Касым Кайсенов - Партизанской тропой

Не довелось нам пожить вместе, воспитывать дочь и радоваться. А дочь уже большая, учится хорошо, комсомолка, зовут ее Светланой… О вас я очень много слышала еще от Коли. Хочется много-много говорить о нем, о ваших делах в тылу врага, но… что напишешь в письме? Очень просим выслать ваши книги. Дочка просто не может их дождаться. Она хочет знать как можно больше о своем отце».

Я послал Светлане Поповой книги о партизанах, где по заслугам оценена роль ее отца в боях с фашистами. Пример отца будет служить ей всю жизнь. Нисколько не сомневаюсь в этом. В моем архиве немало писем от сыновей и дочерей партизан. Все они жадно интересуются подвигами своих отцов, хотят все знать о них. И не ради простого любопытства. Нет, далеко не так. Вот какое, например, письмо получил я от студента исторического факультета Черновицкого Государственного университета Григория Дяченко.

«Уважаемый тов. Кайсенов. Я сейчас занимаюсь на пятом курсе университета и пишу дипломную работу на тему «Партизанское движение в годы Великой Отечественной войны на Киевщине». Хочу просить вас, как воина партизанского соединения имени Чапаева, которым командовал И. К. Примак, написать хотя бы несколько слов об образовании этого соединения и о помощи партизан Советской Армии при форсировании Днепра в 1943 году. В газете «Радяньска Украина» я прочитал, что вы написали несколько книг о партизанах, поэтому я и решил обратиться к вам лично.

Меня эта тема очень интересует, так как я сам родом из Переяславского района Киевской области, из деревни Зарубенец, то есть оттуда, где была переправа в сентябре 1943 года. Вы эту деревню знаете, так как вам приходилось там уничтожать фашистов и подлых изменников нашей Родины. Многих из партизан я знал и знаю, но встретиться с ними не удается. Так, например, я знаю Григория Спижевого. Он с товарищами уничтожил изменника Родины Мойсу, от рук которого погибло много наших честных людей. Знал и Алексея Крячека. Он часто проезжал мимо нашей деревни к себе домой в свое село Козин. Мы знали, что он подпольщик и выполняет задания партизан. Известны мне и многие другие.

Партизаны вашего соединения покарали смертью предателей Родины, жителей нашей деревни Андрея и Михаила Грушницких. Это были не люди, а звери. Как сейчас помню один случай, когда эти изверги издевались над советскими людьми. В моей детской памяти этот случай остался на всю жизнь. В октябре 1941 года я видел, как Михаил Грушницкий и его сообщники топили в Днепре одного нашего солдата-кадровика за то, что он не хотел снять сапоги. Грушницкий «командовал» переправой и брал с переправляющихся все, что мог.

Солдат этот, попав в окружение, вместе со своими товарищами пробирался к партизанам. Еще на пароме Грушницкий сорвал с солдата часы. Увидев, что на нем хорошие сапоги, бандиты накинулись на него. Солдат сопротивлялся, и тогда предатели решили его утопить. Он снял сапоги, бросил их в лицо предателю и в одних портянках пришел к нам домой. Мать дала ему ботинки. Я очень жалею, что не помню теперь его фамилии. Солдат был в вашем соединении, мать знала его фамилию, имя и отчество, но сама она погибла в сентябре 1943 года, когда фашистские варвары бомбили переправу.

Буду благодарен, если вы откликнетесь на мою просьбу и напишете несколько слов о партизанском соединении имени Чапаева».

Я написал студенту Дяченко все, что мог. Дяченко еще мальчиком оказался свидетелем нашей переправы через Днепр. Читатель прочел о переправе в этой книге. Не все, конечно, я мог вспомнить, но самые яркие эпизоды переправы сохранились в памяти. Эта переправа была действительно всего лишь одним из эпизодов партизанской борьбы.

В моем архиве хранятся автобиографии некоторых партизан. Пусть это не удивляет читателей. Ведь мы действительно в тылу врага по условиям конспирации не могли афишировать свои родословные. Семьи многих партизан жили в оккупированных городах и селах, а известно, как жестоко относились немцы к родственникам подпольщиков. Иногда партизанам приходилось даже скрывать свои настоящие фамилии, давать подпольщикам и партизанам клички. Меня, например, все называли русским именем «Вася». Жандармам и в голову не приходило заподозрить в смуглолицем казахе известного им партизана «Васю». Поэтому, начав работать над книгами о партизанах, мне пришлось уже после войны уточнять и восстанавливать их биографии.

Читаешь теперь эти автобиографии и восхищаешься простыми советскими людьми. Вот, например, Бычков Андриан Павлович. Родился в 1906 году в Одессе, рано осиротел, учился уже при советской власти. Работал и плотником, и сварщиком, и слесарем. В 1930 году вступил в партию. В начале войны — подпольщик. Десятки и сотни патриотов переправил он в партизанское соединение имени Чапаева, а когда отряд соединился с регулярными частями армии, он вылавливал старост, полицаев, жандармов. Ничего, конечно, мы об этом в ту пору не знали.

А Вася Яковенко? Он пришел к нам в отряд мальчуганом, стал смелым разведчиком. А через полгода след его затерялся. Я даже не знал, куда написать ему, где разыскивать. Только после войны мы с ним встретились. Паренек служил в армии, воевал, был комсомольским работником. Сейчас он в Киеве, вырос, возмужал, стал коммунистом. Такая же, примерно, судьба у Ильи Витряка и некоторых других наших юных разведчиков. Все это, я повторяю, стало известно только после войны.

Мне казалось, что я хорошо знаю своего товарища, командира соединения «Закарпатье» Александра Васильевича Тканко. Вместе с ним мы прожили не один день. Были и на «Большой земле», и в тылу врага, вместе спускались в Карпаты на парашютах, вместе громили карателей. Но, оказалось, многое мне не было известно в то время. Герой Советского Союза Тканко до войны учительствовал в Молдавии и совсем не помышлял о военном ремесле. Партизанский талант открылся у него в жестокой битве под Волгоградом. Над Волгой в то время день и ночь висели вражеские самолеты, головы нашим солдатам не давали поднять. Наша авиация уступала фашистской. Что же делать? Как бороться с ней?

И вот молодой командир Александр Тканко посылает в политуправление фронта план борьбы с авиацией противника. Он предлагает уничтожать аэродромы и самолеты врага партизанскими группами. Так он оказался в тылу врага в должности комиссара воздушно-десантной группы. Через некоторое время последовал приказ командования остаться Тканко в тылу врага для организации партизанских отрядов и вести борьбу с оккупантами всеми возможными средствами. Так мы встретились с будущим своим командиром. Встретились, чтобы уже не расставаться до самого конца партизанской войны.

Теперь Александр Васильевич Тканко снова педагог, кандидат наук, директор института в Черкассах. Когда мы разыскали друг друга, он прислал мне письмо, которое я бережно храню.