Nyerguds - Fallout Equestria: Обыденная нежизнь

Чуть позднее, раздражающий отблеск на краю взгляда вынудил Лемона поднять глаза. Маска ПТНИЦО-1 светилась ярко-зелёным цветом. Гуль не понял:

– Ну что ещё?

– Разговоры – это так интересно! – энергично ответил робот. – Я даже не могу понять, кто одержал верх в этом споре!

* * *

Лемон и Мисти уселись на одной из множества скамеек, расставленных в Большом Зале, как называли псы помещение под купольным сводом. Их сумки и прочее снаряжение остались в комнате, указанной Блинкером, а «Попрыгунья» снова забралась Мисти на голову. Вокруг них собирались и рассаживались псы. Единорожка заметила, что у многих из них с собой тоже были пауки. Для них всё это место действительно было огромным питомником… и притом с отличными сторожами.

Старый пёс, ранее споривший с Лемоном, забрался на импровизированные подмостки у края зала и встал, опираясь на свою трость-арматуру.

– Эгэй, псы! – рявкнул он, улыбаясь от уха до уха. Лемону с Мисти пришлось бороться с древним инстинктивным желанием бежать куда подальше от такого оскала. – У нас сэводня балшой гост! И да! Вы всэ иво знаэтэ! Встрэчайтэ: Мэртвяк Хадячый!

Полный псов зал взревел, и паре пони среди них пришлось буквально пришибить тот инстинкт, просто чтобы усидеть на месте. Рейдеры, бесконечные зеркала, огромная дикая пустошь – всё это казалось полной ерундой в сравнении с концертным залом, набитым алмазными псами. Вот что было по-настоящему страшно.

Шум, гам и ужас пони внезапно разом прекратились, едва со сцены донёсся дедушкин голос гуля. Зал наполнился почтительной тишиной.

– Гау, Псы, – приветствовал Жизнерад. – Давненько не виделись, да? Что ж, начну, пожалуй, с седой старины – с песни, которую я называю «Одой медицинскому дроиду Стойла Один», которому, бедолаге, каждый день приходится справляться с выкидышами природы вроде меня, – гуль усмехнулся. – Да и я бы на его месте тоже нервным стал.

Заметка: Новый уровень! Ваш уровень: 13

Новая способность: Детектив пустоши (2)

Загадки прошлого теперь недолго задерживаются в настоящем, когда вы поблизости. Однако просто вспоминать обстоятельства будет, конечно же, нечестно.

Лемон открыл глаза и подумал о том, который был час. Он глянул на пипбак и тихо вздохнул. Это уже становилось привычкой. Ему очень были нужны какие-нибудь часы.

Он тихо поднялся и открыл дверь. Он обнаружил для себя ещё одно отличие убежища псов от стойл: здесь не было чёткой смены дня и ночи. Псов, живших и трудившихся в основном под землёй, вполне можно было называть ночными существами, да и освещение здесь внизу всегда было минимальным.

Лемон взглянул на Мисти. Попрыгунья вновь забралась к ней, спящей, на голову, но никакие другие пауки единорожку уже не осаждали. Что и неудивительно, поскольку во всём убежище и так было довольно тепло от множества псов, живших в нём. Паукам хватало тёплых местечек и не на Мисти Клауд.

Осмотревшись в комнате, гуль заметил в дальнем углу ПТНИЦО-1. Робот так же находился или в спящем, или сервисном режиме: маска его была погашена, и лишь иногда по ней пробегали светло-синие полоски. Лемон подумал: а что же снится эквоидам? Электрокролики?

Он счёл, что каким бы ни был ответ, ему, скорее всего, его знать не хочется. Большее любопытство вместо этого вызывало место, где они оказались, и гуль решил познакомиться с бытом алмазных псов. Он понадеялся, что успеет вернуться до того, как проснётся Мисти – он знал, что она не любит просыпаться одна.

* * *

– Балэзн адалэваэт иво, – послышался голос из какой-то комнаты. – Нычиво нэ падэлат.

Лемон остановился и заглянул в открытую дверь. Комната была заставлена вдоль стен койками с псами. Больными псами. Лемону вспомнилась фраза Блинкера, и по его спине пробежал холодок. «Балэзн, каторая нас здэс убываит». Не «убила» – «убивает». Даже после двух сотен лет место, которое псы называли своим домом, продолжало незаметно их убивать. Несмотря на своё техническое мастерство, они явно ничего не знали о явлении, которое сами прозвали «голубой смертью». Они определяли его по голубому свечению… но как им быть с теми местами, где излучение недостаточно интенсивно, чтобы светиться? Они могли бывать в них каждый день, без радиометров, даже не догадываясь, что те места их медленно убивают.

«Идущему в пустоши без радиометра да воздастся должная доза», – вспомнил он своё ехидное замечание и содрогнулся. Из него явно стоило исключить тех, кто об этих приборах вообще не знал.

Гуль вошёл внутрь и увидел двух псов у койки. Один был серьёзен и несколько угрюм, другой сидел, склонившись над больным собратом.

– Я могу чем-то помочь? – спросил Лемон.

Сидевшая, как оказалось, собака подняла на него взгляд:

– Понэ? Нэ думайу. Эта галубая смэрт. Нэвылэчыма.

– У вас антирадин закончился?

– Антыщьто? Ты а чом? – переспросил другой пёс.

Лемон нахмурился:

– Средство от облучения. Вы не знаете о таком?

– Щьто за аблучэниэ? – гуля явно не понимали.

У того округлились глаза:

– Вы что – правда не знаете?!

– Ты знаэш лэкарства?! – подскочила собака. – Вылэчыт брата?

Лемон бросил взгляд на койку и кивнул коротко:

– Я сейчас.

* * *

– ВТОРЖЕНИЕ! – рявкнул ПТНИЦО-1, сверкая красной маской. – СТОЙ, ГДЕ СТОИШЬ, ПРЕСТУПНАЯ ШВА… А, Лемон Фриск. Пожалуйста, назови причину, по которой ты подкрался в пять часов утра и роешься в сумках Мисти Клауд.

Сонная и растерянная, Мисти завертела головой:

– А-а? Что?

– Антирадин, – ответил Лемон. – Очень нужен, прямо сейчас.

– Зачем? – нахмурилась Мисти. Она крепко зажмурилась, и ответ на её сонный вопрос пришёл сам по себе: – Врачебная необходимость?

– Можно и так сказать, – ответил гуль, роясь в её сумке. – Они о нём даже не знают!

Мисти поднялась и открыла свою вторую сумку.

– Он тут, Лемон, – единорожка левитировала наружу два бледно светящихся оранжевых пакета. – Беги, помоги им.