Касым Кайсенов - Партизанской тропой

— Нет, брат. Будем вместе. Я тебя не оставлю, — заявил я категорически.

Аркаша больше не упорствовал. Мы прошли еще несколько сотен метров, с трудом поднялись на небольшую сопку, а там, надежно замаскировав в густом ельнике рацию, решили встретить противника. Я рассчитывал, что наш лагерь уже недалеко, и наши обязательно услышат стрельбу.

Немцы показались через час. К счастью, они вышли левее нас и прошли мимо по направлению к лагерю. Мы, затаив дыхание, следили за ними, боялись, как бы они не направились в нашу сторону. Но собак с ними не было. Мы теперь остались позади. Я быстро спустился вниз и по следам установил, что прошел большой отряд.

Возвратившись к Аркаше, рассказал ему все, а затем, осторожно поднял его, не спеша направился к лагерю.

Мы были уже совсем близко от своих, когда услышали частую ружейную стрельбу и взрывы ручных гранат. Немецкий отряд, прочесывая лес, случайно наскочил на наш лагерь. Сейчас там шел бой.

Через полчаса немцы, понеся большие потери, стали отступать. Мы на всякий случай забрались на невысокую скалу и, укрывшись за толстой сосной, приготовились к обороне.

Одна небольшая группа противника направилась было в нашу сторону. Но мы с Аркашей открыли огонь, и фашисты, не сделав ни единого выстрела, повернули назад и скрылись в густом лесу.

Тем временем наступил вечер. Мы решили не трогаться с места и заночевать под той же сосной, откуда вели стрельбу по немецким солдатам.

Рано утром, оставив Аркашу, я направился в лагерь. Скоро я увидел страшную картину: повсюду валялись трупы немецких солдат. Видимо, здесь был жаркий бой. Утешало то, что среди убитых не было никого из наших товарищей. Видно, наши больших потерь не понесли и отступили организованно. Я нашел место, где еще вчера размещались партизаны моего отряда. Здесь валялись лишь стреляные гильзы и обоймы.

Я надеялся разыскать на старой стоянке какое-нибудь сообщение, куда нам явиться, где искать друзей, но ничего не было.

Я вернулся к своему товарищу и обо всем ему рассказал.

— Появляться в старом лагере нам больше нельзя, — сказал Аркаша.

— Конечно, там делать нечего. Но как нам побыстрее разыскать своих? — спросил я. — Ты сможешь идти?

— Едва ли. Придется тебе самому разыскивать их.

Мне было трудно оставлять друга, но выхода не было. Я поднял его выше по склону и замаскировал у старого завала.

— Вот тебе и убежище, — сказал я как можно бодрее.

Но Аркадий понимал все.

— Постарайся разыскать отряд, — сказал он, печально посмотрев на меня.

— Разыщу. Каких-нибудь два-три часа — и я вернусь обратно. Ты только особенно не переживай, лежи спокойно.

Мы расцеловались, и я отправился.

Недалеко от старого лагеря мне удалось разыскать следы отряда. Они вели на северо-восток. Судя по следам, отряд прошел здесь совсем недавно. Я поспешил в том же направлении и вскоре догнал его. Доложил обстановку Александру Васильевичу, а он рассказал мне о том, что произошло у них.

— Убитых у нас нет. Ну, а у немцев небось сам видел там, в старом нашем лагере.

Взяв из отряда людей, я уехал за раненым Аркадием. Вскоре и он был в лагере.

Как только мы перевязали Аркадию рану, сразу же взялись за рацию. Тут нас ждало большое разочарование. Оказалось, что рация была основательно повреждена во время обстрела. Все усилия наших радистов восстановить ее ни к чему не привели. Снова возник вопрос, как связаться с «Большой землей». Командир соединения собрал специальное совещание с командирами партизанских отрядов. Мнения разделились. Одни говорили, что рацию можно достать, совершив внезапное нападение на крупный немецкий отряд или на любой вражеский гарнизон; другие же склонялись к тому, чтобы послать специального человека в одну из подпольных организаций Чехословакии и попросить рацию у них; третьи советовали переправить связного через линию фронта в Центральный штаб партизанского движения. После детального обсуждения всех выдвинутых вариантов решили послать связных через линию фронта. Отправились минер Леня и радистка Нина. Во время боя с венгерскими пограничниками на старой советско-венгерской границе они погибли.

Как и прежде, наш отряд, лишенный связи с «Большой землей», переживал тяжелые дни.

Сидевший у рации Аркаша вскочил и радостно закричал:

— Александр Васильевич! Есть связь! Я связался с «Большой землей»!

— Неужели?

Скоро все партизаны собрались у палатки Аркаши.

Александр Васильевич, пройдя через толпу партизан, подошел к радисту.

— Молодец, честное слово, молодец, Аркаша! — похлопал он его по спине.

— Товарищ командир, рация ненадежная, медлить нельзя. Надо побыстрее передавать текст.

— Давай, давай!

Аркаша надел наушники и выжидающе посмотрел на командира. Александр Васильевич стал диктовать:

«…Не имеем рации. Мобилизовав все возможности, связываемся с вами последний раз. Просим прислать рацию».

Закончив передачу, Аркаша приготовился принимать ответный текст. Аппарат работал. Радист записал и тут же расшифровал.

«Поняли. Сообщите место и время высадки радиста, а также опознавательные знаки для летчика. Будьте готовы принять радиста и аппарат в указанном вами месте. Будет высажен один человек».

Александр Васильевич приказал передать:

«Самолет будем встречать в три часа ночи, на высоте 1004 разложим костры».

Специально назначенные отряды вышли для встречи самолета, поднялись на гору Полонина Руно и расположились на высоте 1004. В половине третьего в пяти местах были разложены костры и выставлена охрана.

В назначенный час до нас донесся знакомый гул авиационного мотора. Скоро самолет закружил прямо над нами, сигнализируя огнями. Он сделал три круга и скрылся. Судя по звуку, взял курс на восток.

— Быстро тушите костры! — скомандовал Александр Васильевич.

Костры погасли, кругом стало тихо.

Парашютист приземлился метрах в пятидесяти от наших костров.

— Приземлился близко, видимо, у него тяжелый груз, — сказал начальник штаба Алексеенко.

Радист сбросил с себя парашют, дал три условных сигнала карманным фонарем. Ответив на его сигнал, мы направились навстречу.

Какая радость! Теперь у нас снова есть связь, каждую минуту мы можем услышать голос и могучее дыхание любимой Родины.

На этот раз мы выбросились неудачно. Едва успели собраться вместе на вершине горы и спрятать парашюты, как из туманной долины донесся лай собак, в предрассветном небе вспыхнули ракеты. Стало ясно, что нас обнаружили. А мы еще не разыскали грузовые парашюты, на которых летчики сбросили нам продукты, одежду, запас гранат. Все это теперь останется у врага. Нам надо немедля уходить…