой системе Яндекс нашла описание косы и начала громко читать:

«Татарское название Кинбурнской косы – Кыл-Бурун, что означает – тонкий как волос мыс. В древние времена коса была хорошо известна финикийским купцам и пиратам. «Если переправиться через Борисфен, то первой от моря будет Гиллея, а вверху от нее живут скифы-земледельцы, – писал о косе древнегреческий историк Геродот, посетивший эту землю в далеком пятом веке до нашей эры. – Мимо нее проходил торговый путь “из варягов в греки”. В греческих легендах упоминаются ее окрестности, как место грандиозной морской битвы, в которой победил Ахилл и в честь победы устроил на косе атлетические игры. В одной легенде говорится о том, что на косе размещалась священная роща богини Луны, богини колдунов и привидений Гекаты…»

– Только на косу, – засмеялась Варя. – Интересно посмотреть на Гекаду. Дома в Иркутске будет что рассказать.

– «…Скифы считали эту местность особо значимой. Там у них был ритуальный центр, – продолжила Галина. – На косе они хранили свое главное богатство, именно здесь они прятали свое золото…» Может, и скифское золото попадется, – пошутила она.

– «…Из-за того, что с одной стороны Кинбурнская коса омывается морской водой, а с другой – днепровской, а суша покрыта сосновым лесом и разнотравьем, – с какой-то особой интонацией продолжила Галина. – На Кинбурнской косе произрастают береза днепровская, василек короткоголовый и чабрец. Некоторые растения включены в Красную книгу. Издавна этот край славился белым золотом – солью. В давние времена чумаки везли отсюда драгоценный продукт непростыми дорогами, полными разбойников и пиратов…»